Справедливости ради, следует заметить, что огромный вред репутации фронтовых частей Ваффен СС, наряду с включением в их состав известной своей жестокостью бывшей эсэсовской лагерной охраны, причинило и еще одно обстоятельство. По приказу Рейх сфюрера СС Генриха Гиммлера еще до прихода Гитлера к власти в рамках СС (а вовсе не в составе войск СС, которых тогда еще не существовало даже на бумаге!) была учреждена Служба безопасности, или Зихерхайтсдинст(сокращенно: СД).,[164] подчиненная «черным иезуитом» одному из своих ближайших сподвижников — Рейнхарду Гейдриху (будущему начальнику Главного Управления Имперской Безопасности и обергруппенфюреру СС, а в дальнейшем — исполняющим обязанности Имперского протектора Богемии и Моравии)и получившая, после назначения Гитлера имперским канцлером, статус государственной политической разведывательной службы. Высшим органом СД было Главное Управление Безопасности имперского руководства СС, включенное в 1939 году в состав Главного Управления Имперской Безопасности (РСХА). Таким образом, совершенно ясно, что СД, по сути дела, не имела к Ваффен СС никакого отношения. В годы Второй мировой войны на территориях, оккупированных германской армией, действовали оперативные группы СД (айнзацгруппы). Ответственность за совершенные этими действовавшими под эгидой СД и при активной поддержке германской и местной вспомогательной полиции, а нередко — также сил местной самообороны — оперативными группами и командами — наряду с выполнением ими обычных боевых задач(захватом и обыском помещений партийных и правоохранительных органов и штабов воинских частей противника, захватом обладающих архивами и картотеками учреждений, проведением розыскных мероприятий и арестов, борьбой в тыловых районах с вражеским подпольем и другими проявлениями враждебной Рейх у деятельности, «зачистками» и т. п.) — и военные преступления (в частности, уничтожение еврейского населения на оккупированных территориях) стали приписывать СС вообще и Ваффен СС в частности — благодаря тому (имевшему далеко идущие последствия, если не сказать — роковому для СС) обстоятельству, что официальный состав органов СД был обмундирован в форму СС и имел аналогичные звание (хотя у сотрудников СД на мундирах над обшлагом левого рукава имелась черная ромбовидная нашивка с белыми латинскими литерами «СД» (SD), что не позволяло перепутать их с чинами каких-либо других структур, имевших к СС прямое или опосредованное отношение. Хотя, конечно, странно было бы требовать от случайно уцелевших свидетелей военных преступлений, совершенных айнзацкомандами СД и полиции, обращать внимание на подобные детали…

Впрочем, ни Гиммлера, ни Бергера этот моральный ущерб, нанесенный войскам СС, нисколько не смущал. Они думали, прежде всего, о том, как пополнить численный состав Ваффен СС и сформировать как можно быстрей как можно больше полноценных эсэсовских дивизий. Незадолго до вторжения в Польшу общая численность всех СС — ФТ приблизилась к восемнадцати тысяч ам активных штыков. Со вступлением Германии в войну с Великобританией и Францией численность частей СС особого назначения стала резко возрастать, достигнув к началу германского наступления в Западной Европе в 1940 году не менее ста тысяч а активных штыков. В конце концов Готтлоб Бергер учредил особое ведомство, в задачи которого входило обеспечение бесперебойного пополнения полевых частей СС. Он думал только о том, как бы получить как можно больше резервов, необходимых для превращения войск СС в мощный и совершенно самостоятельный вид вооруженных сил.

После того, как Гитлер в 1933 году стал Рейх сканцлером, популярность СС стала возрастать, результатом чего явился быстрый рост численности этой организации. Первоначально он сдерживался высоким уровнем требований, предъявлявшихся к кандидатам на вступление в ряды СС (в том числе доказательств «чистоты крови», «арийской» внешности, отсутствия дурной наследственности и физических недостатков — вплоть до того, что поначалу препятствием для вступления, например, в Лейбштандарт Адольфа Гитлера могла послужить простая зубная пломба!). Но после начала войны критерии отбора были значительно упрощены, и численность Ваффен СС очень скоро стала расти, как на дрожжах.

Пока «чёрный иезуит», бригадефюрер Готтлоб Бергер и другие старшие офицеры СС, обходя многочисленные «подводные камни», добивались возможности увеличивать свои военные части до размера дивизии, командиры СС — ФТ разрабатывали стандарты отбора рекрутов и режим военной подготовки, которые позволили бы им превратить свои войска в отборные части, элиту вооруженных сил «Третьего Рейх а». С момента создания этих войск и до начала Второй мировой войны официальные службы СС — ФТ проявляли крайнюю строгость и придирчивость к кандидатам на зачисление в их полки. Наряду с полным отсутствием телесных недостатков, от кандидатов требовалось внешнее соответствие расовому типу (а если быть точнее, то уж скорее не типу, а архетипу) «арийского сверхчеловека» и наличие всех предпосылок приобщения кандидата к идеологии Национал-социалистической германской рабочей партии (а если быть точнее — предпосылок к обращению кандидата в веру НСДАП).

Переизбыток кандидатов, стремившихся, во что бы то ни стало, вступить в ряды СС в эпоху прихода национал-социалистов к власти, позволяло отборочной комиссии производить большой отсев и зачислять в ряды СС только «первосортный человеческий материал». Насмотревшись на киноэкране на «чёрную гвардию» СС — Лейбштандарт Адольфа Гитлера— сотни белокурых длинноголовых арийцев в новых нарядных чёрных мундирах, проходящих, чеканя шаг, прусским церемониальным маршем перед самим Адольфом Гитлером, молодые немцы буквально толпами осаждали пункты записи добровольцев в СС. Учитывая этот повышенный интерес молодого поколения к службе в СС, Готтлоб Бергер распорядился открыть по всей Германии семнадцать пунктов записи добровольцев (по одному в каждом из семнадцати военных округов Германии), а также самый крупный пункт записи добровольцев в СС, расположенный в имперской столице — Берлине. Причиной этого энтузиазма, охватившего, в большей или меньшей степени, кроме молодежи призывного возраста, всю германскую нацию, всю был, конечно, не «демонический магнетизм» Адольфа Гитлера и иже с ним. На наш взгляд, все объясняется гораздо проще. Новым идеям, опрокидывающим то, что являлось до их появления привычным, всегда поначалу приходится преодолевать известное сопротивление достаточно косной сама по себе человеческой природы, но не только. Прежде всего, новые идеи наталкиваются на сильную оппозицию консервативно настроенных людей, в первую очередь — представителей старшего поколения, которые крепко держатся за старые традиции и почти ничего или совершенно ничего не желают знать о новых, не проверенных и еще не оправдавших себя на практике методах. Особенно трудно и мучительно протекает борьба нового со старым в военной сфере, где всегда господствуют приказ и послушание (хотя и не обязательно в известной всем нам крайней форме: «Я начальник — ты дурак, ты начальник — я дурак!»). Здесь слишком легко можно заставить человека (особенно подчиненного или младшего по званию) замолчать или, по крайней мере, охладить его пыл. Германскому офицерскому корпусу годы ремилитаризации (1918–1935), помимо новых идей стратегического и тактического порядка, упоминавшихся нами выше, принесли немалые духовные потрясения, связанные с повсеместным распространением идей национал-социализма, поставившим перед германским офицерством совершенно неожиданные задачи. С созданием вермахта германская армия, бывшая до тех пор сугубо профессиональной и жившая своей собственной, замкнутой, «аполитичной» жизнью, впервые в истории Германии стала народной армией в полном смысле этого слова.