Что касается выражений Данииловых, обращенных к старцам (Дан 13:54–59), будто бы показывающих первоначальное составление этих прибавлений на Греческом языке, так как находящаяся в них острота выражений будто бы возможна только на языке Греческом: то еще с большей вероятностью можно допустить, что эта острота произошла от руки переводчика в соответствие равносильной остроте подлинных выражений. Феодотион составил свой перевод (около 160 года по Рождестве Христовом) с Еврейского и Халдейского; у него однако читаются эти прибавления; следовательно они были известны между Евреями, если не на Еврейском, то по крайней мере на Халдейском языке, только не были присоединены к самой книге Даниила, подобно тому как они отделены несколько от нее и в переводе Греческом. В течение своей многолетней жизни (более 80 лет), во время своего служения при дворе могущественных государей, среди постоянных интриг и зависти Даниил без сомнения многое видел, испытал и описал; но не все нашел потребным передавать потомству, как указание путей промысла и руководство в вере. Может быть, к числу таковых не назначенных для потомства описаний принадлежат помянутые прибавления, сохранившияся у чтителей пророка частно, а потом перенесенные в общую сокровищницу любознательности. Нет сомнения, что в сих прибавлениях находятся обстоятельства, не легко примиряемые с достоверной историей и свойствами пророка Даниила; но при этом не следует упускать из виду всех тех сведений, которые сохранила нам древность; напр., если принять во внимание древнее ветхозаветное предание, сохраненное Оригеном (Epistol. ad Africanum) и Блаж. Иеронимом (Commeiit. in Jerem. lib. V), что старцы, судии Сусанны, суть те же лица, о которых упомянуто Иер 29:22, [878] то легко обяснится резкость речи отрока Даниила к этим недостойным старейшинам; понятна будет холодность к ним народа и доверие к Даниилу; таким образом значительно ослаблена будет кажущаяся несообразность с историей.

Kнига пророка Осии начинается следующим образом: слово Господне, которое было к Осии, сыну Беериину, во дни Озии, Иоафама, Ахаза, Езекии, царей Иудейских, и во дни Иеровоама, сына Иоасова, царя Израильского (Ос 1:1). Отсюда очевидно, что Осия был сын Беера. Но кто был сей Беер — достоверно неизвестно. По сходству имени указывают на Беера (по Славянскому переводу Векра), которого отвел в плен Феглафелласар, царь Ассирийский. Он был князем Рувимлян (1 Пар 5:6). Но по времени жизни этот Беер придется сыном Осии; ибо отведен был в плен (следовательно, годился еще в работу) около шестого года Езекии, т. е. чрез 80 лет по вступлении Осии в пророческое служение. Указывают также на правило раввинов, что надобно родителей пророка считать пророками, когда они упомянуты в начале книги, — и что каждого пророка следует считать Иерусалимлянином, когда место жительства его определенно не указано в книге. Но это правило находится почти в постоянном противоречии со свидетельствами древних христианских писателей; следовательно не может служить руководством в определении происхождения и места жительства пророков. Святой Ефрем Сириянин говорит, что «пророк Осия был родом из Веелмофа, находившегося в колене Иссахаровом; в мире почил и погребен в земле своей; пророчествовал 113 лет и пришествие Христово предварил восмьюстами лет» (Предис. толков. на Осию). Те же сведения о пророке Осии находятся у Дорофея (De vita prophet, cap. 11) и святого Епифания (tom. 11, pag. 244). Имя Осия (Hoschia), по толкованию блаженного Иеронима, значит Спаситель. этом блаженный Иероним заметил, что то же имя имел сын Нуна, прежде нежели его имя Hoschia переменено было в Jehoschua (Чис 13:17 [879]), — и что Осия предсказал падение царства Израильского и под конец жизни своей видел исполнение этого пророчества Феглаффелласаром и Салманассаром (Comment. in Osee).

По собственному указанию, Осия проходил свое пророческое служение в царствование Озии Прокаженного, Иоафама, Ахаза и Езекии, царей Иудейских, и современного первому из них Иеровоама II, царя Израильского (4 Цар 14:23; [880] 15:1–2 [881]), т. е. 113 лет, если считать полные годы царствования помянутых владетелей Иудейских. Из книги его видно, что Осия пророчествовал в царстве Израильском…. и замечательно, что из царей своего отечества упомянул только одного Иеровоама II, вероятно потому, что сорокаоднолетним царствованием его кончилось благополучие царства Израильского, — и что он был последним царем из Богом помазанного дома Ииуева (4 Цар 9:1–10; [882] 15:12); а с этого времени Израильтяне поставляли царей сами (Ос 8:4). Ибо сын и преемник Иеровоама II Захария одиннадцать лет провел в борьбе… и утвердился на престоле только на шесть месяцев (4 Цар 15:8 [883]). Убийца Захарии Селлум держался на престоле только один месяц (4 Цар 15:13 [884]). Убийца Селлума Манаим царствовал десять лет, но только при помощи Фула, царя Ассирийского, коему он щедро платил за таковую поддержку, обременив свой народ тяжкою данию (4 Цар 15:19–20 [885]). А сын его и преемник Факий или Пекагия держался на престоле только два года и убит военачальником своим Факеем или Пекагом, сыном Рамелииным (4 Цар 15:25 [886]), который после двадцатилетнего царствования убит Осиею (4 Цар 15:27–30 [887]), последним царем Израильским, при котором, после девяти лет предшествовавшего междуцарствия или междоусобной борьбы, наконец это царство подверглось опустошительному нашествию Салманассара, царя Ассирийского, и разрушено в шестой год царствования Езекии, царя Иудейского (4 Цар 15:27–30; [888] 17:3–6; [889] 18:1 [890]). Легко представить себе, каковы были нравы народа в это смутное время, когда открыто совершались цареубийства, возмущения, междоусобия и другие грубые и позорные преступления. Поэтому пророк и говорит о своих согражданах: нет ни истины, ни милосердия, ни Богопознания на земле. Клятва и обман, убийство и воровство, и прелюбодейство крайне распространились, и кровопролитие следует за кровопролитием (Ос 4:1–2). К поклонению двум тельцам со времени Ахава и Иезавели привзошли культы богов Финикийских с их понятиями и взглядами на человека и его жизнь. Из этой смеси в царстве Израильском составилась религия едва ли не хуже языческой.., и та по причине частых изменений не имела почти никакого влияния на ум и сердце народа (Ос 4:4–6; [891] 8:4–5 [892]). Священники, служа орудием часто сменяющимся обладателям престола, которые вместе были и первосвященники, заботились о снискании благоволения своих земных повелителей и небрегли о своей обязанности — быть руководителями народа в вере. А этот последний, угнетаемый властителями, презираемый священниками, предался суевериям и жил чисто животной жизнью, попирая коренные начала нравственности. Блуд, вино и пьянство завладели сердцем их, говорит Господь устами Осии: народ Мой вопрошает свое дерево, и жезл его дает ему ответ; ибо дух блуда ввел их в заблуждение, и блудодействуя они отступили от Бога своего. На вершинах гор они приносят жертвы и на холмах совершают каждение под дубом и тополем и теревинфом, потому что хороша от них тень (Ос 4:11–13). Внешними и внутренними бедствиями Господь вразумлял Свой народ, но Израильтяне оставались равнодушны, и стал Ефрем как глупый голубь, без сердца (Ос 7:11), т. е. не вразумлялся опытами прошедшего, как глупый и не замечающий наносимого вреда голубь — единственная птица, не скорбящая о своих птенцах и беззаботно строющая гнездо на прежнем месте, сколько бы раз ни разрушали его.