Санг уловил затруднения Ричарда и лениво защелкал когтями, придумывая более доходчивое объяснение.

— Мы соединены с устройством путеводной нитью, которую оно создает, когда отправляет нас в другой мир. Вообрази, что идешь по опасному водоему и вдруг захотел вернуться на берег. Ты кричишь, и остальные вытягивают тебя на берег при помощи веревки. Примерно так же устройство тянет и нас.

Ричард задумчиво кивнул, не полностью удовлетворенный ответом.

— То, чего вы от меня ждете, будет не так просто сделать. Если я соглашусь пойти, твои последователи будут сражаться, чтобы победить богиню и ее вид?

Санг долго смотрел на него.

— Не могу сказать наверняка. Мы не воины.

— Это касается их мира и их образа жизни, — заметил Ричард с нарастающим чувством злости и разочарования.

Санг кивнул:

— Ты великий лидер своего мира. Лидерами становятся те, кто способен убедить других идти за собой. Богиня в этом плане похожа на тебя. Хотя мои союзники не воины, я верю, что они захотят следовать за тобой. Как минимум, они могут помочь тебе другими способами — например, отвести тебя к богине и ее сторонникам.

— Мне нужно больше, чем указание дороги. — Ричард задумчиво барабанил пальцами по рукояти меча. — Кажется, я понял, каким образом ты возвращаешься в свой мир. Но как туда попасть мне и Вике? У нас нет связи, нет путеводной нити, как ты ее называешь. Устройство не притянет нас.

— Это самая простая часть. Однажды вернулись раненые Гли, которые подтвердили нашу теорию. Они напали на вас, и женщина, которая была с тобой, создала змей при помощи магии. Мы не боимся змей в нашем мире, но змеи из твоего мира убивали Гли своим ядом. Змеи, впившиеся в плоть, не отпускали, Гли запаниковали, воззвали к путеводной нити, и устройство притянуло их. Нужно было лишь подумать о желании вернуться, и устройство вернуло их в наш мир.

— Так что за теория?

— Когда они вернулись, змеи все еще крепко держали их. Это подтвердило нашу теорию о том, что если я буду держать что-то в твоем мире, то оно вернется вместе со мной. Я лично проверил это, взяв камень — и он оказался в моем мире. Это же было подтверждено, когда Гли возвращались с частями тел людей, чтобы накормить Золотую богиню и свое потомство, а также убедить других Гли присоединиться к ним.

Перед глазами Ричарда возникло четкое воспоминание о расчлененных телах в нижних пределах Народного Дворца.

— Значит, если мы будем держаться за тебя, то отправимся с тобой в твой мир? Думаешь, это действительно так просто?

— Да, — кивнул Санг.

Ричард ненадолго задумался. Он не мог представить устройство с такими возможностями. Впрочем, когда-то он сам отправил людей, не желавших жить в мире магии, в том числе свою сестру, в лишенный магии мир. Он использовал устройство, совершившее перемещение звезд и отправившее целый мир в другое место на небе. Он имел дело со шкатулками Одена и машиной предсказаний, которые обладали непостижимой силой, властью над миром жизни и миром смерти, поэтому решил, что устройство Гли могло существовать. Он не знал, откуда взялись подобные устройства и кто их создал. Судя по всему, их могли создать сами боги.

Он посмотрел на Вику, но та просто пожала плечами.

— Если я соглашусь на эту безумную идею, что нам делать? Нужно просто держаться за тебя?

— Тут нечто большее, — сказал Санг, и долго смотрел на Ричарда с тревогой в больших черных глазах. — Нас не просто притянет путеводная нить. Есть кое-что еще.

— О чем ты?

— Мы должны пойти во тьму.

Ричард нахмурил брови:

— Во тьму?

Санг снова кивнул:

— Боюсь, это единственный путь.

— Не понимаю. Что значит, нам придется пойти во тьму?

Санг тревожно посмотрел в сторону, словно снова видел место, которое его пугало.

— Я не могу описать это по-другому, — наконец сказал он, посмотрев сначала на Вику, а потом на Ричарда. — Я не могу объяснить это так, чтобы вы действительно поняли. Могу лишь сказать, что мы должны пойти во тьму. Это происходит, когда мы используем устройство. Когда вы испытаете это сами, то поймете, узнаете значение этих слов. Если вы там не были, то не способны понять.

