Моя жена, Лобановская Аделаида Панкратьевна, 1940 г. рождения, студентка ордена Ленина Киевского государственного университета им. Т. Шевченко, юридическо-экономического факультета.

Моя дочь, Лобановская Светлана Валерьевна, 1963 г. рождения.

В настоящее время проживаю в г. Одессе по ул. Бебеля, 42, кв. 15.

28.04.65 г.».

6 апреля 1965 года появился приказ по Одесскому политехническому институту № 69-к:

«1. Лобановского Валерия Васильевича зачислить студентом 5-го курса заочного отделения теплоэнергетического ф-та гр. ПТ-51з как переведённого из Киевского политехнического института». Автобиография, судя по дате её написания, появилась в личном деле Лобановского уже после того, как Ямпольский подписал приказ. Связано это с тем, что игрока «Черноморца» в это время в Одессе не было: сначала он вместе с командой готовился к сезону, а потом отправился на матчи в Тбилиси (15 апреля) и Кутаиси (21 апреля). Первую домашнюю встречу «Черноморец» проводил на своём стадионе 27 апреля, а на следующий день Лобановский отнёс автобиографию в институт.

«Курировать» учёбу популярного футболиста поручили заместителю декана Леониду Андрееву. Спустя многие годы Леонид Павлович рассказывал журналисту «Вечерней Одессы» Александру Галясу: поскольку ввиду постоянных поездок на матчи В. Лобановский всегда имел текущие задолженности, то они договаривались заранее, когда он сможет сдать тот или иной зачёт или экзамен, и Андреев выдавал ему направление на сдачу.

«Все знали, — вспоминал Л. Андреев, — что он прекрасный футболист. Но для многих было откровением, что он к тому же толковый студент. Во всяком случае, у преподавателей проблем с ним не возникало.

В одной из книг мне довелось прочесть, что, дескать, несмотря на постоянные разъезды, В. Лобановский в институте учился на “отлично”. Звучит красиво, но от истины далеко. По документам в личном деле легко подсчитать, что за весь срок обучения студенту В. Лобановскому пришлось сдать 39 экзаменов, из которых по 10 он получил “удовлетворительно”, по 19 — “хорошо” и только по двум — “основы техники безопасности и противопожарная техника”, а также “теплоэнергетические установки” — “отлично”».

Ещё один ветеран Одесского политехнического института, Вадим Пашковский, как истинный болельщик, сразу договорился с Лобановским: поскольку необходимость выполнять лабораторные работы никто не отменял, они будут находить «приемлемые варианты». «Курсовой проект, — вспоминал Пашковский, — он должен был защищать как раз у меня. Когда Валерий приехал, то собралась вся наша лаборатория. Мне запомнилась гладкая, культурная речь Лобановского. Да и проект был написан грамотно, хорошим языком. Оценку мы ему поставили, конечно, “отлично”».

Дипломный проект студента В. В. Лобановского назывался «Газоснабжение вспомогательных цехов сталепрокатного завода им. Дзержинского». Защита была назначена на 21 июня 1966 года. «Конечно, — рассказывал В. Пашковский, — я не мог не побывать на защите Валерием дипломного проекта. Он вышел с чертежами, гладко и красиво рассказал о своей работе, о проделанных расчётах. Вопросы ему задавали доцент Александр Михайлович Козак и инженер по технике безопасности Лев Абрамович Виноградов. Зачитали рецензию, он ответил на замечания. Получил оценку “хорошо”».

Ректор Одесского политехнического института оказался каким-то дальним родственником Лобановского — что называется, седьмая вода на киселе. Но выяснилось это позже.

Лобановский при подготовке к защите диплома все чертежи выполнял сам. А это многонедельный труд. Как-то ехал в такси на тренировку с двумя партнёрами по «Черноморцу» и с тубусом, в котором аккуратно разместил подготовленные чертежи. Тубус положил под заднее окно. И — забыл. Когда хватился, машины в зоне видимости уже не было. Дети партнёров, подростки, занялись поисками: узнавали, куда звонить о пропаже, бегали и в конце концов тубус нашли, за что были вознаграждены накрытым для них Лобановским «сладким столом».

