Деактивировать убежище не стал. Лишь включил полную маскировку. Мало ли, кому-то из ребят понадобится выйти. А сделать это без управляющего амулета было просто невозможно.

То, что они могут свалить просто так, без веской причины, я не верил. Лисара для этого была еще слишком рабыней. А Чез — слишком серьезным и ответственным, чтобы нарушать мои прямые приказы.

Судя по доносившимся из леса крикам и звону оружия, оборванцы уже добрались до моих ребяток. И что-то мне подсказывало, что даже при помощи Ирвоны, легко наемникам не будет. Поэтому, следовало поспешить.

В бой я буквально влетел. Только впереди никого не было, как вдруг я выскочил сразу на двоих оборванцев. О заклятии маскировки я как-то позабыл, поэтому увидели мы друг друга почти одновременно. Но я, благодаря своему зрению, все же успел среагировать чуть быстрее и, сделав небольшой шаг в сторону, ушел от тычка копьем.

Тактика дорсайского боя говорила, что сейчас самое важное — как можно быстрее сократить дистанцию и достать копейщика клинком. Но сделать это было невозможно, так как его товарищ был вооружен цепом. Это, по своей сути, крайне примитивное оружие, тем не менее хорошо работало на коротких дистанциях. Особенно против тех, у кого нет ни щита, ни нормального доспеха. То есть, таких, как я.

Видя, что мне не пробиться вперед, а на дистанции копейщик рано или поздно меня все же достанет, я решил использовать свой козырь. А именно — магию. Уйдя от новой попытки наделать во мне дырок, я запустил ледышкой прямо в лицо того, что поджидал меня с цепом. Расстояние было минимальным, поэтому хорошо разогнаться у ледяного осколка не получилось. Вследствие чего оборванцу всего лишь выбило зубы.

Но мне и этого было достаточно. Тем более, что и копейщик, крайне удивленный столь рано начавшимся снегопадом, пораженно замер на месте. Я же, медлить не стал, и, подскочив к этим горе-воякам, двумя точными ударами упокоил обоих. А уже в следующий момент чья-то стрела срикошетила от моей защиты.

Подняв голову, я заметил еще одного оборванца, вновь целившегося в меня из довольно приличного охотничьего лука. И как только разглядеть сумел в столь густых сумерках? Или тоже кошачьим зрением обладает?

Мои мысли были прерваны очередной стрелой. На этот раз выстрел был более точным и, если бы не моя защита, то лежать мне с дыркой в черепе. Третий раз я этому доморощенному снайперу показать свою меткость уже не дал. Ледышка снесла бедняге пол черепа, прежде чем тот успел оттянуть тетиву.

Я огляделся по сторонам. Живых врагов не осталось. О, а вон тех, судя по всему, Ирви прибила. Странно, что эту тройку пропустить умудрилась. Или это кто-то из потеряшек?

Мне снова не дали додумать мысль — из-за холма показался еще один оборванец. Он где-то потерял свое оружие, а судя по его вытаращенным от страха глазам и перекошенному лицу, столкнулся недавно с чем-то ужасным. Не знаю, сумел ли он разглядеть меня, но мешкать я не стал, отправив еще одну ледышку навстречу мужику. Оставлять в живых всякое отребье я не собирался.

И дело тут даже не в излишней жестокости. Уж что-что, но удовольствия от убийств я не получал. На Земле существует такая поговорка: «Нет человека — нет проблемы». Она как нельзя кстати подходила к нынешней ситуации. Эти босяки для меня не представляли никакой ценности. Ни в качестве языков, ни в качестве источника дополнительного заработка. А вот проблем они могли создать много. Расскажут чего не нужно кому не надо, а потом у меня еще один дом сожгут. Нет уж, главный приз мы уже взяли. А разнообразные правозащитники, и прочие хиппи пусть себе угнетаются сколько влезет.

Я уже собирался продолжить подъем, как на гребне холма показался еще один бегунок. Этот был при оружии — тащил в руках здоровенный заостренный дрын. Но лицо и у него выражало крайнюю степень испуга. Не успел я прицелиться, как рядом с этим появился еще один. И еще. А затем еще несколько.

— Да откуда вы все повылезали⁈ — В сердцах крикнул я, выпуская из руки еще две ледышки.

