‒ Я люблю тебя, Непростая Роуз.

‒ Я люблю тебя, Настойчивый Шейн.

Он отпустил меня и вышел из квартиры. Слов больше не требовалось, как и клятв, предложений или гарантий того, что должно было произойти между нами. Он ушел с надеждой, что я узнаю себя настоящую, а я осталась стоять, надеясь, что когда мы встретимся вновь, он все еще будет хотеть меня так же сильно, как хочу его я.

ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

ПОРТЛЕНД, ШТАТ ОРЕГОН

— Спокойной ночи. Клэр. Увидимся завтра, — проговорила я, постукивая рукой по спинке скамьи, в то время как официантка расставляла напитки на столе.

— Давай, Роуз. Эй, ты выходишь завтра в дневную смену? — задала вопрос Клэр, засовывая круглый пустой поднос для напитков под мышку.

— Да, Темпест попросила меня прикрыть Стеф, поэтому я взяла двойную смену, — ответила я, поднимая воротничок своей униформы.

— Я тоже работаю днем, — произнесла она, собирая свои рассыпанные по плечам, окрашенные в платиновый и маджента [5] волосы, затем закрутила их в небрежный пучок и заколола ручкой, чтобы он не рассыпался.

— Идеально, только ты и я!

Забавно, что Шейн дразнил меня, думая, что я официантка и вот теперь я работаю в ресторане, подающем каджунские и креольские блюда в центральной части Портленда. Это не давало мне потерять связь с реальностью. «Каджунская кухня Эйнджел» первыми дали мне работу даже не смотря на то, что у меня не было необходимых навыков, а те навыки, что были, я бы не стала упоминать, но они готовы были рискнуть, нанимая меня. Так случилось, что первые пару месяцев я приходила туда постоянно. Это было единственное место, которое связывало с теми чувствами, что я испытывала к Шейну.

Однажды мне показалось, что в ресторане не хватает рабочих рук, и я просто спросила, не нужна ли им помощь. Они решили дать мне шанс и, знаете, это лучшее, что случилось со мной с тех пор, как я переехала в Орегон.

— Ладно, до завтра. Я собираюсь встретиться с другом, которого давно не видела.

— Твой друг девушка или парень?

— Парень, — сострила я.

В этот момент из кухни вышла администратор. Клэр, не теряя времени, тут же посвятила ее в детали разговора.

— Ты это слышишь, Темпест, у нашей малышки Роуз сегодня свидание с парнем.

— Это не совсем свидание, — фыркнула я.

— Все это здорово! У посетителей за четвертым столиком пустые бокалы, Клэр. И я не думаю, что Роуз хочет, чтобы ты трезвонила о ее личной жизни перед нашими щедрыми клиентами. Сделай так, чтобы они раскошелились. Роуз, повеселись там, но так, чтобы без мешков под глазами. Ждем тебя завтра в дневную смену.

— Спасибо, Темпест. До завтра, Клэр. — Я распахнула двери и вышла в новый день, в мир, в котором Роуз Ньютон была официанткой ресторана «Каджунская кухня Эйнджел», а не женщиной, продающей тело в районе Тендерлойн.

Не смотря на то, что я работала официально и работа официантки была тяжелой, в глубине души я всегда помнила, что продавая себя, я могла бы за одну ночь заработать в три раза больше денег, чем я имела, получая скудные чаевые за неделю. Я боялась сорваться и вернуться к ночным прогулкам, но мое обещание Сибил было сильнее любых страхов. Если посмотреть правде в глаза, в Портленде были свои замечательные районы, в которых я могла бы с легкостью совершать свой променад и быстро заработать пару сотен баксов. Впервые в жизни я жила честно и мне не приходилось жертвовать своей душой, занимаясь этим. Конечно, мне было больно, мои ноги болели, а спина просто отваливалась, но я чувствовала, что я общаюсь с людьми на таком уровне, на какой никогда прежде не выходила.

Со мной больше не связывался Гаррет Чедвик, он же Мистер Ч., или любой другой мужчина, оставшийся в прошлом. Я думала, по крайней мере, о Мистере, что он уже женат и счастлив, и возможно выбрал жену себе под стать. С тех пор, как я покинула Сан-Франциско, больше не получала от него посылок и как ни странно, мне это и нравилось, и не нравилось одновременно.

