Глава 9

Сражение подошло к концу, союзники безжалостно добивали последних прихвостней Мордора, помогали раненым, подсчитывали потери.

Меч Трандуила, потрудившейся сегодня на славу, на время потерял свою первозданную красоту: искусная вязь и охранные руны были полностью погребены под слоем тёмной орочей крови. Он неспешно вытер его о ветошь, которую подал ему возникший из-за спины воин, и вложил в ножны. Король посмотрел в сторону леса, где должна была находиться его охрана вместе с Эсмерленд, а потом услышал стук копыт. К нему подъехал Тенгель с ещё одной лошадью.

— Ваша лошадь пала, примите эту в знак уважения. — Тенгель был в первую очередь воином, и воинское побратимство для него много значило. Сегодня они с королем Трандуилом сражались плечом к плечу, прикрывая друг друга, а девушка по сути была ему безразлична. Он не был мстительным человеком и, выпустив пар, понял, что в его сердце не осталось злости, а от нанесенного оскорбления Тенгель отмахнулся, как от назойливой мухи.

Трандуил поблагодарил роханца и вскочил в седло. Леголас присоединился к ним и они вместе направились в сторону леса. Первое, что увидели всадники было то, что битва долетела и сюда. Трандуил огляделся в поисках Эсмерленд и эльфов, приставленных к ней, но увидел только её лошадь, склонившую голову к земле, с залитым кровью седлом. Остальное было скрыто пышными ветками дерева.

Эсмерленд сидела, прислонившись к нему, согнув одну ногу в колене. Создавалось впечатление, что она просто отдыхает, прикрыв глаза, но бледность и бисеринки пота, покрывавшие лицо, а так же кровь, бежавшая из раны, говорили о другом.

Леголас спрыгнул с лошади и первый подошёл к ней. Дотронувшись до раны, он растер кровь между пальцами и понюхал их. Посмотрев на отца, он произнёс:

— Какой-то сильнодействующий яд.

— Моргульский? — обеспокоенно спросил Тенгель.

— Не знаю, — задумчиво ответил Леголас. — Возможно, но откуда у простых орков могло взяться оружие из Минус Моргула?

Трандуил застыл. Тяжелые воспоминания обрушились на него, как горная лавина, а глаза заволокло чёрной непроницаемой пеленой. Реальность полностью померкла, и другая страшная картина появилась перед глазами: моргульский клинок, только глубже, все тело залито кровью, на бледном красивом лице его любимой жены лежит печать свежей смерти. Чуть притупившаяся за тысячелетие боль нахлынула с новой силой.

Веки Эсмерленд затрепетали, и она открыла глаза. Мутным взглядом она отыскала владыку и слабо улыбнулась.

— Я снова не подчинилась вашему приказу, милорд, и видите, чем это для меня закончилось, — пытаясь шутить, сказала она.

Трандуил моргнул, отгоняя призраков прошлого. Той, другой, он не смог помочь, имея в запасе все эпохи мира, просто не успел. Сейчас он здесь, а значит, есть еще надежда. Владыка склонился к Эсмерленд и взял её холодную дрожащую руку.

— Молчи, не теряй зря силы.

Услышав его голос, она устало опустила веки, а прерывистое хриплое дыхание постепенно выровнялось. Вдруг, распахнув глаза, Эсмерленд надрывно взвыла от накатившей боли, а лицо Трандуила исказила мука.

— Я умираю? — сжав его руку что было сил, спросила она. Но ответ остался где-то на задворках затуманенного опустошённого сознания. — Я люблю тебя… — Последние слова были сказаны в бреду, слабеющим голосом, но в наступившей тишине услышаны всеми.

— Не умрёшь, я не позволю! — Трандуил подхватил её на руки и, на ходу отдавая приказы, увез раненую девушку в Лихолесье.

***

Эсмерленд очнулась от глубокого сна и уставилась в незнакомый потолок.

«Где я?»

Приподнявшись, она оглядела незнакомую обстановку. Блуждая рассеянным взглядом по комнате, она наткнулась на спящую в кресле Галандиль, глаза которой под плотно сжатыми веками напряжённо подрагивали, выдавая тем самым беспокойный сон. Эсмерленд потерла виски, пытаясь вспомнить события последних дней. Она помнила сражение и попытку добраться к Трандуилу, жгучую боль в плече и ухмыляющегося орка. Дальше сплошной туман, тени, склоняющиеся к ней, какой-то шёпот. От напряжения у неё заболела голова, и Эсмерленд откинулась на подушки. Задумавшись, она непроизвольно дотронулась до места удара, но ничего не произошло.

