— Спасибо, хорошо, Иван Петрович, — ответил старик.

— А это… это что же у вас? — наконец осмелился спросить Иван Петрович, указывая пальцем на голову старика.

Андрей Антонович заметно растерялся:

— Это, Иван Петрович… — начал он, колеблясь.

Но его спас Олесь, который быстро подошел к Антохину:

— А мы вас ждем, Иван Петрович. Здравствуйте. Что, на новые волосы Андрея Антоновича смотрите?.. Да, да, это мы ему сделали. Да вы пойдите, посмотрите, что здесь в совхозе вообще сделано. Просто фантастика, честное слово, фантастика…

Академик посмотрел на него, на Андрея Антоновича, вновь на Олеся.

— Так, — сказал он, — да, действительно, что-то очень интересное…

…Несколько часов провел Иван Петрович Антохин в совхозе «Победа», знакомясь с результатами работы бригады. Он внимательно слушал то, что рассказывал ему директор Даниил Яковлевич, спрашивал его про отдельные детали работы. А потом попросил оставить его с Мистером Питерсом наедине: мол, надо кое-что обсудить. Вместе с ним Антохин заперся в лаборатории. И, когда он входил туда, лицо его было очень серьезное.

О содержании этого разговора не знал никто. Олесь только руками развел, когда Рая спросила его.

— Не знаю, не знаю ничего, — сказал он. — Что-то важное…

Через час Андрей Антонович, вызванный Антохиным, торжественно пригласил в лаборатории всех:

— Иван Петрович просят… Так что, пожалуйста, в лабораторию. Они что-то хотят сказать.

Действительно, Антохин, как только в лаборатории появились все приглашенные, начал говорить:

— Должен сразу же проинформировать вас, товарищи, о некоторых изменениях.

^{Действительно, Антохин, как только в лаборатории появились все приглашенные, начал говорить…}

Прежде всего, отмечу, что бригада, которая работала здесь, в совхозе «Победа», с новым ультракоротковолновым генератором, увлекшись изучением влияния УКВ на живые существа, подошла к этому недостаточно серьезно. Опыты были поставлены несистемно, последствия этих опытов не были предварительно изучены в необходимом объеме, как того требует особая важность исследований для народного хозяйства…

— Вот, сразу и разносит, — прошептал Роме Олесь.

— Молчи, он все-таки прав, — сердито ответил Рома.

— Давайте перечислим работы бригады, — продолжал Антохин. — Облучение зерна прошло более-менее хорошо. Но, разве не позор для серьезных исследователей этот случай с крысами, который дал следствием ужасное явление гигантизма?.. Хорошо, что удалось сразу же ликвидировать всех крыс. А что могло бы получиться из этого? Размножение гигантских крыс могло бы, в будущем, обернуться просто-таки стихийным бедствием… Так. Возьмем дальше последствия облучения кур и яиц. Здесь все прошло спокойнее; и все же, нет полного анализа явления, не изучены все локальные воздействия УКВ. Лучше всех, по моему мнению, прошли опыты с кроликами. Здесь, правда, нет никаких «чудес» в кавычках. Но опыты поставлены были научно, товарищ Рая вела дневник. И ее опыты дают очень интересные данные. Например, товарищ Рая окончательно решила вопрос о влиянии УКВ на простейшие организмы — бактерии, инфузории. Это будет очень полезным для наших товарищей, которые берутся изучать действие УКВ на больные организмы. Случай с опухолью у собаки так же дал интересные результаты. В частности, подчеркиваю красивое и остроумное использование «электроскальпеля». Товарищ Рая поработала хорошо.