Аде Валерий час защиты диплома назвал, но когда она пришла, он складывал чертежи: уже защитился — волновался так, что перепутал время.

Постановлением Государственной аттестационной комиссии (протокол №29 от 21.06.1966 г.) Валерию Лобановскому была присвоена квалификация «инженер-промтеплоэнергетик». В архиве теперь уже Национального политехнического университета хранится папка с документами студента ОПИ В. В. Лобановского. Заявления, копии приказов, студенческий билет № 631517, зачётка, копия диплома У №980350, обходной лист... В зачётке и в студенческом билете одинаковые фотографии стандартного размера 3x4. Они запечатлели семнадцатилетнего первокурсника Киевского политехнического. Дипломанта же Валерия Лобановского так и не сфотографировали. В 2011 году на фасаде одесского вуза установили мемориальную доску в честь одного из самых знаменитых его выпускников.

Весьма странную, надо сказать, историю поведал читателям московской еженедельной газеты «Твой футбол» в декабре 1995 года писатель Александр Нилин. В статье «Непонятый Лобановский» он пишет:

«В конце 50-х Георгий Глазков, тренировавший юношескую сборную СССР, рекомендовал Лобановского в дубль команды мастеров киевского “Динамо”. В дубле этом Лобановский претендовал на место центрфорварда. Но ему не только не поручили этой роли, но и очень скоро выжили за своенравие, принятое за капризность не по чину (таланту, то есть). Лобановский ушёл доучиваться в Политехнический институт».

Глазков не имел никакого отношения к появлению Валерия в динамовском дубле. Когда в 1958 году Олега Александровича Ошенкова, уволенного годом раньше, вернули в киевское «Динамо», первым его шагом было приглашение в команду большой группы выпускников Футбольной школы молодёжи, среди которых, несомненно, выделялся Лобановский. Он с первых же игр стал звездой дублирующего состава, на матчи которого в Киеве публика во многом стала валом валить из-за него — он стал её любимцем. Никто никуда его из дубля не выживал. А в Политехническом он не доучивался, а учился.

«Если вам кто-то скажет, что зритель стал ходить “на Лобана”, когда он в 1960 году закрепился в основном составе “Динамо”, — не верьте. Он полюбился киевскому болельщику ещё во времена его выступлений за дублирующий состав». — Журналист Виталий Галинский хорошо помнит те годы, когда он, школьник, мчался на динамовский стадион на матч дублёров, для того чтобы насладиться игрой Лобановского.

Нилин же пишет далее, что Глазков (уже как тренер главной сборной!) снова приехал в Киев и, не обнаружив Лобановского в дубле, спросил Михаила Комана (бывшего тогда якобы тренером киевского дубля): «А рыжий где?» «Тот сделал вид, что не понял», и тогда Глазков «на Комана наорал и потребовал возвращения списанного Валерия не просто в дубль, но в состав».

Георгий Фёдорович Глазков тренером главной сборной, причём случайно, был на протяжении всего одного матча — 6 сентября 1959 года, в Москве с Чехословакией. Двумя другими играми национальной команды в том году руководил Михаил Иосифович Якушин, а с 1960 года в сборную вернули Гавриила Дмитриевича Качалина, наказанного в конце 1958 года за крупное (0:5) поражение в Лондоне от англичан в товарищеском матче.

К тому моменту, когда Глазкову доверили — на одну встречу — сборную, Лобановский сыграл в основном составе (не в дубле!) «Динамо» четыре матча, дебютировав в Москве (в присутствии, надо полагать, Глазкова) в игре против ЦСК МО. Так что не стоило «орать» на Комана и требовать возвращения «списанного Валерия» в дубль!

Кстати, о Комане. В 1959 году в тренерский штаб «Динамо» входили Олег Ошенков, Виктор Шиловский и Виктор Терентьев. 31-летний Коман в том сезоне, последнем для него как для игрока, выходил на поле один раз, а тренером стал в 1960 году.

Поздравляя Михаила Михайловича Комана по телефону с новым, 1996 годом, я на всякий случай решил уточнить у него ситуацию с Глазковым. «Полное враньё! — удивился Коман. — Откуда он взял такое?..»