Спустя три дня Нвард пришла в школу и поделилась с Ваганом, что с отцом происходит нечто странное. Он отказывается есть и пить и целый день сидит в гараже и кричит, закатывая глаза: «Вага-а-а-ан! Ва-а-а-ага-а-а-ан»! На самом деле отец Нвард ел и пил за троих и тайком от жены торговал в гараже привезенными на Новый год из Тбилиси лимонами и мандаринами.

— Видимо, конфеты твои подействовали! — вздохнула Нвард.

Ваган испугался и стал обходить злополучный гараж стороной, а однажды, завидев отца Нвард, дал деру и спрятался в подвале. Уверовав в чудодейственную силу конфет, Ваган отправился к Шушику за второй порцией.

На этот раз Шушик запросила четыре банки маргарина. Допустить обирательство влюбленного одноклассника я не могла и, увидев бедного воздыхателя, который направлялся к нашему дому, груженный банками с маргарином, отвела его в сторону и рассказала всю правду о Шушик, чудесных конфетах и отце Нвард.

— Вот стерва! Меня мать убьет, если обнаружит, что я маргарин украл! — плюнул Ваган.

— Вернем мы твой маргарин! — предложила я.

— А как? — спросил Ваган.

— Я что-нибудь придумаю, — обнадежила я одноклассника.

Следующие две недели я ломала голову, как поступить, и наконец придумала. Помочь согласилась тетка Вагана, приехавшая из Америки, которая решила сыграть роль известной американской ясновидящей и вернуть маргарин в семью. Ваган побежал к Шушику и заявил, сияя от счастья, что мы с ним собираемся пожениться и помогла нам в этом деле его тетка — известная чародейка из Америки Клара Цеткин. Между делом Ваган заметил, что тетка дает мастер-класс и обучает всех желающих колдовским премудростям. Имя для тетки, которую на самом деле звали Арминэ, придумала я.

— А кто такая эта Клара Цеткин? — спросил Ваган, который не то что о Кларе Цеткин ничего не знал, но и был уверен, что Карл Маркс и Фридрих Энгельс были мужем и женой, а Ленин был их любовником.

— Нормальная тетка! — ответила я.

Шушик, услышав о Кларе Цеткин, призадумалась. На следующий день она надела парадный халат и новые тапки и пошла в гости к тетке Вагана с твердым намерением отточить мастерство.

Тетка приняла Шушика, как и полагается настоящей колдунье, в черном халате до пят и черной повязке на голове. Шушик крякнула и объявила, что она местная ворожея и желает пройти курсы повышения квалификации, чтобы и дальше помогать людям. Мнимая Клара осмотрела Шушик и сказала, что помочь она, конечно, может, но стоить это будет недешево.

— Сколько? — спросила Шушик, которая к тому времени благодаря своим способностям сделала ремонт в квартире, купила новую стенку и ковер и определила старшего внука в техникум.

— Ну, для начала, за первый сеанс, двадцать долларов, — сказала Арминэ, — а там видно будет.

На следующий день Шушик принесла двадцать долларов, десять из которых мы с Ваганом потратили, восполнив семейные запасы маргарина.

После этого начался процесс обучения Шушика колдовской премудрости. Каждый день местная гадалка приходила к приезжей колдунье и приносила десять долларов. Взамен Арминэ выдавала Шушику бумажку с колдовскими заклинаниями на таинственном языке, написанными армянской вязью.

Сочинять заклинания пришлось мне, поскольку тетка Вагана заявила, что приехала на историческую родину не для того, чтоб заниматься фигней, и ежели нам хочется заработать деньжат и вернуть маргарин, то флаг нам в руки. Весь вечер я просидела, пытаясь придумать магические слова, а в голову лезли сплошные «крекс-пекс-фекс» и «абракадабра». Тогда я, недолго думая, открыла учебник английского языка и стала писать армянскими буквами: «Ландан из дзе кепитал оф Грейт Британ». Честно переписав текст о Лондоне, который должен был стать приворотным заговором, я легла спать.

