– Ну, моя прелесть, я проголодался, – нежно проворковал демон.

Хара пронзительно заверещала от ужаса и попыталась отползти подальше.

– Глупая девка, и почему я ещё не избавился от тебя до сих пор?! Возможно, мне просто нравится обладать падшей Лунной жрицей. Иди сюда, маленькая дрянь! – Афрокк обнажил мелкие острые зубки и стал медленно приближаться к оцепеневшей от ужаса пленнице.

Он склонился над жертвой и уже собирался прокусить вожделенную голубую жилку на шее, но вдруг охнул и отлетел в сторону как куль с мукой. Через миг бездыханное тело твари затихло в луже зелёной крови.

– Ублюдок, наконец-то ты больше никому не сможешь напакостить! Очнитесь, моя госпожа. Вам надо укрыться где-нибудь, пока мы не вызволим короля Ваорна Хтора. Адари не имеет права вмешиваться. С Эорой я и сам смогу справиться.

Принцесса Агнара открыла затуманенные болью глаза и едва слышно прошептала:

– Благодарю, что избавил меня от Афрокка. Спаси короля Ваорна, спаси! Это я виновата, что всё свершилось именно так!

– Нет, Хара. Тут замешаны Эора и Адари. Это было выше ваших сил.

– Кто ты, юноша?

– Безымянный Меч Рассвета. Я – сын Фиалы и Хтора. Мы с Мириэль знаем, что тогда произошло. Мама нам сама рассказала, как всё было.

– Хвала Богам, она нашла в себе достаточно света, чтобы простить!

– Да, но ты должна попытаться пройти через Портал сама, если сможешь.

– У меня совсем нет сил. Я даже сесть не смогу без помощи. Прости, племянник, но это невозможно.

– Брат, я укрою её до срока. Надеюсь, что у отца хватит сил дойти самому.

– Хорошо, – проронил воин и ушёл вперёд, чтобы разведать дорогу.

– Всё готово. Мои чары укроют тебя от всех, кроме нас. Сон освежит и вернёт, хотя бы, часть утраченных сил.

Когда Мириэль вернулась, близнецы двинулись дальше, прячась среди зыбких теней. Потом воин жестом велел сестре быть предельно осторожной и затаиться. Две пары глаз настороженно следили за происходящим с помощью маленького серебряного зеркальца, подаренного Мири самой богиней Селенэтой.

Адари, вольготно устроился в носилках из красного дерева и шёлка. Князь наслаждался танцем тринадцати обнажённых красавиц. Неприкрытое бесстыдство их движений разожгло похоть даже в Мече. Лишь то, что он уже не был обычным человеком, помогло ему устоять и сохранить способность мыслить здраво.

«Боги, представляю, что пришлось вынести отцу за эти годы! Несчастный. Если бы я не был наполовину арданцем, ничто не спасло бы меня от гибели. А эта рыжая девка, сидящая рядом с правителем здешних мест, видать, и есть та самая Эора. Что ж, у Адари отменный вкус. Потерпи, Повелитель Бездны, скоро твоя чертовка будет рядом с тобой навеки. А когда Ардан будет завершён, ты потеряешь свои возможности безнаказанно влиять на жизнь людей в Фестайне. Я готов заплатить жизнью человека в себе за смерть твоей Королевы»!

Мириэль сжала руку брата, когда увидела, как демон Кафрокк вытянул их отца по обнажённой спине огненным хлыстом.

– Смирись же, наконец, со своей участью! Смирись, дерзкий смертный! Никто не спасёт тебя! – когда пленник даже не шевельнулся, демон пролаял. – Мои Повелители, Хтор слишком измучен, чтобы доставить вам изысканное удовольствие.

Эора встала со своего места рядом с Адари и со смехом сказала:

– Кафрокк, я выпью его кровь, а потом отправь его в самую мерзкую из Девяти Преисподних. Удивительно, почему я до сих пор не смогла сломать этого жалкого червя?

– Боюсь, что это знание неведомо никому. Повинуюсь, моя несравненная Королева.

Эора покинула носилки, потом неспешно подошла к Хтору, наорав на нерасторопного раба, недостаточно расторопно подставившего ей свою спину. Затем она ударила пленника наотмашь по лицу, да так сильно, что из ран, оставленных от длинных когтей, ручьём захлестала кровь.

– Гулль, принеси мне самый большой золотой кубок! Я хочу испить крови этого гордеца!

