Аманда с трудом верила тому, что услышала.

– Почему ты решил мне во всем признаться?

Артур обнял ее за плечи.

– Я хотел, чтобы ты знала – на этот раз мы их перехитрили. Слава, успех, автографы, рецензии – все это наше потому, что мы обошли этих прощелыг-бизнесменов с помощью их же собственных уловок. Знаешь, мне ужасно хотелось, чтобы ты разделила со мной эту победу, моя дорогая.

Но она лишь с тоской поглядела на него долгим, пристальным взглядом.

– Все это просто немыслимо, Артур. И все-таки мне кажется, что ты прав. Мы заслужили большего, чем то, что шоу-бизнес отпустил на нашу долю.

– Это точно. – Трумэн приосанился и гордо заявил: – Кроме того, я опять знаменит. Так что еще парочка таких вот хитов – и нам с тобой хватит на всю оставшуюся жизнь. А свои художественные вкусы можно приберечь для себя.

– О, как все это пошло! – Аманда закрыла глаза и отчаянно замотала головой. – Это делает мир таким дешевым и продажным, во всем теряется смысл.

Какое-то время Артур молча шел рядом, но потом не выдержал:

– Аманда, а в чем или в ком ты видишь смысл? В драматурге, который написал сценарий, в технике-осветителе, который верно направляет свет, в актере, который сносно заучил реплику? Нет, только не в них. Ты помнишь тех молодых мужчину и женщину, которые несколько минут назад с восхищением назвали Аманду Кларк великой? Вот для них-то мы с тобой и существуем. И если выучиться гнусным законам бизнеса означает вновь вернуться на сцену, к нашей публике – нашей публике, – то я готов уступить. Аманда, вспомни, что ты же звезда! Порадуйся же со мной тому, что мы сумели нанести удар коварной судьбе. Короткая память неблагодарной публики ожесточила наши сердца, и только наша ловкость позволила нам выжить. Все это выглядит, в некотором роде, как сцена из спектакля. – Его глаза потеплели. – Это все, что я хотел тебе сообщить.

В порыве благодарности Аманда припала к его губам и подарила ему самый долгий, самый горячий поцелуй. Если бы не этот побитый жизнью, усталый человек, ей бы ни за что не выбраться из болота одиночества и забвения. Она проклинала тот отрезок жизни. Пусть в душе она немного и осуждала Артура, но не могла не восхищаться его мужеством. В отличие от нее он по крайней мере что-то сделал, чтобы вернуть былую славу и признание. Господи, как же она была ему благодарна за то, что он возвратил жизнь великой Аманде Кларк!

Аманда снова поглядела в мудрые глаза Артура.

– Спасибо тебе еще раз, милый Артур. Спасибо за этот глоток жизни. Можешь не волноваться, я буду свято хранить тайну.

Артур весело подмигнул ей.

– Я в этом и не сомневался. Наслаждайся славой, любовь моя. Наслаждайся, сколько сможешь.

– Итак, мисс Дюран, каковы ваши ощущения после сногсшибательного успеха? – Дэн Слейтер, телеведущий ток-шоу на Двенадцатом канале, ослепительно улыбнулся своей гостье, сидящей рядом с ним в студии.

Челси была в восторге. Она предпочитала особо не задумываться о причинах происшедшего, а лишь наслаждаться волшебством момента. Звонки раздавались один за другим почти круглосуточно. С прошлой субботы сегодняшнее интервью было уже третьим. А Майрон Коэн, ее агент, пообещал ей даже участие в одном популярном шоу Эн-би-си на следующей неделе. Ее выходные дни не стали исключением – та же суета, волнение и разговоры. Но физическое утомление давало о себе знать – в последнее время участились утренние приступы тошноты и головокружения. Все труднее становилось сохранить работоспособность и силы, Челси стала быстрее и чаще уставать.

– Я еще не свыклась со своей новой ролью, но хотела бы поблагодарить всех за проявленные ко мне теплоту и участие. – Этой фразой она неминуемо отвечала на один и тот же избитый вопрос, которым обычно начинались такого рода интервью.

Слейтер доверительно наклонился к ней и профессионально четким голосом поинтересовался:

– Знаете, поговаривают, что своим успехом спектакль обязан главным образом актерскому ансамблю, в частности, сыгранному дуэту между вами и Коди Флинном?

Челси на секунду задумалась, подыскивая нужные слова.

