– Частный детектив! Антон Павлович Ягр.

– Немец, что ли?

– Нет, русский.

И тут в помещение вошла немного испуганная мама и огляделась по сторонам. Затем увидела меня, облегчённо выдохнула, сделала страшные глаза и шёпотом уточнила:

– Дочка, что это всё значит?

Мы с Антоном быстро к ней подскочили и постарались оттеснить в закуток, где стояло зеркало, чтобы не вызывать у опергруппы лишних вопросов. А любимый муж лукаво улыбнулся и нараспев произнёс:

– Анна Викторовна, познакомьте нас!

Мама из всего сказанного услышала лишь моё отчество: «Викторовна». Охнула, побледнела и начала заваливаться набок. Антон живо подхватил её на руки. Я крепко ухватила его за предплечье, чтобы не потерять в этом мире, и засунула палец в дырку.

Наталья Алексеевна Стрешнева приходила в себя минут десять. Я уже начала волноваться и потрепала её по плечу:

– Мамочка, мама, очнись!

Она глубоко вздохнула, не открывая глаз, неожиданно улыбнулась и прошептала:

– Домом пахнет!

Мы с Антоном переглянулись. Что в этом суровом офисе могло пахнуть домом? Она же погладила обивку дивана, на который её положил мой муж, и снова растянула губы в улыбке. А затем всё же подняла веки о словами:

– Какой замечательный сон мне приснился! – посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на Ягра и удивлённо расширила глаза:

– Тоша, а ты откуда здесь взялся? – потом снова перевела взгляд на меня и добавила:

– Анюта, это князь Ягржемский. Представляешь, мы с ним в школе в первом классе за одной партой сидели! А потом я от него сбежала, предпочитая сидеть с девочками.

Антон как-то нервно дёрнулся, пожал плечами и несколько сконфуженно произнёс:

– Черт, об этом факте я как-то забыл!

Пришёл мой черёд хохотать. Я точно не сопоставила, что он был одного возраста с моей матерью. И глядя на них, которые растерянно хлопали глазами, решила спасти ситуацию:

– Мама, а теперь он член нашей семьи!

– В смысле – член семьи? – нахмурилась мама и огляделась по сторонам. – А где это мы сейчас находимся?

– Стрешнев переулок, сорок восемь, – объяснила в ответ. – Если помнишь, я тебя сюда и приглашала. И как ты обучалась в одной школе с ликанитами?

О, этот вопрос меня очень сильно взволновал.

– Мой дед тоже был оборотнем! – улыбнулась мама. – Поэтому мои родители решили, что я могу учиться в их школе. Там давали лучшее образование на то время. Но как?

Она снова стала испуганно озираться.

– Сударыня, – Антон взял холодную ладошку тёщи и учтиво поцеловал воздух возле ее тыльной стороны. – Волей судеб я стал вашим зятем, женившись на Аннушке. Я её не просто люблю. Она является моей истинной парой. А ваше родство с оборотнями делает всё намного прозаичнее и проще. А вот от отца ей достался дар вышивальщицы с зачатками портновского искусства. И она сначала сама перенеслась к нам, а теперь ещё и вас перенесла.

– Да, твой папа Костя…– начала было она.

– Мама, я знаю, что Константин Алексеевич был моим родным дядей.

– Откуда ты это знаешь? – снова испуганно дёрнулась она.

– Мне об этом отец рассказал.

Она снова побледнела и начала заваливаться набок. Но Антон ей не дал в этот раз свалиться в обморок, от души хлопнув по щеке. Мама дёрнулась, но выровняла спину со словами:

– Он меня убьёт.

– За что? – уточнили мы в унисон.

– За то, что я стала фактической женой Константина, – прошептала она и закрыла лицо руками. – А мы с Костей обещали, что ничего такого между нами не будет.

– Мама, в тех обстоятельствах это было нормально. И папа Костя был для меня лучшим отцом. А Виктор Алексеевич об этом прекрасно знает. Однако, я считаю, – посмотрела на мужа и поправилась:

– Мы считаем, что он до сих пор тебя любит и будет рад видеть. Нет, он будет счастлив.

Мама долго не могла прийти в себя полностью. Всё же портальные переходы были не так просты для организма. Свой первый она совершила более двадцати лет назад. А сегодня был второй. И факт того, что Виктор жив и ждёт с ней встречи, пугал её до дрожи.

