— Ой, Шарц, Шарц, верный конь мой, что с тобой сталось? Уже больше ста шестидесяти лет сошлись мы с тобою, и твоя нога никогда не изменяла тебе. Теперь же ты шатаешься подо мной и роняешь слезы.

На эти слова с высот Урвинских отозвалась вила:

— Побратим мой, Марко, конь твой верный шатается и роняет слезы, потому что чует разлуку.

— В уме ли ты, посестрима? — отвечал виле Марко. — Чтобы я расстался с Шарцем, когда мы прошли вдоль и поперек землю, когда у меня иного коня не было, и он не носил иного юнака? Никогда я не расстанусь с Шарцем, пока у меня голова на плечах.

— Побратим мой, Марко, — возразила ему вила. — Никто не отнимет у тебя Шарца, и ты сам не умрешь ни от копья тяжелого, ни от каленой стрелы; не властна над тобой ни одна юнацкая рука. Но умрешь ты по воле божьей, потому что исполнились дни твои. Когда доедешь до верха планины, погляди направо и налево, увидишь две тонкие ели, а между ними колодец. Наклонись над водою и, увидев свое лицо, поймешь, что должен умереть.

Марко сделал так, как сказала вила, и, увидав в источнике лицо свое, понял, что должен умереть.

— Прощай, божий мир! — воскликнул он. — Прощайте, красные цветочки. Немало топтал я вас в триста годин моего бытия. Пришло время вас покинуть.

Выхватил саблю Марко, отсек Шарцу голову, чтобы не достался верный конь злым туркам. Саблю свою переломил на четыре части, а копье на семь, чтобы оружие это, попав в турецкие руки, не обагрилось кровью христиан. Потом, взяв в правую руку тяжелую дубину, закинул ее в море.

Покончив с оружием, Марко вытащил из-за пояса перо и чернильницу и написал грамотку: "Кому случится ехать по Урвинской планине у колодца, тот увидит мертвого Марко. Под Марком лежат три узельца злата; первый из них тому, кто похоронит Марка, второй —- пойдет на украшение церкви, третий — каликам перехожим, чтобы, ходя по белому свету, воспевали и поминали Марка".

Написав эту грамотку, Марко нацепил ее на еловый сук, который издали можно было увидать. Золотую чернильницу бросил в колодец, потом снял зеленый долман, послал его на траву, лег, перекрестился, надвинул на глаза меховую шапку, и почил вечным сном.

Так лежал мертвый Марко целую неделю. Многие там проходили, но приблизиться не смели, думая, что Марко спит. Неделю спустя шли тем путем два монаха: игумен святогорского монастыря Васо и его ученик Исайя. Увидав Марка, Васо сделал знаки ученику, чтобы тот шел тише, потому что после пробуждения Марко всегда бывал грозен. Тут он заметил на суке грамотку и подошел, чтобы почитать ее. Убедившись, что Марко мертв, игумен помолился над ним, потом отвез и похоронил в своем монастыре, на Святой Горе. Надгробного памятника не поставили Марку из опасения, чтобы турки не нашли его останков и не надругались над ними.

Нет ни одного серба, который не знал бы имени кралевича Марко. О нем гусляры слагают песни; сказания о нем передаются из поколения в поколение. Весьма возможно, что с течением времени сказания эти видоизменялись и украсились фантазией. Возможно и то, что кралевич Марко является собирательным лицом многих сербских и других славянских героев. Но так или иначе кралевич Марко есть олицетворение сербского духа, почему он и дорог не только каждому сербу, но и всем вообще южным славянам.

Волшебный перстень

Был однажды бедный охотник, который только тем и жил, что в лесу добудет. Убьет зайца, козу либо дикого кабана, снесет в город и продаст.

Раз как-то охотник пошел в лес и долго не мог ничего найти. Блуждая невесело туда и сюда, он вышел на поляну, поросшую травою. Вдруг раздался откуда-то страшный крик. Охотник прислушался. Крик повторялся. Не долго думая, охотник повернул в ту сторону, откуда раздавался крик. На конце поляны увидал он куст, из которого доносились отчаянные крики. Приблизившись, охотник увидал огромную змею, которая, обвившись вокруг куста и высоко задрав голову, шипела, свистела и ревела, что было мочи. А огромный олень с ветвистыми рогами наносил ей жестокие удары куда попало. Попади он в голову, тут бы змее и капут. Тело змеи было все изранено, олень стоя в луже крови, продолжал бодать ее без милосердия.

