Молодая женщина резко вынырнула из сна, наполненного прошлым, которого лишилась навсегда. Ниоль сразу же почувствовала, что больше находится в комнате не одна. Голубые глаза принцессы равнодушно воззрились на Лимерика. Жрец с нескрываемой тревогой смотрел на неё.

– Ты отнял у меня жизнь, но я не испытываю ненависти. Как жаль, что злоба сгубила твою душу. Адари не больно-то церемонится с Потерянными Душами, как посмотрю. Да и прочим слугам не слаще. Даже не сомневаюсь, что, если бы это было возможно, то ты избавил бы меня от этой участи. Что может быть страшнее ощущения, когда жизнь по капле вытекает под жертвенным ножом того, кому ты подарила своё собственное сердце? Мы могли бы быть вместе, как нам того и хотелось. Увы, этого так и не произошло. Я буду служанкой в твоём доме, но не госпожой. От любви остался только пепел. Разжечь огонь в моей душе уже вряд ли кто-нибудь сможет. Найди себе другую спутницу!

– Никто не знает своего будущего, Ниоль. Гулль уже почуяла, что ты для меня значишь. Пока вы в равном положении, она может ради удовольствия начать отравлять тебе жизнь.

– Я и так уже мертва. Всё остальное больше не имеет никакого значения.

– Моя дорогая, ты не знаешь, на что способна эта чертовка!

Молодая женщина неопределённо передёрнула узкими плечами и продолжила безучастно внимать словам Верховного жреца Девяти Преисподних.

– Я могу отдать тебя Кафрокку. Он уже совсем замучил меня своим нытьём по поводу твоей несравненной прелести и свежести.

– Ничего не получит и он! У Потерянных Душ нет надежды, значит, не о чем больше и беспокоиться!

– Здесь тоже можно любить и быть счастливой.

– Меня это больше не привлекает! – невесело расхохоталась Ниоль. – Я буду делать любую работу по дому. Только, сделай милость, избавь меня от своего назойливого внимания.

– И не надейся, радость моя! Если ты не покоришься, сам отдам тебя на потеху демонам. Сегодня ночью ты будешь прислуживать на пиру. Как вернёшься, то всё пойдёт, как было в Фестайне, дорогая. Я позволю им мучить тебя, но не утолять свою страсть. Предупреждаю, Ниоль, они будут жестоко издеваться над тобой.

– Пойду, переоденусь в парчовую тунику. Скоро Князь Бездны потребует меня во Дворец Льда и Пламени.

– Ступай, гордячка. Я все равно усмирю тебя!

– Не трать зря время, Лимерик. Силой ничего вернуть не получится!

– Посмотрим, сокровище моё. Иди и не вздумай разочаровать нашего господина. Иначе мы оба горько пожалеем об этом.

– Ему трудно угодить, но я попробую, – холодно проронила молодая женщина и удалилась в гардеробную, чтобы привести себя в порядок.

В комнату проскользнула закутанная в серый плащ фигура. Торопливо озираясь, она проверила, не заметил ли кто-нибудь её прихода.

– Входи, Гулль. Я ждала тебя, – спокойным голосом проронила Ниоль.

– Как ты проницательна, милочка. Я подслушала ваш разговор с Лимериком и поняла, что ты мне – не враг. Послушай моего совета, принцесса. В Ротоне много прекрасных танцев, исполняемых во время пиров. Твои родители дали тебе достойное воспитание. Если сможешь тронуть избалованное сердце Адари, твой мучитель потеряет власть над тобой. Это будет моя самая сладкая месть из всех возможных! Я знаю, что расплата будет жестокой, но готова заплатить любую цену за свой триумф. Мне удалось достать серебристый, немного целомудренный наряд. Подобный тем, в которых ты и твои сестры танцевали в честь Богов Рассвета. Тут даже Князь Бездны не устоит перед коварными чарами твоей ангельской внешности. Все его бесстыжие девки будут не более чем ничем рядом с тобой. Одевайся как можно тщательнее. Укрась себя жемчугами, оправленными в серебро, и ничего не бойся. Ничто не помешает тебе стать любимицей Адари без малейшего ущерба для себя. Ведь ты совсем не в его вкусе, как женщина, но вполне сможешь поразить нашего владыку своей новизной. Удачи тебе, сестра, и помни, что я – не враг такой же несчастной. Хотя, в моём случае, я сама виновата. Именно моя безалаберность и сгубила сразу две души! – зелёные глаза Гулль точно заглянули в самые глубины души принцессы. – Лимерик жестоко накажет меня, но это будет уже совсем не важно. Прощай, Благоуханная Роза Ротона. Да будут твои боги милостивы к тебе.

