— Нет никакой ситуации, — немного виновато призналась девушка, мотнув головой в сторону дома. — Отец тебе всё объяснит.

Значит, Всеволод всё же меня не обманул.

Слушая получасовой монолог Руслана, в котором вожак мне подробно объяснял о договорённости между стаей и Святославом, я злилась. Альфа это чувствовал, и с каждым новым предложением тон его становился всё мягче.

Странный у них был расклад — оборотни докладывают царю всё, что только смогут узнать, а он в свою очередь обещает им поддержку, и прочие мелочи… Вот даже интересно, что же там за мелочи такие?

— Я понимаю, что ты злишься, Василиса, — практически нежно обратился ко мне мужчина.

Понимает он. Как же. Сомневаюсь!

— Мы не могли рассказать тебе раньше, — пришла ему на помощь Катерина. — Царевич не должен ничего узнать!

Еле сдержалась от смешка.

— Нам очень жаль, что в прошлый раз мы напугали тебя, — снова взял слово вожак. — Но Катерина права, Всеволод знать не должен. Иначе царевич больше не допустит твоего появления в общине.

«Ха» три раза.

— Ты ведь не расскажешь ему? — уточнила Катерина, и они с отцом замолчали в ожидании ответа.

— Нет, не расскажу, — просто ответила.

А смысл? Он и так знает! Конспираторы…

И больше всего меня злило собственное бессилие, непонимание и… чувство благодарности к Всеволоду. За то, что узнал, рассказал и объяснил. Зачем?! Ну не мог он это сделать просто так! И самое поганое, что совсем скоро я узнаю, что он задумал, всё пойму, и буду чувствовать себя полной идиоткой, за то, что испытывала к этому гадёнышу чешуйчатому хоть что-то хорошее!

И вот что теперь мне ожидать?! Как понять?! И нужно ли что-то делать? Хотя, с действиями возникает дилемма.

Первый вариант — выпучив глаза наорать сейчас на волкодлаков, сообщив, что их раскрыли.

Второй — промолчать, и посмотреть, что будет дальше.

Так я и провела в общине целый день — прикидывая, рассказать или не рассказать, но так ничего и не решила. Мы с Катериной были и у Лены, где я выслушивала негодование Кирилла по поводу его «неадекватности», что жутко веселило беременную супругу альфы.

После обеда, который мы провели большой компанией оборотней в доме вожака, Руслан предложил мне написать деду письмо, если я захочу, конечно. Писать Святославу мне особо было нечего, поэтому я ограничилась коротким: «Одежда есть, покушать дают, немного мёрзну, но пока не заболела!». А что? Жаловаться на муженька? Так смысла нет. Думаю, про синяки на шее оборотни ему уже доложили, про камнепад — тоже. Про травлю меня каким-то корнем — Всеволод сам с этим справляется. А расписывать и ныть мне не хотелось. Единственное, была мысль уточнить, передал ли он моё письмо Акулине, но я не стала. Он же просил никогда не упоминать, что я знакома с ней, или с Сашей, так что…

Время ужина подкралось незаметно, и, хоть я и крутила весь день в голове миллион вопросов без ответа, день я провела в принципе неплохо. Катерина оказалась чуть младше меня и общий язык мы нашли быстро. Даже Всеволоду кости не перемывали, что странно. Лена была ровесницей Акулинки, и несмотря на явное её желание поговорить со мной на тему царевича и прочего — разговор об этом она не начинала. Странно, то ли чувства мои здесь щадят, то ли Руслан всем запретил поднимать эту тему.

Конвой из волков сдал меня из лап в руки встречающим у входа в пещеру змеелюдям, которые молча проводили меня до моих комнат. А вот там меня ждал сюрприз.

— Как отреагировал вожак? — Всеволод сидел за столом, просматривая какие-то бумаги, даже не взглянув на меня.

— На что именно? — сняв плащ, я прошла в сторону гардеробной, чтобы повесить его и сменить ботинки на балетки.

— На то, что я знаю про их слежку за тобой, — царевич отложил бумаги, развернувшись в мою сторону.