Девушка с изумрудными, как яркая летняя зелень, глазами, испуганно вздрогнула, словно это её собирались избить огненным бичом. Рыжие волосы лишь оттенили восковую бледность, тут же разлившуюся по смуглому личику. Служанка, сломя голову, унеслась прочь и через миг уже вернулась, тихонько всхлипывая от страха перед своей гневливой госпожой. Затем она, дрожа и чуть не плача от ужаса, рухнула у ног Эоры, протягивая скорой на расправу ведьме драгоценный сосуд.

– Жалеешь его, мерзкая девка? Даже после того, как провела столько тысячелетий в Бездне? Ты предала Лимерика, за что он и принёс тебя в жертву Князю Адари собственноручно! За всё в этой жизни приходится рано или поздно платить, принцесса Ваорна! Дура набитая! Наверняка ещё помнишь, как твоё сердце пронзил жертвенный нож Верховного жреца Бездны! Как долго и мучительно умирала, корчась в агонии? Потерянные Души не должны испытывать жалости ни к одному существу, будь оно живое или уже мёртвое!

– Лимерик простил меня, моя госпожа. Моё сердце до сих пор болит. Ведь это я предала его, а он в результате этого продал свою душу Бездне во имя мести. Эти двое никогда не покорятся твоей воле!

– Мерзавка! – взревела Эора и отшвырнула дерзкую рабыню прочь, как безвольную куклу. – Ты смеешь перечить мне, гадина?!

Гулль в ужасе скорчилась у ног Адари, воя от боли и обиды. Эора, не обращая внимания ни на кого, сотворила заклятье. После этого кровь из пяти порезов на теле короля Ваорна стала сама собой собираться в кубок. Когда он наполнился до краёв, ведьма выпила всё до капли и наполнила вновь.

– Я осушу тебя, червь, как бочонок дорогого вина, а потом уберу с глаз долой! Когда ты восстановишь свою влагу жизни, это повторится снова и снова! Ты познаешь унижение и боль, ничтожество! Как смеешь ты столько лет противиться моей воле?!

Мириэль с трудом отвела взгляд от жуткого видения, в голосе послышалась мука:

– Мы пойдём выручать отца, как только Адари уйдёт. Тебе суждено убить Кафрокка, а потом расправиться и с рыжей гадиной. Ты согласен с таким простым планом? – очень тихо прошептала девушка.

– И ещё нужно выручить Гулль. Мой дар говорит, что она полностью искупила свою вину. Ей здесь больше точно не место! Я отдам ей остаток моего срока в Фестайне. Эту душу очистили страшная и позорная гибель на Алтаре Бездны и ужасы Девяти Преисподних!

– Идём брат, иначе мы можем опоздать! Ты прав, относительно Гулль. Довольно она настрадалась за ошибки далёкого прошлого. Адари и Эора уходят, смотри сам. Демон унёс отца прочь! А у той склизкой скалы безутешно рыдает та, что когда-то была принцессой Ваорна. Идём скорее. Может, мы сможем ей хоть чем-нибудь помочь.

Две тени, скрытые магией Селенэты, скользнули к скорчившейся на грязной земле фигурке. Изумрудные глаза покраснели. Беззвучные рыдания сотрясали стройное тело. Молодая женщина почти ослепла от слез.

– Не плачь, Гулль. Почему Эора так жестока с тобой?

– Жрец Лимерик сейчас в Фестайне, там же чаще всего бываем теперь я и Ниоль. Он – любимец нашей Королевы. Госпожа ревнует меня к нему, как и к его Вечной спутнице. Особенно после того, как тот предъявил Адари права на Хранительницу Звёздного Источника. Вы – не Падшие Души! Зачем пришли в это ужасное место? – та, что была принцессой Ваорна, доверчиво улыбнулась суровому воину, в котором впервые за долгие тысячелетия не почуяла порока и зла.

– Мы пришли вызволить отца Хтора и сестру нашей матери Хару.

– О! Какие они счастливцы! Меня вот некому вернуть в Фестайн! Моё тело давно уже стало прахом. Боюсь, даже память обо мне полностью стёрлась в Мире Живых.

– Помоги нам, госпожа моя. Отвлеки Кафрокка. Иначе мы можем проиграть, – Мириэль протянула молодой женщине руку, чтобы помочь встать, две пары зелёных глаз встретились мимолётно, и Гулль поспешно вскочила на ноги.

– Идемте. Кафрокк давно уже пытается заполучить меня в свои мерзкие лапы. Я помогу вам, хотя бы потому, чтобы насолить Эоре и Адари, – она быстро привела себя в порядок и уверенно повела новых союзников по одной из неприметных тропок.