Спустя минут двадцать они, наконец-то, выходят на берег. Лаура поправляет лиф купальника и смеется, глядя на Богатова. Хлопнув его по плечу, приобнимает.

— Чтобы тебя акулы сожрали, — шиплю, яростно сжимая ножку бокала.

— Тата, — вырывает меня из раздумий голос итальянца.

— Да? — повернувшись, невинно хлопаю глазами.

— Завтра вечером будет вечеринка. Я открыл новый клуб, очень хотел бы видеть вас там, — говоря это, мужчина наглым образом притягивает меня к себе за плечи. И почему сейчас этот приставучий итальяшка кажется мне по-особенному противным? Даже парфюм его раздражает, уже не говоря о приемчиках, которые он использует для обольщения.

— Но мы улетаем завтра…

— Лев может и сам улететь. А вы погостить у нас еще немного, — он улыбается, а мне не до смеха.

«Ну, уж нет!» — вспыхивает в голове.

— Я, пожалуй, пойду, освежусь, — выпутываюсь из его рук, поднимаясь с кресла.

Парочка влюбленных все так же у бассейна. Только теперь Лаура жмется к Льву так, словно он — ее последний шанс в этой жизни. Ну, ничего, сейчас я устрою им…

Потянувшись к сумке, вытаскиваю тюбик с кремом от загара. Направляюсь к голубкам. Вижу, как Лаура тянется к его волосам, проводит по ним рукой. Открываю тюбик, выдавливая пальцами сразу половину крема прямо на спину Богатову. Вздрогнув, мужчина отстраняется, оборачивается ко мне.

— Что ты делаешь? — спрашивает, пытаясь дотянуться до испачканного на спине места.

— Как же так, Лев Николаевич? — вздохнув, начинаю причитать. — У вас же боязнь солнца. Вы забыли, что говорил ваш дерматолог? Никакого загара, — хлопнув ладонью по спине, размазываю крем по всей ее поверхности.

— Дерматолог? — удивленно спрашивает Лаура, хмуро смотря на меня. Улыбнувшись змее, продолжаю свое занятие, одной рукой удерживая Богатова за предплечье… Так, на всякий случай… Вдруг решит сбежать. Но Лев терпеливо продолжает стоять на месте, позволяя мне совершать непотребства с его спиной.

Размазюкав всю эту жижу по его коже, со словами «Можете не благодарить» отхожу в сторону, довольно осматривая свою работу. Черт, но даже так, весь в подтеках, он выглядит дико сексуально.

— У тебя очень странная помощница, — подавшись к Льву, шепчет Лаура.

— Вообще-то я все слышу, — протягиваю нараспев. — Кстати, Фернандо просит, чтобы я осталась на несколько дней. Вы не против?

Богатов тут же метнул в меня колким взглядом.

— Конечно, против. А работать кто будет? Как я справлюсь без личного помощника?

В ответ я только улыбнулась. Богатов продолжал сверлить меня взглядом.

— Лев Николаевич, мне кажется, вы неплохо справляетесь, — пожав плечами, развернулась, направляясь к итальянцу, все еще занятому разговорами с друзьями.

— Фернандо, вы не хотите поплавать? — наклонившись, прошептала ему на ухо. Понимаю, что веду себя некрасиво, где-то даже невоспитанно, но мне дико хотелось утереть нос Богатову.

— Кончено, Тата, — улыбнулся мужчина, подняв на меня взгляд. — Прости, совсем забыл, что обещал научить тебя плавать.

Поднявшись с кресла, он сбросил халат и отправился со мной к воде. Богатов с Лаурой уже устроились на лежаках. Скинув свое парэо, я гордо прошествовала мимо парочки. Старалась идти максимально выразительно, дабы Богатов мог внимательно рассмотреть то, что потерял.

Клянусь, я чувствовала кожей его взгляды, но перебарывая собственное любопытство, принципиально — ни разу не обернулась.

Фернандо утомил меня своим вниманием. С каждой минутой играть роль хохотушки было все сложней. Да и Богатов продолжал издеваться, милуясь с Лаурой. Мадам едва ли не на колени ему забралась. То и дело трогала его влажные волосы, касалась смуглой кожи.

Мы вышли из воды. Фернандо помог мне закутаться в полотенце. Перебросившись с Богатовым парой фраз, пригласил его за стол для разговора. Мы прошли к зоне отдыха первыми, Лев со своей мадам пришел спустя минут десять.