Спустя две недели Шушик знала наизусть учебник английского языка, а Ваган не только пополнил запасы маргарина «Вита», но и купил домой новую керосинку и костюм для выпускного вечера. Я же разбогатела на двадцать долларов и приобрела модные очки и свитер.

Под конец обучения Клара Цеткин — Арминэ выдала Шушику диплом мага следующего содержания: «Я, Клара Цеткин, подтверждаю, что Асатрян Шушан Мамвеловна прошла индивидуальную программу обучения по курсу „Колдовство“ и может применять полученный опыт на благо людей».

Диплом, который стоил Шушику пятьдесят долларов, изготовил на компьютере мой знакомый Карен. Желая доиграть спектакль до конца, мы с Ваганом порезали на маленькие кусочки двадцать американских жевательных резинок, завернули их в фольгу, и Арминэ торжественно вручила их теперь уже дипломированной колдунье Шушик. Резинки следовало жевать во время чтения заклинаний.

Шушик обрадовалась, схватила резинки и диплом и побежала домой. «Документ» был повешен на стенку, а Шушик продолжила свою практику теперь уже в качестве мага с образованием. Обман раскрылся спустя год, когда к самой авторитетной колдунье в районе Шушик-тоте пришла учительница английского языка, решившая излечить мужа от пьянства.

Шушик закинула в рот жевачку, навела пассы руками, достала листок с заклинанием и стала читать с выражением: «Вот из йор нейм? Май нейм из Джон, энд вот из йор нейм»?

Разместила рассказ и стала ждать. Обычно комментарии начинают сыпаться минут через десять. Удивительно, откуда люди узнают о том, что я написала очередную историю? Специально, что ли, каждые пять минут в мой ЖЖ заходят? Так произошло и на этот раз, снова мой рассказ вызвал бурю восторженных эмоций, только вот почему-то меня это совершенно не радует, ну никак не радует.

Васька переезжает в деревню. Свою квартиру он еще не продал и собирается пока пожить у друга, который тоже разводит свиней. С утра он пришел попрощаться с папой, чуть не прослезился и пообещал, что ежели свиньи не станут искать трюфеля, то он их почикает к Новому году и привезет папе Нах-Наха.

Утром звонил братец, сказал, что ему позарез нужно десять банок тушенки и десять пачек масла.

— Кушать хочется, — вздохнул он.

Мама схватила папу за шкирку и заголосила, что надо ехать на рынок закупать любимому сыночку провизию. Папа возмутился и заворчал, что ему слишком дорого обходится братцева армия и пора его уже комиссовать, пусть дома сидит и тушенку трескает. Мама назвала папу бесчувственным человеком, папа припомнил маме, что из-за нее он лишился чертежа инопланетного судна, мама посетовала, что уже двадцать девять лет живет с дебилом, папа заперся в туалете и сказал, что никуда не поедет, пока мама не извинится. В отместку мама связала бечевкой ручки на двери в туалет и на двери в комнату и заявила папе, что она поедет и без него, а вот он будет сидеть в туалете, пока не станет человеком. Папа пообещал повеситься на веревке от сливного бачка. На пятнадцать минут воцарилась тишина, потом послышался звук сливаемой воды, сдавленный крик и топот, мама отвязала ручку и открыла дверь туалета. Папа сидел на унитазе и довольно улыбался:

— Ага, поверила.

— Дурак ты, — вздохнула мама, обняла папу, и счастливая пара поехала на рынок.

Вот за что я люблю своих родителей: они столько лет живут вместе и если ссорятся, то мирятся уже через минуту.

Приехала на работу. Таня подготовила макеты и сдала их в типографию. Какая умница. Вот бы все так работали: быстро и качественно.

Звонил господин Аббас, поинтересовался, когда прибывает Мимозина.

— Завтра, — ответила я.

Пришло письмо еще из одного издательства, теперь уже из Питера. Интересуются, сколько у меня всего рассказов и достаточно ли их, чтобы собрать в книгу.

Достаточно, — написала я в ответ.

Прибежал фотограф и порекомендовал нам всем принять лекарство от глистов. Он, понимаете ли, обнаружил их у себя и решил, что глисты завелись от вишни, которую он приносил.