Свадьба шумела в ресторане два дня. На второй Кисляк притащил свой проигрыватель, и было весело. Чижа чуть не схватили менты на выходе, до того был пьян. Еще приволокся Чапай, поили и его. У тещи водки хватало всем. Сразу после ресторана, полупьяные, ("А говорили, жених не пьет!") мы с женой зашли в "Культтовары" и купили телевизор – основной предмет семейного очага. Выбор пал на очень небольшой, с экраном чуть больше почтовой марки, но удобный для переноса парочке подвыпивших молодоженов, ящичек с шильдиком "ВЛ-100". Как выяснилось позже, это скромно означало "Владимир Ленин – 100 лет". Говорят, так хотели назвать "Жигули", но ограничились автомобильным телевизором.

На третий день свадьбы, братец Чижа – страдалец от бессонницы – нашел дорогу ко мне домой и для почина спросил у матери топор

"пропустить ручеек по двору", таяло. Чтобы поскорее избавиться от незваного и вооруженного гостя я вынес ему бутылку водки. Он в один присест выдул ее из горла и удалился.

А через неделю 31 марта 1979 года состоялась первая публичная дискотека. Случилось это неожиданно, но примерно так.

К нам в ДК частенько после Кирова заезжали гастролирующие ВИА, – вокально-инструментальные ансамбли, – так стыдливо называли советские поп группы. Исполняли они в основном проверенные песни советских композиторов, изредка что-нибудь свое и еще реже – иностранное. На концертах в первом ряду сидела тетя из отдела культуры с пропечатанными текстами песен и сверяла, – то ли поют. В конце выступления она ставила свое заключение в сопроводительные бумаги с подписью и печатью. Если нарушений набиралось достаточно, группу могли снять с гастролей. Лишь немногие отваживались исполнить в конце что-то не разрешенное.

Дома народ балдел под глухие магнитофонные записи Высоцкого и неизвестных блатных бардов или тащился от разрешенных популярных песенок советских ВИА с приятными мелодиями, но слабой аранжировкой.

Они редко попадались на пластинках, но ходили самодельные концертные записи. В ДК в оркестровой яме иногда было включено на запись сразу несколько магнитофонов. Заезжие музыканты обычно выражали явное недовольство по этому поводу. Записи настоящих рок групп вроде

"Машины Времени" в нашей провинции еще только появлялись в плохом качестве. Масса молодежи была не готова к восприятию музыки моих любимых стилей джаз-рок и ритм энд блюз, таких как Earth Wind Fire и Stevie Wonder. Диско был понятным и подходящим для всех.

Одной из второсортных групп срочно требовался звукооператор.

Представился случай покататься по Союзу, но я отказался – свадьба была на носу, да, и учеба. Работа звукооператора мне нравилась, и кажется, я имел способности к этому. Собственно, много лет я этим и занимался: работа в ДК, а затем в музыкальной школе, дискотека и домашний комплекс. А вот Чиж имел талант светотехника – на старом сталинском оборудовании из скрежещущих реостатов, выглядывая из приоткрытого люка в полу, он классно регулировал освещение сцены во время концертов.

Слухи о дискотеках, то есть танцах под записи иностранной музыки, потихоньку расходились по Союзу. В "Комсомолке" и "Ровеснике" появились статьи. В Кирове что-то где-то прозвучало, а тут как раз у одного из музыкантов группы "Сережки", игравшей на танцах в ДК, случилась свадьба или похороны. В общем, неизбежное произошло.

Главное, оказаться в нужное время в нужном месте.

Собрали, черт знает, какую, клубную аппаратуру. Чиж включил три фонаря, я принес вертушку, а Кисляк дал несколько пластов. Народа пришло много – подвоха не ждали. Я надумал рассказать о группе

Chicago – так требовал тогдашний жанр. Музыка не для средних умов, особенно в провинциальном городке Союза ССР. Страшно было говорить в микрофон, голос дрожал и срывался. Меня сверлили сотни глаз, а я думал только о том, что сказать в следующую секунду. Паузы между номерами великоваты – один вертак. За полчаса до окончания вечера началось массовое бегство публики. Дотанцовывать под припасенный на конец отличный диск Nazareth 76 года пришлось в ближнем кругу друзей. Этот первый опыт показал, что надо серьезно готовиться и что в наших условиях проигрыватели для дискотеки не годятся – игла не устойчива, требуется время и внимание для установки нужного места фонограммы. Стереомагнитофоны к тому времени уже появились в продаже, и вскоре я купил дешевый, но как оказалось надежный и удобный прибалтийский "Elfa-303", а к осени второй такой же.