Все приступили к ужину. Фернандо беседовал с Львом о бизнесе. Я никак не могла уловить суть, о каком предложении шла речь. Все мысли были вокруг Богатова и льнущей к нему Лауры. Мадам собиралась провести ночь в номере у Льва. И это дико выводило из себя. Как представлю, что он будет рядом с ней… Будет касаться ее, целовать… хотелось удавиться. Но, как бы ни было больно, я ни за что не покажу ему этого. Гордость — единственное, что у меня осталось.

Фернандо, завершив общение с шефом, снова обратил свое внимание на меня. Потащил меня танцевать, а потом долго рассказывал о том, какие прелестные пироги делает его мама по выходным. А потом он пил виски и спустя полчаса сильно опьянел. С каждой последующей минутой его поведение становилось все более наглым и пошлым. Я же, как мазохистка, продолжала терпеть общество этого мужчины, а всеми мыслями была с Богатовым. Видела то, с каким обожанием трогает его Лаура, и гадко становилось.

Я пожалела об этой авантюре. О том, что ввязалась во все это болото. Мне были противны прикосновения Фернандо, был противен Богатов. Получается, что быть со мной он не может, а отдать меня другому — запросто. И так горько стало! Подумать только, я впервые в своей жизни полюбила кого-то, а он взял и отказался от моих чувств.

— Простите, но я, пожалуй, пойду, — попыталась подняться с места, но Фернандо схватил меня за руку.

— Тата, я провожу тебя, — поспешил подняться с кресла мужчина. Не стала спорить с ним. Рьяно отказываться от общения с итальянцем — значит, раскрыть все свои карты Богатову. А я не готова к этому.

Забрав свою сумочку, попрощалась с присутствующими. Фернандо поспешил притянуть меня к себе, как только я направилась к зданию. Мужчина улыбался, что-то рассказывая мне, а я думала о том, что Богатов глазом не повел. Не удосужился даже попрощаться со мной. Сидел и пялился с обожанием на свою мадам. Сволочь!

Поднявшись на седьмой этаж, Фернандо провел меня до самого номера. Когда я потянулась за ключами в сумочку, он вдруг резко схватил меня за руку и, притянув к себе, прижал к холодной стене.

— Тата, я больше не могу держать себя в руках… Ты такая горячая, — его руки прошествовали по моему телу. Мужчина уткнулся носом мне в ключицу, пытаясь проникнуть пальцами под лиф купальника. Почувствовала, как глаза наполняются влагой. Меня трясло от набирающей обороты истерики. Я понимала, если откажу — испорчу все дело Богатову. Фернандо откажется от нас… Стояла, словно неживая, позволяя абсолютно ненужному мне человеку касаться своего тела, и чувствовала себя последней шлюхой.

Лев

Она меня бесила. Бывает такое, что раздражает в человеке все — от голоса до запаха парфюма. Она была раздражающе громкой и до тошноты навязчивой. Лаура — последняя, кого я хотел бы видеть рядом, но сидел, как идиот, и позволял блондинке виснуть на себе. Тата с ума меня сводила. С Фернандо она явно переигрывала.

Лаура перепила. Прилипнув к моей руке, нашептывала разные бредни. Терпеть не могу пьяных баб. А эта была по-особенному прилипчивой. Из последних сил сдерживался, пытаясь не поддаваться злости. На протяжении всего вечера меня разрывало, кидало из стороны в сторону. Пытался лишний раз не смотреть на рыжую, но, словно мазохист, раз за разом скользил по ней взглядом. Фернандо, долбанный слизняк, никак не отлипал от нее. Черт возьми, от воспоминания о нашем разговоре с ним кулаки чесались размазать его рожу по асфальту. Не знаю, как сдержался. Надеялся, что Тата включит, наконец-то, голову и прекратит играть в эту идиотскую игру. Понимаю ведь, что делает все специально, пытаясь вывести меня, наказать. Это ее месть. Вот только за что? За то, что не могу пойти против брата? За то, что взял паузу между нами? Да мне самому находиться вдали от нее было адски сложно. Под дых бы кто дал — и то легче дышалось бы, чем так, смотреть на нее и не иметь возможности сказать правду о собственных чувствах и желаниях. А она поперлась в командировку, играет роль дурочки перед итальяшкой и словно не понимает, что он просто воспользоваться ей хочет! Неужели из-за злости на меня пойдет на подобное?