Он поднял руку и положил ее на плечо доспеха.

— Следуй за ними, дитя позора, отец горя.

Латы заскрипели и взвизгнули, железное чудище, прогибая доски пола, прогрохотало к нам и застыло рядом со мной. Комната поплыла и смазалась.

Мы стояли на площади, по которой ветер носил лепестки глициний. Двухметровые железные латы были с нами.

— Что же, — сказал Лукась, — так я и знал, что ничем хорошим это не кончится. Даже кулька конфет не дали.

— Ничего, сказал я. — С сегодняшнего дня стану как проклятый ловить рыбу. Будем потихоньку прикрывать и твои кредиты, Акимыч, и мои счета, и что там у Евы еще… И да, Лукась, чемоданы тебе купим новые, за это-то я ручаюсь. А вы пока придумывайте, как восстанавливать эту железную душу.

— Тебя просто все задрало и ты хочешь сутками медитировать за удочкой, признайся. А мы такие: «Отлично, плати за нас, раз ты в коме!» Не, так дело не пойдет, я тоже могу зарабатывать… правда, пока не знаю чем.

— Вообще нужно понять, что оно умеет, — сказала Ева, глядя на доспех. — Может, его можно как-то осмысленно использовать.

— А он там внутри в принципе живой или как? — Акимыч подошел к доспеху и осторожно, встав на цыпочки, попытался заглянуть в прорезь забрала, потом приложил ухо к железной груди.

— Сердце, вроде, не стучит. Но там гудит что-то.

— Может, газы? — предположил Лукась.

— Подними левую руку! — скомандовала Ева. — Хохен, подними левую руку! Приказываю: Поднять левую руку! Нимис, давай ты попробуешь.

— Подними левую ногу!- рещил я быть оригинальным. — Ногу — вверх! Прыгни! Повернись! Иди сюда!

— Эта консерва, кажись, глухая. Или тупая. Или упрямая.

— И что с ним делать? Призвать телегу и его туда погрузить?

— Давайте сперва попробуем все отойти и посмотрим, что он будет делать.

Мы успели дойти почти до первого мостика, когда доспех пришел в движение и с лязганьем довольно шустро потопал к нам.

— Ладно, хотя бы вопрос транспортировки решен. Предлагаю сперва всем добраться до дома, а там уже разбираться, что именно нам подсунули и как с этим дальше жить.

Прохожие на нас все-таки посматривали, хотя в Альтрауме полно всякого странного по улицам рассекает. Паладин в полном боевом облачении, скажем, особенно при святом благословении — тоже зрелище еще то, не говоря уж о шаманах с элементалями, или демонологах с питомцами, которые выглядят, как ожившие недетские кошмары. Но и здесь гигантский самошагающий доспех все-таки бросался в глаза, а особенно в уши, так как скрипел и лязгал он ужасно.

— Нужно бы его маслицем смазать, как руки дойдут, — сказал Акимыч. — Так и оглохнуть недолго.

— Дома просто поставим его во дворе, пусть стоит тихо.

— Вообще довольно богато будет выглядеть, — сказал Лукась. — Можно к нему подставку для зонтиков, например, приделать.

— Люк, тебе уже кто-нибудь говорил, что ты красава?Так вот, ты — красава! Тут у нас проклятый монстр какой-то без души, а ты из него — подставку для зонтиков!

— Не понимаю, — холодно сказал Лукась, — почему проклятый монстр без души не должен служить пользе и удобству?

— Во, я и говорю, на таких, как ты, земля держится! Кстати, Ним, ты теперь комнату лисиц забирай, я все равно в реале ночую, мне и на диване засыпать нормально. Только я у тебя один шкаф займу, а то вещей развелось, надоело все по кучам держать.

— Занимай.

— Смотрите, железяка яму на мостовой обходит! Все-таки какая-то соображалка в этой железной башке есть, и он даже что-то видит.

— Может, он, как летучая мышь, ультразвуком определяет помехи.

— И какая мышь ультразвуком люк под ногами определит? У них и ног-то никаких нет, кажется.

— Есть, — вступился я за мышей. — Они ими вцепляются, когда спят.

— А, точно, вниз головой висят.