Среди наших знакомцев объявился еще один местный чудик и владелец полутора этажного дома с большим фруктовым садом. В детстве, помню, я отметился в небольшом набеге на эти частные угодья, где проживала зажиточная по местным понятиям семья. В конце 70-х мы присутствовали при ее закате. Из всего семейства остался один непутевый наследник -

Кормилец, как его окрестили с легкой руки Чижа. Его жадная на дармовщинку компания некоторое время с удовольствием доила этого паренька. Кормилец по инерции, полученной от уже покойных родителей, производил кисловатое, вызывавшее изжогу, вино из яблок в обилии произраставших в его саду. В подвале дома стояли токарные станки, а все комнаты были забиты "антиквариатом". Я предложил клиенту слайды с голыми бабами, а Чиж самих баб. Особенно несчастный западал на

Звереву. Она в своей обычной манере, основанной на знании слабостей мужского пола, брала быка за рога, то есть, садилась на колени и лезла целоваться. Подобный напор иногда обращался и на автора, но тот держался холодно, чем, вызывал еще большее любопытство. После пропажи некоторых приятных безделушек, Кормилец слегка поумнел.

Весной я совершил с Кисляком обмен аппаратурой. Отдал ему

"Вегу-106", любимую "Ноту-303" с записями, самодельные колонки в корпусах производства столяра Кормильца и что-то из пластов, а взамен получил вертак высшего класса с колонками из комплекта

"Электроника Д1-01". Усилитель он уже успел продать, но через год я его выкупил. Теперь стало возможно делать качественные записи.

Летом мы попытались провести еще одну дискотеку в ДК, так как в горсаду с танцами что-то не ладилось. Все было уже установлено, фонари призывно мигали, на заднике сцены в фойе красовалась святящаяся надпись SUPERDISCO, Андрюха дал свой магнит с записями.

Но в последний момент танцы в саду начались, и двери для нашей публики, столпившейся перед входом, так и не открылись.

Бригада артистов ДК ездила по району с концертами. Иногда брали меня для обеспечения звучания. Помню, сидел за печкой возле усилителя на сцене сельского клуба. Баянисты с лицами потными то ли от привычного усердия, то ли от тайком початой бутылки водки наяривали марши и вальсы, бабы в длиннополых псевдонародных костюмах надрывно орали, худосочный завхоз то и дело юморил. Мышка – балерина с ученицами изгибами своих юных тел демонстрировали невинный советский стриптиз, а детский хор под управлением Черепахи Тартиллы на радость деревенским педофилам исполнял заливистые пионерские песни. Колхозникам нравилось! В благодарность они яростно вышибали искры радости из своих мозолистых заскорузлых ухватов.

После комичного случая со старым микрофоном, когда его пружинистая стойка, обмотанная в слабом месте изолентой, во время спектакля художественной самодеятельности стала медленно под нарастающий хохот зала клониться, как увядающий цветок, а возможно, вызвав у кого-то и не столь невинные ассоциации, директриса выдала мне два новеньких, ранее скрываемых в заначке. Кроме того, мне удалось уговорить механика для улучшения озвучивания зала приобрести усилитель

"Трембита", – разумеется, не без задней мысли использовать его позже для дискотеки. С двух микрофонов на четыре колонки в зал пошел стерео звук, что имело эффект.

Весной, когда организмы простых людей ослаблены нехваткой витаминов более обычного времени, как у нас водиться, проводили какие-то выборы. По советской традиции для заманивания избирателей в день выборов, помимо буфетов с дефицитом в виде яблок, конфет и ватрушек, которых хватало только для самых ранних птах, на участки для голосования посылали агитбригады местных артистов. В числе клубных скоморохов в качестве приставки к микрофону побывал в таком походе и я. Запомнился концерт в бывшей монастырской церкви на