Вот бы узнать, как он нас найдёт. Может удастся избежать этого? Но как? В гостинице мне удалось увидеть варианты нашего будущего. Всех, кто находился в комнате. Потому что все были рядом. Просто знаю это как-то. А Рифата, слава небесам, рядом нет. Как его увидеть? Вещь бы его какую-то. Или… мой взгляд цепляется за склонённую макушку Ляли.

Нет. Нет… А может да?.. Я осторожно… Малышка и не почувствует, и не поймёт ничего.

Пересаживаюсь к девочке. Гапка, сидящая по другую сторону от неё вскидывает на меня вопросительный взгляд, я отрицательно качаю головой.

— Просто хочу взглянуть на кое-что, — объясняю ей одними губами и глажу пальцем тонкое детское запястье. — Ляля, посмотри на меня, пожалуйста.

Девочка удивлённо поднимает голову. Потом смотрит на наши руки и замечает узор на моём запястье.

— Красиво, — выдыхает. — Что это?

— Это знак, что я теперь жена Рэна, — объясняю ей и сама поднимаю манжету, чтобы показать узор.

Беру другой рукой её за ладошку. И пока малышка изучает рисунок на моей коже, отпускаю свой дар. Она его дочь. Я хочу ЗНАТЬ.

Как он нас найдёт? Я хочу ВИДЕТЬ…

…Кукла зажатая в перемотанном бинтом кулаке. Очень знакомая кукла. Жуткая сейчас. Вся в бурых разводах.

— Миразу, мы допросили всех служащих гостиницы. Мальчишки со старухой и ребёнком тут не было. С ребёнком было четверо семей, но только в двух девочки подходящего возраста…

Вздох… Новая картинка…

…Лезвие кинжала рассекает ладонь рядом с таким же порезом, только уже слегка затянувшимся. Кровь багряным бисером выступает на краях раны, собирается в бусины и тёмные ручейки, бегущие по воспалённой плоти, стекая и капая на тряпичную игрушку. А вторая рука плетёт что-то невероятно сложное. Заклинание пульсирует, как живое, пугает отталкивающе багряными нитями, оплетает куклу, ладонь, и тянется нитью куда-то в сторону, а мне кажется будто прямо к нам, к Лале, ко мне…

… Окровавленная ладонь гладит голубой шёлк, пачкая нежную такнь, и я, захлебнувшись ужасом, узнаю то самое платье, в котором была в день нашей с миразу встречи.

— Я всё равно тебя найду, сучка. И накажу, — шепчет хриплый голос. И в нём помимо обещания… одержимость. Больная. Неотвратимая. — Ты больше никогда не посмеешь меня предать…

Шарахаюсь назад, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди. Найдёт. Уже нашёл. Он скоро будет тут. Портал. У миразу на службе, наверняка, тоже есть портальщики. И миразу, почувствовав в каком направлении мы движемся, наверняка тоже вспомнит про старого мага. Уже, наверное, вспомнил.

Бросаюсь к дверце и трясущимися руками распахиваю окно. Тайрэн тут же оказывается рядом на своём Вороне, окидывая меня обеспокоенным взглядом.

— Я знаю, как он нас найдёт! — кричу ему, пытаясь собрать мысли в кучу, объяснить то, что видела урывками: — Кукла… У него кукла… И он порезал себе руку, чтобы пустить кровь, а потом сплёл что-то страшное, очень-очень сложное, оно буквально пульсировало, как сердце… эти нити кровавые… и одна потянулась куда-то… я знаю, что к нам… Тай. Он уже нашёл нас.

— Когда это было? Ты можешь сказать? Сейчас? — приводит меня в чувство голос мужа, который тут же начинает активировать заготовленные узоры заклинаний.

— Нет, — трясу головой. — Это прошлое… Недалёкое, но прошлое. Он близко, я чувствую.

— Значит, скоро умрёт, — со стальной уверенностью обещает Тайрэн. Приказывает твёрдо: — Спрячься в карете.

Я, не мешкая, делаю, как он сказал, закрываю окно, чувствуя как покалывают пальцы многочисленные защитные заклинания. Отвожу глаза и ловлю полный паники взгляд Ляли. Склоняюсь к ней, прикасаясь к детскому сознанию.

— Всё будет хорошо, малыш. Всё будет хорошо. Рэн защитит нас. А ты будешь слушаться Гапку и ни в коем случае не будешь выглядывать в окошко. Хорошо?

Она медленно кивает, и постепенно расслабляется, дыша уже гораздо спокойнее.

