— Комариное нашествие из болотного тухлоизлома пропустил?

— Пропустил, ваше сиятельство, — понуро опустил голову Пахомов.

— Краснолесский излом тоже пропустил…

— Как Краснолесский? А что с ним? Ещё одно нашествие? Поднять тревогу? Хотя нет, там же вояк целая дивизия выдвинулась…

— Вот. Соображаешь. Но за то, что не ты, а вольный ликвидатор Морозов и наш турист ярл…

Мэр сделал паузу, явно забыв моё имя, и я поспешил напомнить:

— Краст.

— И ярл Краст делают твою работу, сообщая мне о его исчезновении… Это уже звоночек. Тревожный звоночек для тебя. Слышишь, Пахомов?

— Слышу, ваше сиятельство! Разрешите собрать разведгруппу и выдвинуться для подтверждения информации?

— Разрешаю. И возьми с собой «пробойник связи». Соединишь меня с командующим спецоперацией на обратном пути. Он где-то в тех краях как раз должен быть.

— Есть!

Пахомов напоследок посмотрел на нас с Михаилом и бегом выбежал из кабинета, стремясь исполнить свою работу как можно скорее.

Не хотелось подставлять его, конечно… Но тут уж как Долгоруков захотел, так эту информацию и использовал. На всё была его воля.

Мы допили чай, спешно собрались и оставили мэра наедине с многочисленными делами Горлика.

Мы сели в машину, и я облегчённо вздохнул, ничего не подозревая о том, к каким последствиям приведёт меня раскрытие информации об изломе городскому главе…

Вечером того же дня. Кабинет мэра.

Долгоруков Евгений Семёнович расхаживал по кабинету, ожидая звонка от разведгруппы.

Уже стемнело, домой ушла его секретарша. Отпросилась пораньше, хотя обычно уходила после своего непосредственного начальника. Это был один из маленьких, но крайне многочисленных её плюсиков, за которые граф её и любил. Как сотрудницу, само собой. Законы рода не позволяли ему вступать в близкую связь с простолюдинками. А Ниночка его была именно что выходцем из простого народа, но как человек и сотрудник менее ценной она от этого не была.

Граф немного грустил, жалея, что отпустил её пораньше. Ему захотелось выпить кофе, и ему теперь придётся самостоятельно разбираться в этой технике, с которой он далеко не на «ты»…

Не отпустить её он не мог. Завтра у его секретарши день рождения, и она, как и во все предыдущие года, принесёт на работу огромный и невероятно вкусный торт. А его ещё нужно приготовить.

«Будет нехорошо, если она завтра станет ловить мух из-за того, что готовила свой очередной шедевр всю ночь», — подумал Евгений Семёнович перед тем, как отпустить Нину домой.

Иногда ему казалось, что Нина даже более близкий для него человек, нежели супруга. По крайней мере именно она вызвалась отправиться с ним в эту глухомань, чтобы поддерживать своего босса. А жена осталась в родовом имении растить детей, которых Евгений Семёнович уже полгода как не видел.

— Поскорей бы нашлись эти две идиотки… — вздохнул Долгоруков.

Он знал, что Стефания Романова не подарок, но сейчас они лишь себе хуже делали. И тот факт, что двух молодых авантюристок сопровождал, пожалуй, один из сильнейших воинов империи, не радовал Евгения Семёновича, ибо всё это влияло на его родину. Невидимыми касаниями изменяло судьбу империи.

«Сегодня из императорского дворца безнаказанно сбегают две прохвостки, а завтра империи объявляют войну, посчитав, что власть находится в слабых и недостойных руках…»

Наконец-то зазвонил телефон. Сработал «пробойник», который обходит ограничения, что имеются в подобных областях, полных аномальных изломов. Одно из лучших изобретений учёных и магов.

— О, Фёдор Игнатьевич, здравствуйте, — ответил Долгоруков. — Рад, что до вас добрался Пахомов со своими людьми. У меня для вас есть информация, по вашему вопросу. Нет, ничего конкретного, лишь предположение. У меня излом недалеко от вас закрылся… а я туда группы ликвидаторов не отправлял. И независимой группы ликвидаторов, что имела бы подходящую силу, тоже не видел в наших краях. И мне на ум приходит только один человек, что мог бы это сделать… Да, Фёдор Игнатьевич. Конечно, проводит. До конца операции Пахомов в вашем полном распоряжении. Он знает эти места как свои пять пальцев. Всех благ вам, князь. Жму руку и остаюсь на связи.