Мы ещё промолчали о том, что отец не знает о готовящемся сюрпризе. И испуг мамы навёл нас на размышления, что не всё так просто в их отношениях.

Маму в итоге перевезли домой. Магобиль оказался как нельзя кстати. Я перепоручила её Юлии. Девушка была спорая на руку и не задавала много вопросов. А сами поехали к отцу.

Папа был рад меня видеть и был спокоен. Он даже и предположить не мог, какой сюрприз ждал его у нас.

– Добрый вечер, мои дорогие! – я получила поцелуй в щеку, Антон – крепкое рукопожатие. – Я всегда рад вас видеть. Но боюсь, просто так вы ко мне не приходите! Чай будете?

От чая мы благоразумно отказались. Не хотелось долго томить маму в одиночестве в чужом доме.

– Пап, а что было бы, если бы сейчас мама появилась перед тобой? – я хитро прищурилась и склонила голову на бок в ожидании ответа.

– Я был бы самым счастливым человеком на планете! – грустно вздохнул он.

– Но она же вышла замуж за Костю.

– Кости уже нет. Так что о чем речь? А её я никогда не переставал любить.

– Тогда, дорогой тесть, живо собирайтесь и поедем к нам, – повелительным тоном приказал Антон.

– Вы хотите сказать? – спросил отец, неверующе потряс головой и начал бледнеть.

– Но-но, – оборвал его приступ муж. – В обморок падать не надо. Там вас ждёт любовь всей вашей жизни. Она хочет видеть вас живым и здоровым.

– Да-да, конечно! – прошептал Стрешнев, прижав руку к сердцу и этим сильно напугал меня. Не хотелось бы терять отца, когда только его нашла. Антон, заметив моё волнение, кивнул в знак того, что понял. Подошёл к князю, сел рядом и взял его за руку. Отец начал дышать ровнее, его щеки покрылись румянцем.

– Что ты сделал? – шёпотом уточнила я, когда мы уже шли к магобилю.

– Всего лишь влил в родственника немного нашей знаменитой регенерирующей магии. Не хотелось расстраивать мою любимую жену! – с этими словами он чмокнул меня в макушку и подтолкнул к дверям магобиля. Виктор Алексеевич уже ждал нас внутри. Ему помог лакей. Машина с тихим рокотом завелась и покатила к нашему жилищу.

Когда мы приехали домой, Юля взволнованно сообщила, что мадам Стрешнева нас не дождалась, а прилегла отдохнуть и уснула.

– Велите разбудить госпожу? – уточнила девушка, вопросительно глядя на хозяина.

– Нет-нет, пусть отдыхает! – ответил за нас Виктор Алексеевич. – Я столько лет ждал, что пару часов смогу подождать ещё!

– Юля, тогда вели подавать чай! – приказал Антон. Мы расселись на диване и креслах в ожидании маминого пробуждения.

Она, конечно, устала и переволновалась. Снова очутиться в мире, откуда ушла, казалось бы, навсегда двадцать лет назад! Мы тем временем с Антоном потягивали ароматный напиток. А вот отцу, похоже, кусок в горло не лез. Он нервно переставлял чашку в блюдце и обратно на стол, вертел её из стороны в сторону, не в силах определить, какой рукой будет держать чайную ручку. Скомкал в комочки пять ни в чем не повинных салфеток и раскрошил до мелкой крошки печенье.

Салфеток было не жалко. Мы вполне в состоянии позволить себе эти траты. Понимая состояние родителя, я бы простила ему не то, что пять штук, а даже пять пачек. А вот к печенью отношение было особое. Меня бабуля всегда воспитывала, что к хлебу нужно относительно уважительно, крошить и кидать его ни в коем случае нельзя!

Бабуля! Вот отличный повод отвлечь папу от мыслей.

– Пап, ответь мне на вопрос, пожалуйста! – попросила я. А он поднял взгляд, дёрнул вопросительно головой и застыл в ожидании продолжения.

– Скажи, моя бабуля – это кто на самом деле? Я так понимаю, что она ни при каких обстоятельствах не могла быть маминой мамой, как мне всегда говорили. И сейчас, глядя на тебя и вспоминая папу Костю, я думаю, что она, скорее, ваша родственница.

Папа задумался на секунду, покачал головой:

– Точно не скажу, но подозреваю, что это наша с Костей тётка. Она Костику фактически заменила мать. И когда он ушёл в другой мир, она исчезла вместе с ним.