– Добро пожаловать, Юрий Георгиевич, – начал тот, что находился справа от стола. При этом руки его остались неподвижно лежать в карманах брюк.

– Здравствуйте, господа. Чем я могу быть вам полезен?

– А вот это очень хороший вопрос, Юрий Георгиевич, – вступил в разговор человек, стоящий слева от стола. – Мы о вас много слышали.

– Но я все же не понимаю, в чем собственно…

– Мы вам все объясним, Юрий Георгиевич. Вы присаживайтесь в кресло.

Человек, находящийся справа от стола, жестом, не допускающим неповиновения, указал на кресло, стоящее напротив них. Преподаватель, сев в него, оказался прямо напротив мужчины в черном костюме и белом галстуке, который до сих пор не проронил ни слова, а лишь пристальным взглядом наблюдал за ученым.

– Уважаемый Юрий Георгиевич, – снова вступил в разговор человек справа, подчеркнуто медленно проговаривая имя и отчество профессора, – мы общались с разными специалистами, докторами наук и много с кем еще по всей стране. И практически все нам рекомендовали именно вас.

Говоривший взял со стола папку желтого цвета с надписью «Секретно. Личное дело номер 121», после чего продолжил:

– Потрясающие характеристики, Юрий Георгиевич. В свои тридцать семь лет вы добились столько, сколько многие не имеют и за две жизни. Ваши научные работы, издания, проекты, изобретения просто поражают воображение. Ваши разработки двигателей, корпусов кораблей – просто гигантский скачок в новый технический век.

– Вы слишком мне льстите. Многие из моих проектов еще не закончены, кое-какие работы пока остаются только теориями.

– Не скромничайте. Ваши заслуги есть и в разработанном двигателе.

– Как я вижу, вы обо мне осведомлены гораздо лучше, чем я о вас. Вы знаете про меня все, я же о вас – ничего.

– Имена, конечно же, – снова вступил в разговор человек слева. – Со временем вы все узнаете. А пока пусть я буду Иван Иванович, мой коллега справа Петр Петрович, а господин за столом – Михаил Михайлович.

– Что ж, Иван Иванович, – Юрий Георгиевич начинал терять терпение, – тогда соблаговолите сказать, по какой причине вы здесь и для чего вам понадобился я.

– Хорошо, Юрий Георгиевич, перейдем к делу, – впервые нарушил молчание человек, которого назвали Михаилом Михайловичем.

Его низкий и стальной, словно струна, голос заставил профессора вздрогнуть. Михаил Михайлович достал железный кейс с кодовым замком. На чемодане красными буквами жирным шрифтом было написано: «Государственная тайна. Совершенно секретно». Михаил Михайлович набрал шифр из десяти цифр. После этого из открывшегося кейса достал бумажную папку с надписью: «Проект „Чистый дом“». Далее он продолжил:

– Как вы могли догадаться, Юрий Георгиевич, разговор пойдет о государственной тайне первой категории. Это значит, что вы будете посвящены как выбранный кандидат в то, о чем другим даже помыслить запрещено. Разглашение любой информации по проекту «Чистый дом», даже отдаленное упоминание о нем в разговоре с посторонними неосведомленными людьми будет считаться государственной изменой и караться смертью.

– Я должен это скрывать даже от своей жены? У меня нет от нее секретов.

– Значит, появится первый.

– Вы меня не поняли, – повторил Юрий Георгиевич. – Мы с женой одно целое, и то, что известно мне, знает и она.

– Нет, это вы меня, наверное, плохо расслышали. Проект, о котором, возможно, пойдет в дальнейшем речь, является самой засекреченной на данный момент информацией в государстве. И любое разглашение этих сведений будет незамедлительно караться смертной казнью лица, как рассекретившего, так и получившего их.

– Почему вы сказали «возможно, пойдет в дальнейшем речь»?

– Потому что никто вас заставлять не будет. Вы сами решите, хотите участвовать в проекте или нет. Это будет только ваш выбор.

– Но как я смогу что-либо скрывать от жены?

– В этом вам помогут. Вы, как и прежде, будете жить дома, по утрам выходить на работу. Только деятельность у вас будет другой…

– Вы хотите, чтоб я ушел из университета? – перебил человека в черном Юрий Георгиевич.

