Пока мы прогуливались по тропинкам, солнце начало клониться к закату, окрашивая небо в темно‐фиолетовый и нежно розовый. Под ногами хрустели листья, а легкий ветерок, шелестящий в кронах деревьев, ерошил мои волосы.

– Это наше второе несвидание, которое очень похоже на свидание, – заметила я, сжимая в руке красный бумажный стаканчик.

Если подумать, наша прогулка напоминала свидание больше, чем все, чем я когда‐либо занималась с Люком.

– Правда?

Ох, наивная, глупая я. Конечно же он не заметил. Девушки буквально бросались к его ногам. Или к другим частям его тела. Ему и стараться не надо было, чтобы их впечатлить.

Я украдкой взглянула на Чейза.

– Позволь угадать, ты не ходишь на свидания.

– Нечасто. – Нахмурив темные брови, он сделал глоток горячего шоколада. – Но разве не этим ты обычно занимаешься с друзьями? Прогуливаешься, попивая напитки, болтаешь и так далее? Ну знаешь, девчачьи штучки.

– Наверное, ты прав, – ответила я. – Так ты хочешь заниматься с мной девчачьими штучками?

– Почему бы и нет? Большую часть времени моя жизнь – переизбыток тестостерона. Это начинает надоедать. К тому же, парни воняют. Далласа после игры можно считать биологическим оружием.

Мы подошли к развилке, и он указал налево. Впереди виднелась шаткая деревянная лестница, встроенная в склон холма. Ее ступени от старости посерели и истерлись. Было не похоже, чтобы эта лестница могла выдержать одного Чейза, не говоря уже о нас обоих. Но он, вроде бы, знал, что делает. По крайней мере, я на это надеялась.

– И это твой скрытый мотив? – рассмеялась я. – Заводить со мной дружбу не ради того, чтобы вывести Люка из себя, а чтобы мы делали друг другу маникюр и устраивали бои подушками?

Он жестом предложил мне подняться первой.

– Прошу заметить, что этим вечером ты сама мне написала.

– Но до этого ты выкрал меня с арены.

Прежде чем начать подниматься по крутой лестнице, я сделала неуверенный шаг, проверяя устойчивость ступенек. Чейз последовал за мной. Вероятно, его взгляд был на уровне моей задницы. Мысленно я вернулась к нашему поцелую, и от этого воспоминания у меня подкосились колени.

– А еще раньше, в «ИксЭс», ты испортила мои планы на вечер.

Я обернулась, чтобы посмотреть на него.

– Ты первый ко мне подошел, мистер «Хочу быть пилотом».

– Справедливо подмечено, – усмехнулся он. – Я, пожалуй, обойдусь без маникюра, но вот устроить бой подушками готов в любой день недели. И предпочтительно в нижнем белье.

Ох.

После нашего поцелуя образ Чейза в одних трусах совсем не помогал мне собраться с мыслями.

Когда на полпути наверх он остановился рядом со мной, я ткнула его в бок.

– Давай без пошлых намеков.

– Что? – с напускной невинностью спросил Чейз. – Даже не думал.

Я вскинула бровь.

– Хорошо, думал. Но предложение остается в силе.

Когда мы с Бейли закончили взбираться по вмурованной в землю лестнице, то повернули к просвету между деревьями. Я немного запыхался, но не потому, что преодолел два длинных лестничных пролета (я мог бы сделать это и во сне), а из‐за близости Бейли.

Мне было все труднее сохранять спокойствие.

– Вау, – выдохнула она. – Отсюда же виден весь центр города.

Она последовала за мной к скамейке из кованого железа, стоявшей на самом краю склона. Перед нами раскинулся город, мерцающий в темно‐фиолетовых сумерках. Вдоль извилистого горизонта тянулись небоскребы, в некоторых окнах все еще горел свет. А по переплетающимся дорогам размытым красно‐белым пятном двигался поток машин.

Я все еще не был уверен, почему привел ее сюда – в место, куда не только никого раньше не приглашал, но о котором даже не упоминал в разговорах.

– Вид отсюда потрясающий. – Откинувшись назад, Бейли скрестила ноги.

Я не мог не смотреть на них. Длинные и стройные. Образ Бейли, перегнувшейся через барную стойку в «ИксЭс», не выходил у меня из головы.