Возможно, когда-нибудь мой страх изживет себя и улетучится. До тех пор пока этого не случилось, я жила одним днем — это слова моего психоаналитика. Жить, не думая о будущем.

Я нашла клуб завязавших проституток. Каждая из нас уже облажалась, и у каждой была своя грязная история, последствия от которой мы старались преодолеть. Повышение самооценки и способы борьбы с наркотической и алкогольной зависимостью в самой лучше форме, но групповая терапия сама по себе была путешествием. Так много сломленных девушек, у некоторых из них истории были намного страшнее моей, сидели в кругу в ожидании своей очереди, чтобы получить одобрение своих действий от тех, кто также как и они натворили дел. Каждая из нас верила, что мы не похожи на девушек, сидящих по правую и по левую руку от нас. Но когда темой нашей терапии становился вопрос, как завязать настоящие отношения с людьми, мы становились похожими на своих сидящих рядом соседок, все мы боролись за то, чтобы начать чувствовать себя достойными.

Всю свою жизнь я жила, впутываясь в идиотские истории, в которых воплощала в жизнь чьи-то фантазии и желания, поэтому я так и не научилась поддерживать здоровые отношения в первую очередь с самой собой. Как бы эти встречи не провоцировали на откровенность, я никогда не делилась своими историями и удачными возвращениями. Была слушателем, иногда довольно активным, иногда отстраненным, но всегда слушала. Некоторые истории выглядели верхом глупости и идиотизма, сильный удар-работа-сумасшедший случай-зарождение мысли в голове-обдумывание, но в некоторых историях, рассказанных девушками, был смысл. Я ходила туда дважды в неделю, кое-что следовало погрузить на дно. Если бы я смогла увидеть, что эти девушки достойны чего-то, то и сама смогла бы стать достойной. Я научилась лучше игнорировать уродливый голос в голове. До идеала было далеко, но мне помогало.

С тех пор как я последний раз видела и говорила с Шейном, прошло пять месяцев три недели и шесть дней. Я металась вокруг да около, борясь с мыслью написать ему или позвонить, чтобы только услышать его голос и повесить трубку. Моя неуверенность в себе сыграла со мной злую шутку, не имея возможности увидеть его и поговорить, у меня развился страх, что он не стал ждать, пока я разберусь со своим дерьмом. Я обещала ему свое сердце. Сначала я должна была позаботиться о себе. Мне пришлось довериться такому заезженному выражению, как «если ты любишь кого-то — отпусти его, и если он вернется, значит вам суждено быть вместе».

Я должна была сосредоточиться на своей настоящей жизни. На улице было прохладно, движение было слишком интенсивным, не до мечтаний о Шейне. Мысленно я вернулась опять на улицу. Казалось, что времени уже больше, чем было на самом деле, я отчаянно ненавидела переход на летнее время. Темные тротуары ассоциировались лишь с тем, что втягивали меня назад в прошлое, которое я так старалась отпустить. Я натянула ворот свитера повыше и, нарушая все правила, направилась через дорогу, избегая столкновения с машинами, после чего проскользнула в кофейню на углу, в которой у меня и была назначена встреча с другом, с которыми нас связывали платонические отношения.

— Рози! Я здесь, девочка. — Толпа людей расступилась, словно толщи воды, стоило Бриггсу начать пробираться сквозь посетителей кафе, ожидающих в очереди возможности заказать кофе. Он притянул меня к своей груди и сжал так сильно, что я едва могла дышать. Так приятно было чувствовать его огромные руки на себе, а еще утешение, и видеть близкого друга, по которому скучала на протяжении шести месяцев.

— Ох, я скучал по тебе, моя девочка.

— Я тоже скучала по тебе. О господи, Ки, ты меня задушишь.

— Прости, — пробормотал он, отпуская меня. Лишившись его объятий, я вспомнила, насколько сильно мне по-настоящему их не хватало. Он появился в Портленде, чтобы прощупать почву для нового бизнес-проекта, который планировал совместно со старым другом, и попросил меня встретиться с ним, пока он еще не улетел.