У охотника от страха волосы встали дыбом. Он хотел было бежать без оглядки, но змея, увидав его, закричала еще громчe и проговорила человечьим голосом:

— Ловче, ловче(от слова "ловчий" - охотник; звательный падеж, означающий обращение который был когда-то и в русском языке.), ты видишь мои ужасные муки и близкую смерть. Сжалься надо мной и спаси меня.

Немало удивился охотник, услыхав, что змея говорит человечьим голосом! Подбодрившись, он снял с плеча лук, натянул тетиву и, прицелившись в оленя, пустил стрелу. В оленя он не попал, но сбил ему один рог. Олень остановился, посмотрел на дерзкого охотника и, заметив, что тот вытаскивает из-за пояса длинный охотничий нож, пустился через поляну без оглядки.

— Подойди, не бойся, — крикнула змея своему избавителю. И, отмотавшись от куста, поползла охотнику навстречу.

— Хвала теле, добрый ловче, — продолжала змея, извиваясь от боли. — Ты спас мне жизнь, за что я вечно у тебя в долгу. Пойдем со мной, я награжу тебя по-царски, осчастливлю тебя на всю жизнь. Ах, дорогой избавитель мой, ведь я еще не открыла тебе, кто я такая. Мой отец — змеиный царь, а я его единственная дочь. За мою жизнь он заплатит великими сокровищами, которыми полны его кладовые.

Охотник слушал и от удивления не мог выговорить ни слова.

— Но я никакой награды не заслуживаю, — решился, наконец, сказать охотник. — Я каждый день охочусь на лесных зверей, а твоего врага мне даже не удалось убить.

— Все равно ты избавил меня от смертельной опасности, идем же.

Змея поползла через поляну, а охотник пошел за нею. Достигнув ручья, змея омыла свои раны и поползла дальше. Таким образом путешествовали они целый день и только к вечеру, когда мрак спустился на землю, достигли большой пещеры. Змея остановилась и объяснила охотнику, что это вход в змеиное царство. Она вползла в пещеру, и он за ней. Скоро он почувствовал, что нога его попирает что-то мягкое, словно мех. В пещере было так темно, что охотник не мог видеть змеиную дочь и только легким прикосновением хвоста она давала ему знать, куда идти. Так шли они долго в глубоком мраке. Вдруг яркий луч пронизал мрак, и вскоре вся пещера осветилась светом, не уступавшим солнечному.

— Не бойся, — шепнула змея.

Охотник остановился и, обернувшись, стал разглядывать дорожку, по которой прошел. Боже милостливы! Все это были змеи, большие и малые, которые, свернувшись клубком, так плотно лежали одна возле другой, что походили на один сплошной зеленый ковер. По краям этого ковра торчали змеиные головы с высунутыми языками. Пол и своды пещеры кишели змеями.

Охотник чуть не потерял рассудка от страха!

Заметив это, царская дочь принялась его успокаивать, говоря, чтобы он смело ступал по змеям, что они ему не сделают никакого вреда. Охотник ободрился и пошел за своею спутницею дальше.

Долго они шли, никого не встречая, кроме страшных змей. Но вот вдали блеснул яркий свет и в середине его обрисовались очертания здания. Это и был очаг света, озарявшего все пространное подземелье.

— Чей же это дворец? — спросил охотник, глядя с восхищением на величественное здание.

— Это дворец моего отца, змеиного царя, — ответила змея. — Мы сейчас там будем. Слушай внимательно, что я тебе скажу. Когда я сообщу родителю, в какой опасности я находилась и как ты меня спас, он будет предлагать тебе серебро, золото и драгоценные камни, но ты ничего этого не бери. Это слишком малая награда за твою услугу. Требуй волшебный перстень, который у него под языком.

— А на что мне этот перстень? — спросил охотник.

— Когда ты его получишь, я скажу тебе, в чем его сила. Но прежде чем получить, ты немало помучишься с отцом. Он будет говорить, что у него перстня нет, что он потерян или что тебя обманули, и будет тебе предлагать все свои сокровища, но ты стой на своем. И если ты ничего не добьешься, я пущу в ход хитрость и лукавство.