— Во тьму, — сказал Ричард, пристально глядя на Санга.

— Во тьму, — кивнул он. — Я действительно могу описать это только так, но слова пусты. Тьма — это нечто такое, с чем вы никогда не сталкивались. Она словно поглощает. Это падение во тьму, и оно... пугает. Ты думаешь, это никогда не кончится и падение бесконечно. Каждый раз, когда иду во тьму, я боюсь навсегда остаться там.

Ричард задумался, не похожа ли эта тьма на преисподнюю.

— Выходит, мы рискуем потеряться во тьме? — спросил Ричард. — Ведь мы не привязаны к устройству путеводной нитью.

Гли склонил голову:

— Чтобы найти искомое, иногда приходится идти во тьму; всегда есть риск потеряться в ней.

Ричард подумал, что это довольно расплывчатый философский ответ, который не сообщает ничего конкретного. Он переглянулся с Викой. Конечно, он бывал в мире мертвых. Если на то пошло, он по-настоящему умер, а потом сумел воскреснуть. В каком-то смысле, его притянула обратно связь с теми, кто еще был жив. Он побывал в вечной тьме, и некое подобие путеводной нити вернуло его оттуда.

Он не мог представить места темнее, чем преисподняя, но судя по словам Санга, его тьма была темнее даже мира мертвых. Впрочем, вряд ли Санг видел преисподнюю, чтобы судить о разнице.

Вика бывала на пороге этого мира и заглядывала в темный мир мертвых. По затравленному выражению в ее глазах он понял, что она вспоминает пережитое.

— Чем дольше раздумываешь, — продолжил Санг, — тем больше риск, что Гли придут к устройству и отправятся сюда, и тогда их будет уже не остановить. Если будем медлить, то тебе придется сражаться с ними, будучи дезориентированным после перехода из тьмы в мой мир. Это не приведет ни к чему хорошему. Мы трое погибнем раньше, чем сможем убежать.

Ричард знал, что Санг прав. Чтобы на их стороне был элемент неожиданности, нужно отправиться туда, встретиться со сторонниками Санга и придумать план. Чем дольше он размышляет, тем больше риск, что богиня и ее орды прибудут в Эйдиндрил первыми.

К тому же, он понятия не имел, как перенесет прибытие в другой мир. Когда он вернулся из преисподней в мир жизни, ему было очень трудно собраться с мыслями. Свет, цвета и звуки сперва ошеломили его. Но это звучало куда хуже. Ричарда парализовал страх. Не только страх перед тьмой, — хотя если бы он знал, что это такое, он мог бы бояться еще больше, — но и страх оставить всех, кого он любил.

Он боялся никогда больше не увидеть Кэлен. Он просто не знал, сможет ли отважиться на это поистине самоубийство.

— Если откажешься, — сказал Санг, — я не стану винить. Не знаю, смог бы я отправиться в твой мир без шанса когда-либо вернуться. Но если хочешь воспользоваться возможностью спасти своих людей, то сейчас самое время.

Ричард собрался с духом. Он закинул лук на одно плечо, а мешок — на другое. Вика тоже взяла свой мешок.

Наконец, Ричард протянул левую руку и крепко взялся за правое плечо Санга. Его кожа была холодной, мягкой и влажной; она больше напоминала кожу саламандры, чем человека. Ричард оглянулся на Вику. Когда их взгляды встретились, каждый из них положил руку на плечо другого; затем она положила правую руку на левое плечо Санга.

Санг положил когтистые руки им на плечи, и они объединились в круг из трех элементов — важный компонент Закона девяток, напомнил себе Ричард. Он надеялся, эта дополнительная частичка магии поможет им с Викой пережить пребывание во тьме.

— Давай, — сказал Ричард. — Дергай за путеводную нить.

Сказав это, он подумал о Кэлен и пожалел, что не может забрать слова обратно. Но он должен быть сильным, чтобы Кэлен и все остальные получили шанс жить свободно от Гли. Да и поздно было что-то менять.