— Они не знают, — поймав удивление в его глазах решила пояснить. — Руслан полчаса мне объяснял про свою сделку со Святославом, и про то, что как важно, чтобы об этом не узнал ты. Я не стала им говорить, что ты в курсе.

— Не стала говорить, — с непонятной интонацией повторил Всеволод.

Я лишь пожала плечами, немного теряясь под его пристальным взглядом.

— Почему? — чуть прищурив глаза, спросил царевич.

— А почему ты меня предупредил? — честно задала вопрос, мучавший меня весь день.

— Оборотни предложили тебе связаться со Святославом?

Вот даже не сомневалась, что он не ответит.

— Да, — честно призналась.

— Каким образом?

— Письмом.

— Долго писала, — скорее утверждал, чем спрашивал, поднявшись со стула.

— Меньше минуты, — ухмыльнулась, заметив, как замер царевич, протянув руку за своими бумагами, обернувшись на меня. — Сообщила деду, что здорова и накормлена.

— И всё? — выждав минуту, уточнил Всеволод, всё-таки забрав свои листочки.

— А что ещё я должна была ему написать? — устало выдохнула, облокотившись спиной на дверь гардеробной, от которой не торопилась отходить. — Исписать тетрадку мелким подчерком, жалуясь на тебя? — судя по всему, именно так он и думал. — И чего бы я этим добилась?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Ничего, — подтвердил мои мысли Всеволод, не сводя с меня пристального взгляда. — Зачем ты согласилась и подписала договор вместо старшей внучки Святослава?

Этого вопроса я совсем не ожидала. Более того, когда Святослав проговаривал мне часть легенды и рассказывал про подземный мир, давая инструкции на те или иные непредвиденные ситуации, плана действий на такой случай у меня не было. И что ответить? Правду? Нельзя. Подставлю не только Акулину, но и Сашку.

— Мне было интересно посмотреть на подземный мир, — осторожно подбирая слова, начала я на ходу придумывать причину моего согласия. — Ведь это родина моей матери. И, само собой, мне стало очень жаль сестру, счастье которой… — под насмешливым взглядом царевича я сбилась.

— Как благородно, — иронично протянул мужчина, присев на край стола. — Хочешь, я поделюсь с тобой своими размышлениями и наблюдениями? — дождавшись моего кивка, Всеволод продолжил. — Ты росла вместе с сестрой и братом. Только по этой причине и согласилась на брак. Ни один человек не станет жертвовать своей жизнью ради счастья незнакомца, будь этот незнакомец хоть тысячу раз родным ему по крови.

— Ты недооцениваешь людей, — стараясь не отводить глаза, как можно увереннее произнесла. — И почему ты считаешь, что приоритетом было чьё-то спасение? Может меня привлекло богатство, расписанное Святославом? Или статус царевны, ведь люди всегда так стремятся к власти.

— Ты сама себе противоречишь, — протянул царевич, чуть склонил голову набок. — Заявляешь мне, что я недооцениваю людей в плане жертвенности и тут же ссылаешься на вашу алчность и непомерные амбиции. Разве эти качества могут сочетаться в одном человеке?

— Все люди разные, — как можно спокойнее произнесла, стараясь угомонить скачущие мысли. — Я просто поверила Святославу, очень красочно рассказывающему о моём статусе царевны и благах из этого следующих. В мои планы не входило никого спасать, тем более, сестру — как ты её называешь, которую я и в глаза не видела. Я хотела лучшей доли для себя, и только.

Перестав прожигать меня взглядом, царевич молча вышел в свои покои через смежную дверь. Я же медленно съехала по стене на пол, прикрыв защипавшие от сдерживаемых слёз глаза.

***

Акулина стояла у окна в их с мужем спальне и смотрела на отражение Луны в озере. Мысли вновь и вновь возвращались к письму Василисы. Казалось, что каждая буква отпечаталась в памяти.

«Она не уж!» — верная змейка хоть и подросла в размерах, но менять насиженное место на плечах царевны не собиралась, периодически нашёптывая ей своё мнение.

— Знаю, — Лина криво улыбнулась. — Да и не в этом дело.

«Простила?»

— Нет, — честно ответила царевна. — Как такое можно простить?