Мы добрались до дома и кое-как заманили туда доспех, который долго тупил у калитки. Я как раз закрывал калитку, когда к ней подошел игрок с ником «И. Белый».

— Я по поручению агентства по сдаче недвижимости, принес вам оригинал документа об аренде, там вам необходимо будет в паре мест палец приложить. Позволите войти?

— Да, конечно, — сказал я, распахивая дверцу.

И услышал рев Евы: «Нет! Нет! Стой! Это варлок пути!!!»

Когда мы живем очень быстро, время и пространство становятся вязкими, как прозрачный кисель. Взгляд успевает заметить множество мелочей, пока дуло поднимается тебе в лоб: ты видишь пыль на мысках ботинок твоего убийцы, каждую жилку на листках подорожника, в который тебе предстоит упасть мертвым лицом, видишь словно бы застывшего в воздухе воробья с распластанными серыми крылышками, даже наблюдаешь как из черной пещеры медленно выползает тупая маленькая смерть.

А сделать ты уже ничего не успеваешь.

Я мог бы расписать каждый миг того, что происходило во дворе, когда варлок И. Белый шмыгнул в открытую калитку, каждый жест каждого актера на сцене — но что толку? Задолго до того, как мое тело облек прозрачный кокон смиряющего льда, я уже был выведен из игры собственной растерянностью, медлительностью и бесполезностью.

Варлок окутался темным пузырчатым облаком, из его рук вырвался иссиня-черный блескучий круг портала, на котором сразу побежала, вздулась лиловая пленка магии, сплетенной из хаоса и тьмы.

Ева с крыльца била по варлоку цепочкой голубых электрических искр, но все разъяренные искры тонули в хлюпающей защитной оболочке — а портал расширялся рывками, пока не занял половину двора, из пленки горохом посыпались игроки клана «Глубоко фиолетово» — все с решительными и деловыми лицами, как будто они выполняли какую-то важную, но рутинную работу. Первыми выпрыгнули несколько магов, которые принялись сыпать льдом. Охранный амулет у двери отчаянно верещал так, что уши закладывало даже сквозь корку ледяных оков, он вопил и взвизгивал из последних сил, пока показавшаяся из портала Эллана не сорвала его и не скомкала с отвращением.

— Стража Мантиса! Незаконное проникновение на частную территорию, находящуюся под защитой города!

Патруль из сержанта и двух стражников взялся буквально из ниоткуда, похоже, телепортировался на визги амулета; один из стражников поспешно доглатывал бублик и стряхивал крошки с мундира.

— Выношу протест! — со стороны портала шагнула высокая темноволосая девушка в серой мантии. — Клан «Глубоко фиолетово» находится в состоянии законной войны с кланом «Зеленый лист» и имеет право совершать нападение на собственность противника.

— Но не на территории вольного города Мантиса! Клановые войны запрещены в черте поселения!

— Согласно решению высокого суда Аммеля в деле «Лодь против 'Бандарлогов», даже арендованная недвижимость, занимаемая кланом, считается неприкосновенной частной территорией арендатора и не подпадает под юрисдикцию земель, на которых она расположена. Война непосредственно на частной территории не нарушает законов Мантиса, если боевые действия не сопровождаются повреждением общественной собственности или частной собственности третьих лиц и не влекут ущерба здоровью и благополучию этих лиц.

— Это верно, — кивнул сержант. — Но не отменяет того факта, что проникновение на данную частную территорию без согласия ее владельца является нарушением закона и приравнивается к грабежу со взломом.

— Но у нас было разрешение владельца. Я требую поднять логи и проверить это обстоятельство!

Взгляд сержанта остекленел — видимо, он поднимал логи — уж не знаю, как. Через некоторое время он вздрогнул и вернулся к нам.

— Могу я видеть вашу лицензию юриста?

Брюнетка вытащила из-за ворота большой золотистый круглый жетон на цепочке.

— Гражданин, получивший разрешение, не является членом воюющего клана.- сказал сержант, пристально изучив амулет и, как мне показалось, заодно и грудь, на которой амулет висел.

— Это обстоятельство не имеет отношения к делу. Воспользовавшись порталом участника своего рейда, клан «Глубоко фиолетово» не нарушил физическую границу частной территории, каковая граница единственно и может являться объектом городской защиты в данном случае.