– Да, у вас не останется времени на преподавательскую деятельность. У вас и ваших коллег будет очень много работы.

– В чем она заключается?

– Что ж, поскольку мы поняли друг друга по поводу государственной тайны… А мы ведь поняли друг друга, не так ли, Юрий Георгиевич?

– Вы очень доходчиво объясняете, Михаил Михайлович.

– Значит, мы можем приступить к главному. Юрий Георгиевич, вы помните, как пять лет назад шаттл «Журавль» впервые вышел в межзвездное пространство?

– Конечно. Это великое достижение для науки. Тем более важное событие для меня, так как я отчасти приложил к этому руку.

– Так вот, на шаттле не было людей.

– Как не было? – удивился Юрий Георгиевич. – Ведь объявляли, что на нем был экипаж.

– Так было только сказано. Но это не так. «Журавль» лишь спутник, у которого была не только задача выйти за пределы нашей Солнечной системы, но и другая миссия, более важная.

– Какая?

– Достичь звездной системы, расположенной в скоплении Мир2945ПРТ, а именно звезды Лотос, чтобы исследовать планету, названную нами Ферус.

– Разве это возможно?

– Да.

– Но ведь двигатель, разработанный профессором Зельциным, не мог преодолеть настолько огромное пространство! Да еще и за такой короткий промежуток времени!

– Неужели вы думаете, что вся информация была раскрыта широкой массе зрителей, в том числе и завистникам с Запада? Публика получила лишь часть того, что было решено ей открыть. Только самую поверхностную информацию. И толпа, будучи уверенной, что получила все сполна, довольная продолжила свое существование, думая, что все держит под контролем. В итоге все довольны. Но сейчас не об этом. Принципы работы двигателей, а также преодоления межзвездного пространства вы еще успеете обсудить со своими коллегами. А пока ознакомьтесь с содержимым данной папки. – С этими словами человек в черном костюме передал ее Юрию Георгиевичу.

В кабинете декана все умолкло. Казалось, что даже стрелки часов, висевших на стене, остановили ход, чтобы не нарушать тишину.

Юрий Георгиевич привстал, чтобы снять свой уже потертый, но все еще элегантный пиджак, подаренный ему женой. Он не очень сильно разбирался в моде, поэтому подбирать себе одежду всецело доверял супруге, которая всегда следила, чтобы муж, «утонувший» в рутине науки и преподавания, оставался чистым и опрятным. Профессор машинально, как делал это всегда, когда нервничал, провел правой рукой по голове, поправляя немного всклокоченные волосы, после чего взял папку.

Открывать ее у него не было особого желания, так как Юрия Георгиевича нельзя было назвать уж очень любопытным человеком. Кроме того, он понимал, что после того, как ознакомится с ее содержимым, обратного пути точно не будет. Вот если бы Марине можно было все рассказать, то это было бы совсем другое дело. Обязанность что-либо скрывать от нее, даже, быть может, самую незначительную информацию, тяготила его. Он еще раз прочел надпись: «Проект „Чистый дом“». Профессор медлил, что явно не доставляло удовольствия человеку в черном костюме.

– Открывайте, – командным голосом произнес он.

– Да-да, конечно, – скорее рефлекторно, чем сознательно ответил Юрий Георгиевич.

Наконец профессор глубоко вздохнул, закрыв глаза, собрал всю волю в кулак и перелистнул первую страницу. «Наверняка какая-нибудь ерунда, о которой нечего беспокоиться, – пронеслось в его мыслях. – Ну что в этом может быть опасного? Когда-нибудь мы еще посмеемся над этим вместе с Мариной».

Юрий Георгиевич обратил внимание на текст, гласивший: «Сведения, которые вы собираетесь прочитать, составляют государственную тайну первой категории. Получая доступ к ней, вы гарантируете, что не будете разглашать информацию, полученную при ознакомлении с материалами данного документа. За разглашение указанных сведений, равно как и за их использование в ущерб государству вы будете обвинены в государственной измене и немедленно казнены. Президент Российской Федерации Анатолий Борисович Стержнев».