Ритуальный зал.

Темницы.

Ворота.

Магия.

Кровь.

Мир грез и сновидений.

Втроем они — сила, способная управлять этим миром. По одиночке — не более чем базарные ведьмы в большом городе.

Эолента — старшая из верховных мор. Управляет ритуальным залом. Творит здесь магию, искажает суть природы, создает темных жадных до убийств существ.

Однако силы на создание пустот и охотников ей дает Аира. Именно она правит темницами. Только она может высасывать жизнь и воспоминания о ней из пленников. Кровь, напитанная чувствами — вот единственная пища, которую принимали чаши.

Но и Эолента и Аира теряют свою власть стоит им выйти за пределы замка. В мире людей им нет места. Здесь они властительниц — там всего лишь опасные старухи.

Афликта может управлять людьми. Через грезы и мечты. Насылает видения во сне и просыпаясь человек, еще не сознавая, уже находится под властью ее чар. Охотники — ее орудие. Слуги Афликты могут выходить в мир людей, чтоб творить ее волю.

Так было всегда.

Эолента, Аира и Афликта — три лица смерти. Чтобы править им нужна жизнь. Живая вода.

Эолента провела длинным пальцем по пустой чаше.

Но все изменится.

Когда они наполнят последнюю чашу кровью лордов всех четырех стихий и создадут живую воду…

Тонкие губы Эоленты дрогнули в предвкушении.

Тогда ей не нужны будут сестры. Она сама сможет править Междумиром. Нужно лишь дождаться своего часа и избавиться от сестер навсегда.

Лея зябко поежилась.

Летнее утро еще только-только пробуждалось и было прохладно, сыро. Хотя, возможно ей это только казалось. Из-за раны. Вся левая рука, кроме кончиков пальцев стала прозрачной и никак не могла согреться. Даже перчатки, подаренные градоначальником не помогали.

Берга не удержала слез, обнимая ее.

— Берегите себя, оба. И… простите меня за все.

На Бергу нельзя было сердиться. Каким бы ужасным не был ее поступок, никто не смог бы корить ее сильнее, чем она сама. Лея заметила, что ее руки были плотно обмотаны, почти до локтей — осколки того самого зеркала, которое Берга разбила вдребезги, чуть не покалечив себя.

Даже оружейник Горн вышел их проводить. Собственно только они втроем, вместе с градоначальником и были здесь, за два часа до рассвета.

Горн кашлянув протянул Гуру длинный обмотанный тряпицей сверток.

— Вот возьми…те. Я сам ковал. Пригодится те… вам в пути.

Лея недоуменно посмотрела на своего друга. Когда это мрачный оружейник успел так проникнуться к нему уважением?

— Спасибо. — кивнул Гур.

И господин Далас как-то странно смотрит на Гура с тех пор как очнулась Лея. Неотступно следит за каждым его движением будто ожидает какой-то безумной выходки.

Да что же тут произошло пока она приходила в себя?

— И вам спасибо. За… за все. — сказал Гур, подойдя к господину Даласу.

Тот кивнул и указал на повозку:

— Дрек едет быстро, так что следующий рассвет вы встретите уже в Радужной Долине. Вам нужно будет найти хранителя Ветуса Ингема. Передайте ему мой перстень и он поможет.

— Я обязательно верну перстень.

Градоначальник посмотрел на Гура и Лея заметила как сверкнули его глаза, но тут же погасли.

— Не забудьте о нас. О Междумире. Это все, о чем я прошу.

Гур кивнул.

Подойдя к Лее он помог ей взобраться в повозку. И запрыгнув следом сел рядом. Лея обернулась и помахала рукой. Когда ворота Листограда скрылись за листвой деревьев ей стало жаль. Несмотря ни на что эти люди вызывали у нее чувство светлой грусти. Как будто она знала их много лет, а теперь расстается, возможно навсегда.

Гур сидел уперев руки в колени и смотрел перед собой. Он тоже стал задумчив. Еще более молчалив чем обычно.

— Все в порядке?

Он не сразу услышал.

— Да. Поспи, тебе нужно отдохнуть. Впереди длинна дорога.

Лея укуталась в плащ, подаренный Бергой и подумала, что возможно, если им наконец повезет, то завтра ночью она уже уснет в постели у себя дома, с мамой.