– Прощай, Гулль. Жаль, что для нас утешение только можно отчасти найти только в воспоминаниях о былом.

– Увы, милая. Я знаю, почему оказалась тут. Только тебе точно не место в здешних краях, – уверенно обронила молодая женщина и выскользнула за дверь, зябко кутаясь в серый плащ.

Ниоль одевалась так тщательно, словно готовилась к главному в году празднеству в честь Богов Рассвета. Она долго возилась, старательно расправляя каждую складочку на одеждах из невесомого газа и серебристой парчи.

Вечная спутница Лимерика закончила свой туалет обвитым вокруг шеи ожерельем и длинной ниткой бус, украшавшей золотистую гриву, уложенную в высокую витиеватую причёску. Такая была принята на празднествах в храмах Ротона для особ королевской крови. Принцесса подвела глаза голубой с серебряными искорками краской и покрыла губы розовым лаковым блеском. Довершила наряд целая дюжина браслетов с множеством подвесок. Они нежно звенели при каждом шаге. Только после этого она накинула на голову полупрозрачное газовое покрывало и вышла на лестницу, ведущую к парадному входу.

Кафрокк, терпеливо поджидающий новую рабыню Адари, восхищённо хрюкнул и предложил спутнице опереться на его когтистую лапу. Ниоль спокойно положила изящную ладонь на кисть демона и безропотно позволила себя увести во дворец Льда и Пламени. Дитя Бездны сразу учуяло зреющий бунт под маской ледяного спокойствия спутницы, и недовольно заворчало.

Князь Бездны, восседая на троне в окружении своего внушительного гарема, со скучающим видом взирал на страстные танцы прекрасных танцовщиц. «Ох, всегда одно и то же, да одно и то же! Надоели! Все до одной, надоели! Ничего уже не заставляет бурлить мою кровь. Только скука царит в моём уставшем от вечности сердце. Надеюсь, что Роза Ротона развеет её», – мысли лениво ворочались в голове Владыки Девяти Преисподних, точно сонные котята в логове дикой рыси.

– Афрокк, они все мне надоели! Пусть немедля убираются по своим покоям! Не могут придумать ничего нового?! Я больше не в силах на них смотреть! Принеси мне вина и убери с глаз долой этих чертовок.

Ниоль приняла из рук служанки золотой поднос с кубком, в котором плескалось лучшее вино с севера цвета тёмного янтаря, и поднесла повелителю. Адари осушил кубок одним длинным глотком, даже не почувствовав отменного вкуса терпкого напитка. Потом Князь Преисподних поставил сосуд обратно на специальное ажурное блюдо. Маленькая юркая демонесса тут же унесла посуду с глаз долой, боясь гнева своего господина. Адари вот уже много веков находился в дурном расположении духа.

– Может, хоть ты порадуешь меня, Ниоль? Танцуй же, ротонская красавица!

Молодая женщина послушно закружилась под знакомые с детства мелодии. Перед её мысленным взором пронеслось всё то, чего она навеки лишилась. Зачем она только так бездумно доверилась Лимерику? Странно было не чувствовать привычной усталости, когда последний звук истаял без следа под высоким потолком пиршественной залы.

– Смотрел бы на тебя вечно, чистая душа, но пришло время для забот. Ты сумела тронуть моё сердце, Ниоль. Поэтому твоё место отныне в моём дворце. Лимерик же пусть удовольствуется тем, что уже имеет. Я не привык делить то, что мне дорого, с кем-либо ещё. Будешь подавать мне вино и танцевать, когда велю.

– Благодарю за честь, Великий Адари, – равнодушно обронила Ниоль и позволила служанкам увести себя прочь.

Верховный жрец Бездны бросился в ноги к своему повелителю и взмолился:

– Верни мне единственную женщину, господин мой, на которую я польстился за последние три тысячи лет. Мне не нужна никакая другая девка в Бездне или Фестайне. Только она сможет сделать меня счастливым.