— Вот и умничка. Гапка, возможно, им понадобится моя помощь. Присмотри за ней, — я, конечно, не собираюсь, как тупая курица, лезть в бой, когда мне приказали сидеть в защищённой карете. Я не маг и не воин, чтобы быть полезной там. Но я — ведьма. И вполне могу попробовать быть полезной здесь.

— Конечно, принцесса, — склоняет старушка почтительно голову.

Я слышу голос Тайрэна, приказывающий Мэл остановить карету, а Кору ждать сигнала. Выдыхаю, молясь небесам, чтобы всё закончилось хорошо.

А в следующее мгновение, мир сотрясается, оглушая, вышибая воздух из лёгких. Где-то там испуганно хрипят и ржут лошади, карета содрогается от резкого рывка и внезапно останавливается. Вскрикивает Наиле. Ахает, прижимая к себе Лялю, Гапка. А я закрываю руками уши, контуженная тем, что ощущаю. Трясу головой, глаза слезятся, но паника, как со мной это всегда бывает в экстремальных и острых моментах, полностью выключается. Всё уже случилось. Можно не ждать и не бояться, а сделать всё, чтобы выжить.

— Не бойтесь. Карета защищена, — уверенно говорю своим спутницам. Накрываю рукой макушку Ляли. Нахожу ладонь Наиле и ободряюще сжимаю. — Всё будет хорошо.

— Вы это видели? — шепчет она испуганно.

— Да. Видела.

Там снаружи воздух буквально гудит. И гудят стенки кареты. Нет ни воплей, ни лязга оружия. Только этот низкий резонирующий гул, от которого звенит в голове. Придвигаюсь к окну, отодвигаю заслонку и осторожно выглядываю. Мы остановились в лесу. Тая я замечаю сразу. Он спешился. И держит над нами тот самый щит, который отразил магическую атаку противника. А стоящая чуть поодаль Мэл у меня на глазах стремительно сплетает что-то замысловатое пальцами медленно разводит руки и резко их схлопывает, посылая вперёд сокрушительную ударную волну. И тут же вскидывает голову, прислушиваясь. Щерится в хищном оскале, и достаёт из ножен меч, готовясь к бою. Пытаюсь высмотреть Кора, но он скорее всего занял позицию с другой стороны кареты.

Гул стихает. А вслед за ним приходит треск. Я поднимаю глаза и в немом ужасе наблюдаю, как рассыпаются в труху, летящие в Тая и Мэл арбалетные болты. Отовсюду надвигаются тёмные силуэты. Я вижу много всадников в жупархах яншаров. Слишком много. Нас окружают. От мощи звенящей в воздухе силы волосы становятся дыбом. Жалобно всхлипывает Ляля… Кто-то отдаёт приказ… и мир сходит с ума, утопая в крови, магии и лязге оружия.

Движения Тайрэна и Мэл настолько стремительны, что уследить за ними просто невозможно. Это можно сравнить разве что с танцем. Страшным, смертельным. Когда напарники, действуя слаженно, становятся продолжением друг друга против волны напирающих противников, круша эту волну магией, устраивая кровавую баню разящими зарницами клинков. Я в этой пляске смерти точно была бы лишь помехой.

Что-то врезается в карету с другой стороны. Наверное, Тайрэн специально приказал выбирать такую, где дверца есть только с одной стороны. Там сражается Кор. Наиле раскачивается из стороны в сторону, тихо бормоча молитвы Праматери. То же самое делает Гапка, прижимая к себе дрожащую Лялю.

Делаю глубокий вдох. Сажусь ровно. Я могла бы тоже молиться. Богиня этого мира возможно бы меня даже услышала. Но я откуда-то знаю, что она не может вмешаться. Не имеет права. Напрямую.

Я ведь права, Праматерь? Ты привела меня в этот мир. Значит, я тебе нужна. Ты хочешь вернуть ведьмовство в Совванир. Так помоги мне выжить. Помоги почувствовать свою силу. Я хочу помочь своему мужу. Я хочу знать, как это сделать. Это мой выбор. Моё решение.

— Гапка, Наиле, что бы я сейчас не делала и не говорила, не прикасайтесь ко мне, не пытайтесь привести в чувство. И держите Лялю. И уши ей закройте, — прошу тихо, не открывая глаз.

Отпускаю себя, полностью, концентрируясь на том, что чувствую. Не закрываюсь, не прячусь от того, что вижу. Они пришли выполнять приказ своего миразу. Большинство считают нас преступниками. Их так много.

— Уходите! — вбиваю приказ в сознания тех, кто не уверен в правильности происходящего. — Это неправый бой. Миразу лжёт. Вам незачем умирать ради его целей.