Райан: Разве человек в пятнадцать лет недостаточно взрослый, чтобы побыть без присмотра один вечер?

Питер: Полагаю… это зависит от ребенка.

Райан: Вы имеете в виду «подростка»?

Питер: Хорошо, от человека. Мелли год назад потеряла маму и была крайне подавлена эмоционально, что совершенно естественно. Я пытался не навязываться, дать ей погоревать по-своему. Я пытался ей сочувствовать, но то, что она делала… Наверное, она проверяла мои границы.

Райан: Каким образом?

Питер: Когда Мелли думала, что я не замечу, она могла тайком стянуть бутылку вина из подвала. Она не раз возвращалась домой слишком поздно после встречи с друзьями, и мне было совершенно очевидно, что она выпивала. Обычные подростковые дела, но в отсутствие Линды я совсем не понимал, как вести себя в таких ситуациях. Нелегко говорить об ошибках, которые я совершал с Мелли, нелегко в них признаваться. Я чувствую сильную вину за те случаи, когда не видел… Когда не защищал ее.

[Пауза]

Райан: Может быть, возьмем паузу, сэр Питер?

Питер: [Сквозь кашель] Нет, все в порядке. Итак, на чем мы остановились? Вечеринка в честь открытия. Как я уже говорил, Мелли не должна была там присутствовать. За неделю до события Мелли зашла к Санни на мороженое и каким-то образом тайком налила водки себе в напиток. Домой она пришла знатно подвыпившей. Я винил в этом скорее Мелли, а не Санни, но доверие исчезло к обеим сторонам, и я не знал, с кем еще можно оставить дочь, кто будет свободен в таком срочном порядке, кто мог бы присмотреть за ней так, как мне нужно. Так что в момент помутнения рассудка я разрешил ей пойти на открытие, но чтобы она ни на секунду от меня не отходила, и я изо всех моих чертовых сил старался сделать так, чтобы для нее там было ужасно скучно. Я представляю себе ваш следующий вопрос. Вы спросите меня, что на ней было надето. Ну тут Мелли меня обскакала. Я ясно дал понять, что она должна надеть что-то адекватное, и когда за час до того, как должны были подать машину, она спустилась вниз в черном платье по колено с серебристым кардиганом-накидкой, честно сказать, у меня отлегло. Я думал, придется раз десять сказать: «Иди переоденься!»

Мы подъехал к отелю, и я первым вышел из машины, чтобы открыть девочкам дверь. За огражденной зоной толпилось около дюжины фотографов, вспышки камер слепили меня, и все, о чем я тогда мог думать, это как бы быстрее проводить девочек внутрь. Так что я не обратил внимания на Мелли, когда она вышла из машины без кардигана, а ее адекватное черное платье оказалось платьем с открытыми плечами и почти на десять сантиметров короче на бедрах. Мелли отошла от меня, повернулась к фотографам и начала позировать, словно профессионал: рука на бедре, сияющая улыбка – так, словно она делала это всю свою жизнь. И именно эта фотография с оскаленной улыбкой моей пятнадцатилетней дочери, которая больше уже не была папиной дочкой, она-то и попала во все таблоиды.

[Тяжелый вздох]

Так что вы понимаете, почему я терпеть не могу эту фотографию. Каждый раз, когда я ее вижу, в памяти всплывает все то, что потом случилось с Мелли. Впервые в жизни я по-настоящему почувствовал, что теряю контроль.

Райан: Теряете контроль над чем?

Питер: Я думаю, только родитель сможет по-настоящему понять ответ на этот вопрос.

Закадровый голос

Несмотря на трагическую утрату своей матери, Мелани продолжала добиваться блестящих результатов в учебе под пристальным присмотром своего отца.

Терри Байфорд, учитель на пенсии

Меня зовут Терри Байфорд. Я был учителем в частной школе Святого Августина в Южном Лондоне. Я преподавал и Мелани, и Заре на протяжении их учебы в школе.

Зара была блестящей ученицей и главой школьного совета. Она была крайне прилежной и вежливой со всеми учителями. Но некоторых девочек по каким-то непонятным причинам совершенно не любят, и Зара, к сожалению, была одной из таких девочек. Она ничего такого не сделала. Насколько мне известно, ее не дразнили и не задирали. У нее просто не было много друзей.

Мелани же была очень популярной. Она выросла в эпоху, которую я называю «эпохой глупеньких девиц», когда для девочек было популярно выглядеть, так сказать, пустоголовыми блондинками, которым в уши посвети – глаза загорятся. Мелани такой не была. Она определенно имела популярность, но при этом не витала в облаках. Она всегда присматривала за младшими. Большинство девочек по мере продвижения в старшие классы либо не обращают внимания на младшеклассниц, либо откровенно их задирают. Знали бы вы, какие у нас были проблемы, но только не с Мелани. Она познакомилась почти с каждой девочкой по имени и знала подробности их жизни. Например, если кто-то любил конный спорт, она всегда спрашивала, как их спортивные дела. Звучит как мелочь, и мне кажется, для Мелани это и было мелочью, но для учителя, смотрящего со стороны, это выделяло Мелани из толпы еще до ее славы.

Санни Бхат, друг семьи

Зара была славной, славной девицей, и сейчас она выросла в замечательную юную леди. Мы с ней обедаем время от времени. Конечно, у нее полно дел в Lange Hotels, да и со всем этим бардаком с Мелани. Она, конечно, особенно ничего не говорила, слишком уж она воспитанная, чтобы поливать грязью родную сестру, даже передо мной. Но я читаю эти заголовки, и мне так жаль, так жаль Зару и сэра Питера.

Мне с детства говорили: «Горбатого могила исправит». Кто-то назовет меня старомодной, но я всегда в это верила. Мелани Лэнг в детстве ничего, кроме проблем, своему папе не принесла. Да и сейчас она наверняка только проблемы ему и приносит.

Я честно думала, что Питер из-за нее язву заработает, с ее выпивкой и побегами из дома. Я однажды видела, как она с одним парнем у своего дома целовалась. Казалось, она его вот-вот в дом позовет, но я постучала по окну, и его тут же след простыл. Как только ей исполнилось пятнадцать, она украла алкоголь из моей кухни, пока я не видела. После этого с ней было очень сложно оставаться рядом.