И армия направилась по ложному следу. И кто бы знал, что это откроет удивительный путь для одного юного и крайне самонадеянного ярла, который в этот самый момент страдал от изнурительных тестов группы Сокола…

Сокол был немолодым, но и не слишком старым. Сорок лет — самый расцвет сил воителя, то время, когда опыт, сила, энергия и мастерство переплетаются воедино, делая из ликвидатора кого-то большего, нежели рядового убийцу мутантов.

Сокол… Он был мощным не из-за своей силы. Я её и не видел даже. Но и без неё воитель уже весьма сильно на меня повлиял. Чего уж там, я зауважал этого мужика. Просто нельзя быть заурядным, когда тебя окружают и беспрекословно исполняют приказы ТАКИЕ люди!

Я не знал его ранга, не знал даже его титула… Он явно не был графом, виконтом, герцогом или кем-то из высшей аристократии. Я подозревал, что барон. Обычный барон, что скрывает родовой перстень. Тем не менее все прохожие и члены собственной группы относились к нему с глубоким уважением. Причём, что характерно, по-доброму к нему обращались и сильные Воины Духа, и высокородные потомки дворян. Репутация у него была что надо.

В его группе из девяти человек были как простолюдины, так и бароны. И меня немало удивило то, как все общались друг с другом на равных.

— Так, парень, идём в тренировочный зал. Если выдержишь первые тесты, приступим к более сложным оценкам, — предупредил меня Сокол, как только мы — мой наставник, я, Сокол и его группа — выдвинулись в путь.

— Хорошо. Как скажете, — учтиво кивнул я его, не пытаясь строить из себя высокородного.

Незачем. Да и глупо это делать перед лицом наставника, который к нему весьма уважительно относится. Так лишь проявлю себя как заносчивый юнец без извилин в голове. И пусть я был бы рад показать себя так, чтобы меня не приняли, посчитав для группы бесполезным балластом, но у меня ещё была и собственная гордость, и ожидания следовавшего за нами Михаила. Разочаровывать его не хотелось. Если он не будет уверен во мне и моей группе, то может и передумать уезжать. А мне больше некого просить прикрыть мне спину и отвести возможную погоню по ложному следу. Поэтому пришлось стараться.

Началось всё с банальных физических упражнений на ловкость, силу и выносливость. Прыжки, отжимания, бег. Не слишком тяжело, не слишком просто. Даже как-то скучно. Следом пошли более экстравагантные задания, проверяющие мою координацию, реакцию, чувство балансировки и взрывную мощь. Отдельным для меня удовольствием было вырядиться в мягкую защитную экипировку, взять огромный прочный щит и выдерживать давление, оказываемое сразу тремя членами дружины Сокола, что имитировали таран из монстров. Моя стойкость приятно их удивила, да и меня тоже. Оно и понятно: всё-таки не выглядел я как заядлый посетитель качалки. Тем не менее моё высокое поджарое тело скрывало в себе пусть и малые, но полные силы мышцы и крепкие кости, способные выдержать огромные нагрузки.

Мне сразу вспомнились на первый взгляд глупые упражнения мастера Фаркса. Получается, не зря корячился, исполняя странные указания мудрого наставника. Он сумел превратить моё тело в настоящий бастион. И пусть этот бастион не выглядел так же впечатляюще, как у здоровенных сто двадцати килограммовых шкафов ростом под два метра, но был не менее крепок и при этом оставался намного ловчее и проворнее.

— Что ж, база у тебя есть и база хорошая! Сейчас будет три спарринга по минуте. Без оружия, в перчатках, без применения каких бы то ни было сил. Бобёр, ты первый, потом Щавель и Карбат, — велел Сокол, и началось веселье.

Не могу сказать, что мои противники были слабыми. Нет, вовсе нет. Чуйка, реакция, сила и опыт у них что надо. Базовых знаний и техники — вот этого не хватало. Я довольно легко читал движения каждого в тройке и то уклонялся, то блокировал, то сам атаковал, перехватывая инициативу. Серия ударов ногами и руками, пару обманных движений и бросок на пол. Ничего сверхъестественного. Конечно, если бы меня учили как простого бойца для подобных единоборств, то мне было бы тяжело и сложно, ведь все трое, как это принято говорить, уличные бойцы. И они пытались меня застать врасплох, только вот… К их несчастью, мастер Фаркс и Михаил мне ещё годы назад вбили в мозг, что «честных» схваток не бывает. Все люди разные: кто-то тяжелее, кто-то быстрее. Равных условий не существует. И я учился драться, невзирая на мораль, правила и прочее.