– Действительно, Коди – отличный актер. Но, Дэн, мне хотелось бы открыть вам один секрет: по справедливости лавры принадлежат одной лишь Джун Рорк, именно она создала то, что вы называете ансамблем. Только она знает секрет успеха.

Челси одарила сияющей улыбкой многомиллионную зрительскую аудиторию, все еще не веря, что это не сказка и не сон.

Коди с облегчением вздохнул и выключил телевизор. Слава Богу, интервью прошло гладко. Челси оказалась смышленой девочкой. Это-то Коди в ней и нравилось. Если уж Джун узнает о его шашнях с Челси, то по крайней мере не из теленовостей.

– Зачем ты выключил? – удивленно спросила Джун, пристроившись у него под боком и поцеловав Коди в плечо. – Она только начала нас с тобой хвалить.

Коди растянулся на широкой кровати и натянул на себя покрывало.

– Знаешь, мне немного обидно. Все носятся с этой Челси Дюран. Конечно, она в этом и не виновата. Но такое впечатление, что, кроме нее, никого больше не существует.

Джун подобралась к нему и нежно укусила за мочку уха.

– Не знаю, как для других, но для меня существуете только вы, мистер Флинн.

Коди со смехом увернулся от Джун, которая попыталась пощекотать его за ухом.

– Да-да, дорогая. Но все-таки это нечестно. Хорошая рецензия может определить биографию.

– Так что же, по-твоему, нечестно? – Джун легла на Коди сверху. – Чему ты удивляешься? Челси – новое имя, вот газетчики и сходят с ума. Они же как рыбы в зоопарке: им все равно – лакомство или окурок, главное – заглотить. Так и здесь. Им нужна сенсация. И больше ничего, суть их не интересует. Спектакль идет с успехом, зритель валит валом. Что тебе еще нужно? Валит валом, а?

Коди вздохнул:

– Если честно, то мне тоже хочется хоть немного внимания. Джун, попробуй исправить эту маленькую несправедливость. Несколько режиссерских приемов – и все остальные актеры перестанут служить только задним планом.

Он выжидательно поглядел на нее. Джун нежно убрала темную прядь волос у него со лба.

– Думаю, я смогу что-нибудь придумать для бедного Эвана Чэмберса. Ты доволен?

– Спасибо, милая. Думаю, и Аманда, и Брайан, и все остальные будут совсем не против. Да дело не только во мне, – привирал Коди, – ты ведь знаешь, мы все заслуживаем признания.

Глаза Джун заискрились в лукавой улыбке, ее рука уже проворно скользнула между его ног.

– Думаю, что пора тебя немного побаловать, мой милый.

Коди до сих пор не понимал, почему его так влечет к этой странной женщине. Даже лежа в постели с Челси, он беспрестанно возвращался мыслями к Джун. Она словно обладала неведомой притягательной силой. А ведь Коди просто-напросто намеревался сделать Джун объектом своего стратегического плана, теперь же все таинственнейшим образом осложнилось. Он не знал, как быть дальше. А потому самое лучшее – положиться на судьбу и ни о чем не думать.

– Боюсь, я не просто увлечен тобой, Джун. Я влюбился, как мальчишка. – Коди и не заметил, что повторяет одну из реплик Эвана Чэмберса.

– Может, то не любовь, а наваждение? – последовал ответ Кэсси. Джун улыбнулась.

– Не знаю. Но как бы то ни было, я чувствую себя узником. – Он приник к ее губам, проникая языком все глубже и глубже.

Волна возбуждения пробежала по ее телу. Джун готова была отдать ему всю себя, полностью, без сожаления, слиться с ним в едином страстном порыве.

Спинка кровати громыхала о стену в ритм движениям их бедер, но Джун не замечала ничего: она лишь ощущала, как внутри ее зреет, наливается огнем, кипит ураган желания, готовый опустошить ее, оросив напряженное тело благодатным дождем наслаждения. Через секунду Джун замерла: каждая клеточка ее существа застыла в судороге оргазма.

Полностью отдавшись восхитительному ощущению, Джун почувствовала, как что-то взорвалось внутри ее, и горячая пульсация лишь усилила остроту последних секунд близости. Она отчаянно вскрикнула. Их тела переплелись, приникли друг к другу, застыли в едином экстатическом порыве. Через минуту оба, опустошенные и уставшие, без сил распростерлись на мокрых от испарины простынях.