Иван Петрович замолчал. И затем, сразу же голос его стал набирать обороты:

— М-да… А вот, что насчет опытов с коровами… Это же, знаете, товарищи, совершенно недопустимо: не изучив последствий облучения на одном животном, сразу же ставить широкие опыты на целом десятке коров!.. Я считаю, что Даниил Яковлевич вполне правильно ограничил работу бригады. Жаль, что он не сделал этого раньше…

Директор посмотрел на молодых исследователей: те сидели, опустив головы. А Антохин безжалостно продолжал:

— Конечно, опыт с волосами Андрея Антоновича, выращивание новой растительности на его лысине — очень интересный. Однако, бригада виновата еще и в том, что создала такие условия, при которых неопытный человек получил возможность пользоваться генератором без надлежащего контроля с вашей стороны, что, в свою очередь, привело к серьезным проблемам у постороннего лица. Вы знаете, товарищи, о чем я говорю…

Иван Петрович умышленно высказался несколько туманно про случай с лысиной бедного Потапыча. Он, очевидно, не хотел чем-либо обидеть старого Андрея Антоновича, который и сам не рад был, конечно, последствиям своего неудачного облучения.

— Так вот, — продолжал Антохин, — не умаляя заслуг вашей бригады, я подчеркиваю, что она работала не так, как того требуют интересы нашей советской науки. Да, да, я обращаю на это ваше внимание.

Голос Ивана Петровича стал торжественным:

— Где и когда ученым давались такие возможности, которые получили вы, для работы с вашим генератором? Вам дали целый совхоз с его зерновым и животноводческим хозяйством. Вам сказали: работайте и помогайте в то же время совхозу. Вам дали все. Нигде в целом мире, кроме нашей Советской страны, не могло такого произойти. Только у нас работники науки имеют такие чрезвычайно благоприятные, неслыханные нигде условия для своей работы. Но эти благоприятные условия возлагают большую ответственность на исследователей. Это должно быть понятно каждому. Так вот, теперь, в свете вышесказанного мною, скажите мне: вы оправдали надежды, которые возлагались на вас?.. Молчите? Потому что нечем оправдаться?.. Так вот, слушайте. Нам придется внести определенные изменения. Прошу внимательно следить. Прежде всего, мы прекращаем опыты с непосредственным облучением здесь, в совхозе…

Олесь удивленно посмотрел на Ивана Петровича, — не менее удивленно, чем Рома и Рая.

— Да, облучение мы прекращаем, — повторил Антохин. — Мы перевозим генератор обратно, в город. Там он будет нужен для некоторых дальнейших важных работ. Вместе с генератором отсюда выезжают Петр и Роман. Товарищи Олесь и Рая временно останутся в совхозе, чтобы закончить обработку результатов проведенных здесь опытов. Особое внимание должно быть обращено на дальнейшее состояние и поведение облученных коров и кур. Нам нужно точно знать, как скажется на организмах животных активизация, которая была создана облучением. А товарищи Петр и Роман тотчас же приступят в городе к новым экспериментам. К большому сожалению, у нас пока только один генератор. Он нужен там, в городе. Следовательно, и все работы будем проводить там. Всем понятно?

Слушатели молчали. Рома вопросительно смотрел на Мистера Питерса: ведь он должен был знать то, чего не договаривал Иван Петрович. Но Мистер Питерс молчал. Поэтому Рома подтолкнул Олеся, который спросил:

— Если можно, скажите, пожалуйста, Иван Петрович, что за новые эксперименты мы будем проводить в городе?

Антохин мотнул головой:

— Все узнаете позже, товарищ. Сначала вам, как я уже сказал, придется закончить обработку результатов — здесь, в совхозе.

Дальше задавать вопросы не имело смысла. Антохин добавил в конце:

— Генератор увезут отсюда на моей машине — вместе с экспериментаторами, что сразу едут в город. Если нет вопросов, прошу тотчас же готовиться к отъезду. Даниил Яковлевич, мы с вами пойдем в ваш кабинет, поговорим там спокойно.

Через два часа все было закончено. Разобранный генератор лежал в тех же ящиках, в которых его привезли сюда. Мистер Питерс последний раз осматривал лабораторию — не забыли ли чего?.. Рома уже был возле машины. Послышался легкий стук в дверь.

— Войдите.

На пороге показалась Анна. Лицо у нее было печальное. Большие черные глаза тоскливо смотрели на Мистера Питерса.

— Вы уезжаете?.. — спросила Анна, не решаясь зайти в комнату.

— Да, — сухо ответил Мистер Питерс, не поднимая глаз.