Аира выпотрошила старика и протянула бутылек Эоленте.

Капля крови, наполненная воспоминаниями о семье, сверкнула и упав в чашу окрасила белую молочную поверхность алым цветом. Зелье завертелось и Эолента провела пальцем по краю:

— Листоград. Источник.

Сестры склонились над чашей и в ритуальном зале воцарилась мертвая тишина. Даже старик на полу кажется перестал дышать.

С каждой секундой, что Эолента вглядывалась в поверхность чаши ее тонкие костлявые пальцы белели, сжимая пустой бутылек.

Ей хватило и пары минут, чтобы понять что произошло. Даже горло перехватило от ярости и зубы удлинились, желая вцепиться в чье-нибудь горло. Как близко они были к провалу!

Она глубоко вдохнула. Нужно успокоиться. Сестры ей нужны. Пока что.

Зелье в чаше пошло рябью, завертелось и снова стало мутно-белым, напоследок явив им ворота Листограда, окружающий его лес, утреннюю дымку. Большая повозка, груженная товарами отходит от города. Кучер правящий тяжеловозом. А сзади, меж тюков с фруктами и мягкими свертками сидят беглецы. Бледная девушка и рядом парень, накинувший на нее свой плащ, поверх ее собственного.

Чаша погасла и Эолента вдохнула свободнее. Лорд жив. Это главное. Но больше ошибок допускать нельзя.

— И что теперь делать? — буркнула Аира. — Лорд скоро будет в Долине!

— Доберется до портала и все, никогда мы его не достанем… — прошелестела Афликта и Эолента кинула на нее презрительный взгляд.

Кто бы говорил, а ей уж лучше бы помолчать. Из-за ее ошибки они чуть было не лишились возможности создать живую воду!

— Что делать?! — рявкнула Аира.

Эолента прикрыла глаза, втягивая клыки. Глубоко вдохнув она щелкнула пальцами сестре:

— Еще каплю. Живо.

— С какой стати ты мне приказываешь?! Хватит с тебя крови на сегодня. У нас и так только двое осталось, из-за тебя между прочим!

Злится, что потеряла своего «любимца». Эолента заметила, что к пленнику, которому они позволили сбежать, ее сестра питает особую слабость.

Конечно. В отличие от двух других — старика и ребенка, этот был силен, вынослив, зол как разъяренный бык. К нему чаще других заходила Аира. Странно, что после четырех лет заключения он бежал так, будто и не просидел все это время закованным в кандалы в тесной клетке. Редкий экземпляр.

— Если хочешь вернуть своего питомца неси еще каплю и побыстрее. У тебя есть запасы, я знаю.

Аира фыркнула, но Эолента увидела как блеснули ее красные глаза.

Раздраженно дернув рукой Аира достала из глубин широкого рукава маленький пузырек. Толстые пальцы сжались на миг, будто Аира отдавала последнее свое сокровище. Возможно так оно и было.

Взяв сосуд Эолента вылила каплю в чашу и провела по поверхности.

Зелье снова пошло волнами, потом закружилось и явило им Радужную Долину.

Всадники уже были в городе. Они ждали приказа.

— Они скоро прибудут в Долину. Ждите, не высовывайтесь раньше времени. Привести в целости и сохранности. Лишнего, если будет мешать убейте.

Слуги кивнули.

Теперь их беглец. Эолента провела рукой и зелье, зарябив показало им пробирающегося сквозь лес человека. Аира выдохнула сквозь зубы.

Желая подразнить сестру Эолента приблизила видение.

Даже через чашу видно как он устал, выдохся. Босые ноги сбиты, руки оцарапаны, через истертую одежду виднеются выступающие ключицы и ребра. Беглец выглядит так будто не ел и не пил уже много дней и вот-вот свалится от изнеможения.

Но он упрямо продирается вперед. Оступается на острых камнях, цепляется за колючие ветви и все равно идет, не останавливаясь ни на минуту. А глаза… Под спутавшимися длинными волосами они сверкают не хуже последних утренних звезд. Даже у Эоленты затрепетало сердце при виде этих ярко-зеленых свирепых глаз.

Рядом раздался звук похожий на бульканье задохнувшейся рыбы.

Эолента усмехнулась. Чаша погасла и она повернулась к сестре.