— Ты хочешь убить Лану? — услышала я дрожащий голос Айи, как только убрала ладони от ушей.

— Не собираюсь я ее убивать, — закатил глаза Аваддон.

Я хотела успокоить девушку, но, повернувшись в ее сторону, не смогла и слова выдавить. Увидела, как она бережно держит красного драконенка, а тот обвил ее талию своим хвостом и уложил свою морду ей на плечо, жмурясь от удовольствия. Это выглядело так трогательно и мило. Поднявшись на ноги, я медленно подошла к Айе, не веря, что вижу самого настоящего живого дракона. И он совершенно не походил на убийцу.

— Лана… Что происходит? — продолжила допытываться Айя до правды, к которой уж точно еще не была готова.

Пока она не получила контроль над силой, не стоило открывать ей такие подробности. Уж слишком большой риск, что это закончится трагедией. Поэтому пришлось выкручиваться…

— Все хорошо, милая. Мы просто…не так друг друга поняли, не волнуйся, — выдала я и, понимая абсолютную бредовость своей фразы, поспешила переключить тему: — Вот видишь? Никто тебя убивать не собирался, — тыкнула я пальцем в красного драконенка, укоризненно смотря на Аваддона.

— Ты не можешь этого знать, — упрямо скрестив руки на груди, бросил мужчина. — В любом случае…

— Мы должны взять их с собой, — опередила я его.

— Да. Возможно они понадобятся для пробуждения Власты, — впервые за все время в чем-то согласился со мной он. — Но если я почувствую от них угрозу…

— Не почувствуешь, — вклинился в наш диалог Лукаро.

— Ты ведь знал, что они будут здесь… — протянула я, сканируя нищего подозрительным прищуром.

— Как ты сама говорила, пути Господни неисповедимы. Никто из нас не может знать в какое время и в каком месте окажется, — не подтвердил, но и не опровергнул мое предположение Лукаро, а затем воспользовался моим же приемом, резко сменив тему: — Заночуем здесь. Утром буря должна закончиться.

Ни у кого из нас не осталось ни сил, ни желания спорить. Мы развели небольшой костер, устроились все вокруг него и уснули. Меня выключило мгновенно, даже без подушки. А проснулась я от грозного рыка Аваддона:

— А ну вон пошел, хвостатое отродье!

Подскочив, будто ошпаренная, я широко распахнула глаза и увидела, как черный драконенок испуганно прячется за статуями, жалобно урча и с обидой смотря на брата Императора.

— Что случилось? — сонным голосом поинтересовалась я.

— Я проснулся, а это…снова целится, чтобы вцепиться мне в горло, — процедил Аваддон, испепеляя взглядом бедного малыша.

— Им просто хочется тепла, — вступилась за него Айя. К слову красный драконенок до сих пор жался к ее груди. Неужели они так и проспали всю ночь в обнимку?

— Значит он не там ищет, — проворчал Аваддон, опасливо косясь на перепуганного малыша.

— Зачем ты так с ним? — возмутилась я.

— Зачем? — переключил свое рычание на меня брат Императора. — Затем, что эти твари уже один раз чуть не уничтожили все живое. И я не собираюсь позволять им добить нас всех до конца.

— Какой же ты твердолобый! — закатила я глаза. — Как можно так слепо доверять чьим-то словам, когда сам понятия не имеешь, что произошло? У тебя появился шанс все выяснить лично, но ты продолжаешь, как упертый баран, верить россказням брата.

— Ну да, я должен верить словам девчонки, которую знаю пару недель. И после появления которой все идет наперекосяк, ты права, — ядовито выплюнул Аваддон и, не дожидаясь моей реплики, размашистым шагом вышел из пещеры.

Айя и Лука все это время молча наблюдали за нашей пикировкой. Когда Аваддон скрылся, маленькая ученица нищего осторожно и очень тихо произнесла:

— Ну…хотя бы перестали молчать друг на друга. Значит, скоро помиритесь.

Ее губы растянулись в широкой довольной улыбке, но от моего строгого взгляда она быстро сползла.

— Ур-р-р… — скромно прокурлыкал черный драконенок из-за своего укрытия.

Я не сдержалась и медленно подошла к нему. Села на корточки и протянула ему руку, демонстрируя, что не собираюсь причинять ему зла.