«Мне нужно осмотреть рану». — Потянувшись, Эсмерленд развязала ворот рубашки и обнажила плечо. Она смотрела и не верила своим глазам. Кожа гладкая и чистая, никакого намека на шрам и тем более кровоточащую рану.

«Сколько же я спала?» — врезался в её разум вопрос, и ответ она хотела получить незамедлительно.

— Гали! — позвала негромко Эсмерленд. Молчание. — Галандиль! Да проснись же ты! — во все горло закричала она.

Эльфийка взглянула на неё и вялым голосом, ещё не полностью очнувшись ото сна, проговорила:

— Не кричи, пожалей мои чуткие эльфийские уши. — Посидев в тишине, она уже бодрее добавила:

— Наконец-то ты проснулась, я очень рада тебя видеть живой и здоровой!

Эсмерленд заерзала в постели, ожидая, когда Галандиль полностью придёт в себя и сможет ответить на её вопросы.

— Гали, не сочти, что я жалуюсь, но почему я жива?

— Король Трандуил поддерживал своей магией в тебе жизнь, пока не приехал владыка Элронд и не вылечил тебя.

— Но ведь такие раны полностью не заживают никогда, даже эльфийская магия не способна полностью вытравить яд Мордора. Ведь тот клинок был отравлен? Я чувствовала, что умираю… — От осознания рядом прошедшей, почти что заключившей в свои холодные объятия смерти, на лицо Эсмерленд набежала мрачная тень, а меж бровей не по возрасту залегла тревожная морщинка. Она показала Галандиль свое плечо.

— Посмотри, ни следа не осталось. Так что давай, выкладывай! — настойчиво воскликнула Эсмерленд.

— Ну, об этом тебе нужно спросить владыку Трандуила.

— А где мы вообще находимся? — Эсмерленд ещё раз осмотрела комнату. — Я в своей сорочке, но место мне незнакомо.

— Мы во дворце лесного короля.

Эсмерленд часто задышала и быстро поднялась с постели.

— Где он?

— В тронном зале. Он велел доложить, когда ты проснешься, — поднимаясь, ответила Галандиль, но Эсмерленд уже вихрем выскочила из комнаты.

— Куда ты, в таком виде, босая?! — Она обреченно махнула рукой в сторону распахнутой двери и пробормотала что-то на счёт невоспитанности.

Эсмерленд бежала босиком, в одной ночной рубашке по холодному каменному полу. Какое-то чутье вело её по крутым каменным переходам, то спускающимся вниз, то резко поднимающимся вверх. Через анфилады комнат, небрежно распахнутых и освещённых множеством свечей, которые своими картинами, серебряными зеркалами и необычайного вида колоннами производили потрясающие впечатление. Но и невероятная красота дворца, и проходящие мимо эльфы, удивленно оборачивающиеся ей вслед не могли отвлечь её от главной цели — найти хозяина этих чертогов! Преодолев очередной замысловатый переход, она вбежала в ярко освещенный зал. Ослепленная светом, Эсмерленд замерла и часто заморгала. Привыкнув к освещению после полумрака коридоров, она подняла голову и увидела несколько пар глаз, обращенных к ней.

Эсмерленд стояла посреди огромного зала с колоннами, вырубленными в живом камне. Длинная витиеватая лестница уходила вверх и вела к красивому вырезанному из дерева трону, изголовье которого венчали поистине огромных размеров рога. Эсмерленд подхватила полы сорочки и помчалась к ожидавшим её мужчинам.

Она молча подбежала и обняла брата.

— Я так рад тебя видеть! Прекрасно выглядишь, — прижимая к себе раскрасневшуюся, растрёпанную сестру сказал Арагорн.

Вырвавшись из его объятий, она подошла к владыке Элронду.

— Спасибо!

Он церемонно поклонился, прижав руку к груди. Засмеявшись, Эсмерленд обняла его и расцеловала в обе щеки. Когда она подняла глаза на лесного короля, её сердце отозвалось гулким ударом. Он стоял возле трона во всем блеске своего величия. Сложив руки за спиной, гордо вскинув голову, он серьезно смотрел на неё, но уголки его губ подрагивали в полуулыбке.