Ответ на мой вопрос появился на гребне холма, когда я изрядно проредил бегущую в панике толпу оборванцев. Маленькая женская фигурка с двумя окровавленными кинжалами в руках. Ну да, и как я не сообразил сразу? Мы встретились с ней на середине подъема. Встретились и крепко обнялись.

— Ты как? — зачем-то спросил я, хотя и так прекрасно видел, что с нею все хорошо.

— В порядке. А ты? — задала она столь же глупый вопрос.

— Нормально. — Ответил я и начал вливать в подругу свою энергию.

— Зачем? — Она рассмеялась, прижавшись ко мне, еще сильнее пачкая мой наряд чужой кровью.

— А как же добить выживших? Кто, если не ты?

— И то верно. — Она прижалась ко мне еще плотнее и страстно поцеловала в губы. От нее пахло кровью и смертью. И, черт возьми, меня это возбуждало. Вспомнилось наше безумие в доме Кайри. Но… Сейчас было не время. Поэтому я отстранился и, хлопнув свою амазонку чуть пониже спины, отправил на ночную охоту за теми, кто думал, что уже сумел спастись.

Поднявшись, наконец, на холм я пораженно замер. Ну да. Понятно, чего эти бедолаги испугались. Бойня. Тут произошла настоящая бойня. Ни один из оборванцев так и не сумел добраться до моих ребят. Всех врагов убила Ирвона.

— Ну что вы, бойцы? — улыбнулся я, походя к холму. — Навоевались?

— Талек, ты? — зачем-то спросил Гральф, хотя прекрасно видел кто именно к нему обращается.

— Нет, блин, Баба Яга. Спускайтесь уже. Все окончено.

В лагерь Ирвона вернулась всего секунд через тридцать, после того как туда вошли мы. Только наемники начали потихоньку снимать амуницию и вновь разжигать успевший изрядно прогореть костер, как из темноты вынырнула невысокая рыжая фигурка. Меня позабавило как от нее шарахнулись те двое, что были отправлены за дровами. Да уж, одно дело наблюдать за тем, как хрупкая девчонка метелит твоих командиров, и совсем другое увидеть посвященную Хаймат в настоящем бою. Если парни не начнут бояться рыжулю, то уж обожествлять точно.

— Ваш приказ выполнен, командир, — дурашливо вытянулась в струнку передо мною эта чертовка, не забыв при этом выгодно выпятить свою чудесную грудь. — Враг полностью уничтожен.

— Умница, — улыбнулся я. — Ступай… Ты знаешь куда, — я бросил ей управляющий амулет убежища, — вымойся и дождись меня.

— А как же ты? — Чуть ли не замурлыкала она, приблизившись ко мне вплотную. Видимо и на нее недавний бой действовал как мощный афродизиак.

— А я тоже скоро буду. Не волнуйся, — улыбнулся я, и не выдержав, все же поцеловал эту рыжую чертовку. Ну а что? Право имею. А кому не нравится, так завидуйте молча.

Когда Ирвона скрылась в темноте, я повернулся к Гральфу, терпеливо дожидавшемуся в сторонке.

— Там, — я указал в том направлении, куда ушла Ирвона, — на дороге лежат девять трупов. У них довольно неплохие доспехи. Направь туда нескольких ребят через полчасика.

— Понял. Еще что-то?

— Да. Присмотри, будь добр, за Ромчиком, Лисичкой и Талем.

— А ты что?

— А мне, — тяжело вздохнул я, — предстоит тяжелая ночка. И, если ты подумал, что в ее объятиях, — заметил я скабрезную улыбку на лице старшего товарища, — то прав лишь отчасти. Сначала меня ждет нелегкий разговор.

Не знаю как эта ночь прошла у моих ребят. Вряд ли особо спокойно. Какими бы они не были всеми из себя крутыми наемниками, но даже им, должно быть, не особо уютно спалось рядом с таким количеством покойников. Но это была вынужденная мера. Не выдвигаться же в путь-дорогу на ночь глядя?

А вот кому уж точно не спалось в эту ночь, так это мне и нашему гостю. Разговор с ним вышел долгим и неприятным. И для меня, и для него. Упорным оказался, скотина и выносливым. Мне даже показалось, что боль ему совершенно не почем.

Разговорить его удалось только спустя несколько часов. Да и то, воспользовавшись опытом общения с Альбаром Норичем — использовав бассейн в качестве аргумента. И, нужно сказать, разговор этот получился очень и очень интересным.