— Прости этого грубияна, малыш, ты не виноват, — тихо произнесла я.

Дитеныш тяжело вздохнул, будто понял, о чем я, а затем ткнулся мордочкой в мою ладонь.

— Вот так, — улыбнулась я ему и погладила второй рукой по холодной, толстой коже спины.

— Р-р-р-р, — вырвался забавный грудной звук из его груди. Все его тело завибрировало, отдаваясь импульсами в моей ладони. Будто кошка замурчала…

— Да ты такой ласковый, — со смешком протянула я.

Драконенок, осмелев, подался вперед и в одно мгновение забрался мне на руки. Обхватил за талию хвостом, а мордочку уложил на плечо. Теперь мы с Айей обе оказались в плену хвостатых.

За спиной ворчливо закурлыкал Котошпиц. Кто бы мог подумать, что он такой ревнивый. Спиной я почувствовала жар, исходящий от него. Пришлось одной рукой придерживать детёныша дракона, а второй погладить гончего.

— Нам пора двигаться дальше, — прервал наши нежности Лука. — Мы уже почти у цели, стоит ускориться.

Привычный мир Аваддона рушился прямо на глазах. Казалось, каждый день приближает его к точке невозврата. К тому моменту, когда все, во что он верил, рухнет. Еще вчера его доверие брату было достаточно крепко, не смотря на многие совпадения, которые уже не казались совпадениями. До того момента, как они не зашли в эту злосчастную пещеру с драконами.

Будто высшие силы специально завели именно туда. Драконы… Кхан утверждал, что их больше нет. Что они несут лишь тьму. А еще… Не сходилось. Ведь по словам брата эти существа имели и человеческий облик. То есть двойную ипостась. Но эти приставучие и несущие хаос мелкие ящерицы даже не думали превращаться в людей. Так где правда?

Напряжение в душе воина нарастало и по другой причине. Призванная… Аваддон старался, как мог, выключить чувства к ней. Убедить себя в том, что эта всколыхнувшая все внутри девчонка никогда не сможет быть рядом с ним. Она принадлежит Дездейру и Императору. Его долг доставить ее обратно. Но… Это треклятое но… Мысли, как назойливые мухи, то и дело рисовали невозможное, но такое желанное будущее, где Лана остается с ним.

Вчера, когда чуть не ударил ее вместо дракона, Аваддон понял, как призванная ему дорога. Его кулак размером практически с ее голову. Не остановись он вовремя, все могло кончиться трагедией. От одной лишь мысли об этом в сердце будто заноза засела. И даже теперь, спустя ночь, продолжала травить разум и душу.

В голове так и крутились ее слова о продлении жизни на месяцок. Ведь она абсолютно права. Как ни пытайся себя убедить в обратном, возвращение в рай иначе чем отложенной смертью не назовешь. И Лана исчезнет… Ее заразительный смех, когда она весело щебечет о чем-то с Айей или Лукаро. Ее задумчивый взгляд, когда она думает, что никто ее не видит. Ее огонь в глазах, когда она спорит с ним. Ее доброе сердце и поразительная для воина способность в каждом видеть хоть что-то хорошее… Это все исчезнет раз и навсегда.

А что будет с ним? Пустота. Та самая пустота, которая не ощущалась так сильно до встречи с призванной. Теперь, когда Аваддон почувствовал нечто, о чем и не мечтал, отпустить это стало настоящей пыткой. Пусть он отдалился от Ланы во время путешествия, его глаза неустанно искали ее. Он запретил себе говорить с ней, касаться ее, но отказать себе в такой малости, как хотя бы смотреть, увы, не смог.

— Приносить себя в жертву решение каждого. Лишь бы на смертном одре не было обидно, что твою жизнь прожили за тебя, — раздалось со стороны задорное, даже немного издевательское высказывание Лукаро.

За своими мыслями Аваддон и не заметил, как повозка поравнялась с ним. Воин открыл, было, рот, чтобы ответить, но не успел. Нищий прицокнул языком, лошадь ускорилась, и повозка плавно ушла вперед.

Первым порывом было догнать нищего и убедить в его неправоте. Но что-то остановило воина. Точнее не что-то, а осознание: вся его жизнь — служение брату. Аваддон никогда и ни о чем не просил. У него не было времени на свои желания. Да и что скрывать, у него и желаний-то толком не было. До недавнего времени…