– А вид рядом тоже неплох.

Бейли изогнула губы, а ее щеки покрыл румянец, оставшийся едва заметным в тусклом свете. Она бросила на меня взгляд и заявила, что не может понять, шучу я или нет. А это означало, что заигрывал я в последнее время хреново. Вероятно, из‐за недостатка практики и отсутствия вышеупомянутого спокойствия.

– Как ты нашел это место? – Бейли с серьезным видом изучала мое лицо.

– Иногда, в межсезонье, я приезжаю сюда на пробежки. Ну, знаешь, для разнообразия, отвлечься от рутины. – Я вытянул перед собой ноги и положил руку на спинку скамьи. – А на финише беру напиток с сахаром и возвращаю все потраченные калории. Весь секрет в балансе.

– Должно быть, это приносит свои плоды, раз уж вы, ребята, обставляете нас в турнирной таблице.

– Видимо, так, – пожал я плечами. – Возможно, тебе стоит сбежать на спасательной шлюпке, пока корабль не потонул. Еще не поздно присоединиться к нашей команде.

– Продолжай мечтать, – рассмеялась она, покачав головой.

Мы замолчали, наслаждаясь видом, но образовавшаяся тишина не была в тягость. Оказалось даже приятно проводить время с кем‐то, кто тоже не считал нужным заполнять каждую секунду бессмысленной болтовней. Через некоторое время мы продолжили обсуждать учебу, хоккей и другие дружеские темы.

Но поток моих мыслей вырвался наружу прежде, чем я успел его остановить.

– Не обижайся, но я понять не могу, как тебя угораздило встречаться с Моррисоном? – спросил я. – Ты такая классная, а у этого придурка личностных качеств как у картонной коробки из‐под молока.

– О боже, – Бейли, которая хотела сделать глоток своего напитка, остановилась и с шумом втянула в себя воздух. – Просто идеальный момент для подобного вопроса.

Я допил остатки горячего шоколада.

– Ну правда, что ты в нем нашла? Интересуюсь для друга. – Я помолчал. – Ладно, я и есть этот друг. Просто я любопытный ублюдок.

Я размышлял об этом больше, чем был готов признать, но так и не нашел ответа. Бейли была умной, горячей и забавной. Такая девушка могла заполучить практически любого. Я не мог понять, почему она вообще уделила этому придурку время, не говоря уже о том, чтобы встречаться с ним.

Так вот что такое ревность? Мне это чувство не нравилось. Ни капельки.

Бейли, рассматривающая городской вид, нахмурилась.

– Честно говоря, я и сама не знаю. Мы начали встречаться еще на первом курсе. Полагаю, иногда мы просто привязываемся к людям и затягиваем то, чему уже давно пора закончиться. Видимо, я была слишком молода и наивна.

– Ага, теперь‐то ты повзрослела. Тебе уже двадцать один. Фу, старушка, – втянул я воздух. – О молодости она тут рассуждает.

– Подожди, – нахмурилась Бейли. – А когда у тебя день рождения?

– Третьего января.

В детстве меня это раздражало. Поскольку мой личный праздник мерк по сравнению с Рождеством и Новым годом. Но когда дело касалось хоккея, лучше даты и придумать было нельзя, ведь так я всегда оставался самым старшим в дивизионе. Прибавьте сюда еще и то, что я был больше остальных игроков, так что рядом с ними казался гигантом.

– Так, получается, ты старше меня, – заметила Бейли.

– Не прикапывайся к словам, – отмахнулся я от нее.

– От нашего разговора у меня волосы седеют, так что, возможно, ты прав. – Она помолчала, наморщив нос. – К тому же, разве я не рассказала тебе все о Люке, когда пьяная делилась своей биографией?

– Не совсем.

Той ночью она упомянула только несколько деталей. А именно, что Моррисон был подлым обманщиком, который пренебрегал своими обязанностями в спальне и никогда не ублажал свою девушку ртом, что было чертовым издевательством. Но я не хотел, чтобы Бейли чувствовала себя неловко, поэтому не собирался вдаваться в подробности прямо сейчас или когда‐либо еще. Если только эта тема не всплывет во время того, как я сам буду ублажать ее.