Далее:

ТИХОМИРО БРАГУ, капитан–лейтенант Дунайской речной флотилии (г. Унгены). Курит кишиневские «Мальборо», тяготеет к Румынии и мучительно ищет выход для родной Молдовы в Эвксинский понт по Дунаю через Рени — Измаил Килию — Вилково. Как говорится, с понтом под зонтом. Мучительно не пьет с утра — он на работе, ему рубить для Молдовы окно в Европу; зато то и дело подзывает к себе мадемуазель Бель Амор, и та, цокая копытцами, по указаниям Брагу подливает ром, джин, бренди и т. д. играющим в шахматные поддавки адмиралам Водопьяных и Наливайко. В тихом омуте черти водятся, но на роль первого любовника в данной международной ситуации Тихомиро Брагу абсолютно не годится — ему окно рубить, а не заниматься любовью. Остров Змеиный у гирла Дуная был бы для него Находкой.

МАРЭНЭ СТОПУЛЕСКУ, адмирал румынского народного флота. Порт приписки Констанца. Курить бросил, по в компании покуривает. Пить по–черному бросил, по потягивает сухой херес. Черная форменная дубленка, смушковая папаха с крылатым крабом. Бывший военно–морской летчик, участвовавший в поимке и расстреле удиравшего куда–то от народного гнева Кондуктадорэ Диктатуреску. Такие мужчины нравятся женщинам. Лексикон: «бадега», «сигуранца», «Транснистрия». Требует под румынский протекторат все Черноморское побережье вплоть до Одессы и Николаева. Дадут Херсон — возьмет Херсон, почему бы не взять. Остров Змеиный — туда же, в торбу. Хмур, недоволен: «Баба на корабле — быть бидэ!» Имеет все шансы на успех у мадемуазель Бель Амор.

СУЛЕЙМАН ИБН ЗАЛЁЙМАН–ОГЛЫ, турецкий адмирал–эмир–Паша. Истамбул. Владеет Босфором и Дарданеллами, остров Змеиный ему и на фиг не нужен, но готов выкупить на всякий пожарный случай — мало ли что. Ярко–красная феска. Сидит, естественно, по–турецки на красивом турецком коврике. Курит кальян. Не пьет, ни–ни, ислам не позволяет; но веселые глазки и физиономия бордового цвета наводят на подозрение, что фарфоровый кальян заряжен мадерой. Вообще, очень живописен. Что–то тараторит длинными турецкими пулеметными очередями, в которых иногда проскакивают знакомые слова, вроде: «гешефт», «шахер–махер», «твоя–моя» и т. п. Безусловно, любвеобилен, — но предположить интимную связь мадемуазель Бель Амор с турецким эмир–пашой на палубе американского авианосца как–то странно… Впрочем, чем не шутит шайтан?

КАСАТОН ЕГОРЬЕВИЧ ВОДОПЬЯНЫХ, кавалер ордена Фороса и Белого Дома, не подчинившийся ГКЧП, из наших, беспартийный (из вышедших и никуда не вступивших), адмирал Российского Черноморского флота, достойный наследник адмирала Рожественского–Цусимского. Базы в Новороссийске и в Поти. Одну за другой курит папиросы «Беломорканал», хлопает рюмку за рюмкой, которые подсовывает ему Тихомиро Брагу, и то и дело вздыхает: «Просрали Россию, сволочи!» Играет в шахматные поддавки (выигрывает тот, кто подставит под бой все фигуры) на пустом ящике изпод мандаринов с адмиралом Наливайко, в надежде отыграть нросраный какими–то сволочами Севастополь. Эту смазливую мамзель он попросту не замечает, или только делает вид. К Касатону Егорьевичу приближается то судьбоносное состояние, когда он на все способен — заорать: «Флот пропьем, но не сдадим!», дать в морду фону–барону Шнапсвайтхорсу, взять штурмом Севастополь, свернуть хребет острову Змеиный и даже сделать эту мельтешащую француженку прямо здесь, сейчас, немедленно, прямо на палубе американского авианосца!

ВАСЫЛЬ МЫКОЛАЕВИЧ НАЛИВАЙКО, адмирал 1–го Украинского Черноморского флота имени Петра Сагайдачного. Военно–морская база в Севастополе. 2–го флота на Украине еще нет, но будет, будет, можно не беспокоиться. На Украине все будет, как у людей, и остров Змеиный тоже. Одет по форме, но из–под расстегнутого кителя выглядывает вышиванная тельняшка. Курит «Ватру», глушит все подряд, щиплет мадемуазель Бель Амор за попку, травит анекдоты, спивае писню: «Два кольоры мои, два кольоры… червоный — то портвейн, а билый — то мицне…», и вообще, гарно себе почувае — Васыль Мыколаевич уже просчитал жертвенную комбинацию с отдачей коня, слона, туры, ферзя и самого шаха. (При слове «шах» Залейман–оглы вздрагивает и надвигает на глаза феску.) Что еще о Васыле Мыколаевиче? Возможны запорожские вуса. (Шаровары и гопака не придумывать!) Своего не упустит. Вероятнейший претендент на мадемуазель Бель Амор, давно уже играющую с ним в поддавки и готовую подставить собственную фигуру.

ДЕЛЕГАЦИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР. Татар двое. Первый депутат:

НАРОДНЫЙ ТАТАРСКИЙ ПОЭТ (как же без поэтов?); второй делегат:

ПОЭТ–ПЕРЕВОДЧИК с татарского с трудно произносимой еврейской фамилией (как же без евреев?) Очень серьезные, очень вдумчивые люди. Хотели бы, если можно, договориться об автономии Евпатории. Им достаточно Евпатории, если можно. Если нельзя, то готовы даже переселиться на остров Змеиный, если остров Змеиный получит суверенитет и независимость. Для групповой сексуальной сцены могут сгодиться.

ЮНГИ, МАТРОСЫ, СТАРШИНЫ, БОЦМАНЫ, МИЧМАНЫ, ГОСПОДА МОРСКИЕ ОФИЦЕРА в соответствующей форме (внимание костюмера!) Абхазии, Болгарии, Грузии, Молдовы, России, Румынии, США, Турции и Украины.

Крымская делегация — в добротных костюмах при галстуках (без шика, но и не в джинсах же!).

ДУХОВОЙ ОРКЕСТР ВОЕННО–МОРСКИХ СИЛ США, в полном составе.

АКТ 1 ОСТРОВ ЗМЕИНЫЙ

Шумно отдуваясь, всплывают и погружаются атомные субмарины и подводные лодки, с ревом взлетают и садятся «Фантомы» и «Миги», стук четок царицы Тамары и каблуков мадемуазель Бель Амор напрочь заглушают ведущиеся переговоры.

АТАНАС ПЛИСКОВ. (Попивает ракию, жестами показывает: «Ничего не слышно, братушки!»)

КИТО ГУРДЖААНИ. (Угощает всех мандаринами, кроме, понятно, адмирала Цинандали. На фуражку Кито пытается сесть натовский геликоптер «Сикорски», но тут же взлетает — мала все же посадочная площадка. Режиссеру — найти фуражку побольше.)

НАДИР ЦИНАНДАЛИ. (Нервный тик. Все быстрее и быстрее перебирает жемчуг царицы Тамары. Быстрее! Крещендо!.. Еще крещендей!.. Стук четок напоминает стук зубов и начинает заглушать самолетный рев.)

МАДЕМУАЗЕЛЬ БЕЛЬ АМОР. (Внимание: ура! Наконец–то снимает купальник!) Но морским волкам ЭТО ДЕЛО до лампочки.

СУЛЕЙМАН ИБН ЗАЛЕЙМАН–ОГЛЫ. (Уснул. Но во сне все слышит, видит и не забывает потягивать кальян.)

ТИХОМИРО БРАГУ. (Тяготеет к Румынии, но подливает Касатоиу Егорычу Водопьяных.)

МАРЭНЭ СТОПУЛЕСКУ. (Недоволен: женщина и штатские на корабле. Быть беде.)

ДЕЛЕГАЦИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР С ПЕРЕВОДЧИКОМ. (Тихо мечтают между собой об автономии Евпатории или, на худой конец, о свободе и независимости острова Змеиный.)

КАСАТОН ЕГОРЬЕВИЧ ВОДОПЬЯНЫХ. (Одним ударом кулака в отчаянии расшибает шахматную доску, ящик изпод мандаринов и палубу авианосца: только что он сам, лично, просрал Керчь!)

ВАСЫЛЬ МЫКОЛАЕВИЧ НАЛИВАЙКО. (Предлагает играть в поддавки на Малую землю, имея в виду в конечном счете выиграть Новороссийск.)

МАДЕМУАЗЕЛЬ БЕЛЬ АМОР. (Обида на лице французской женщины.)

ВЕРМУТ ФОН ШНАПСВАЙТХОРС. (Напряженно разглядывает в подзорную трубу остров Змеиный.) Стук каблуков и четок, напоминавший клацанье зубов, переходит в зубовный скрежет.

БЫЧКИ. (Перестают дрейфовать в Одессу и группируются у острова Змеиный, как рыбки–лоцманы перед рылом тигровой акулы.)

ВЕРМУТ ФОН ШНАПСВАЙТХОРС. (Грубо отталкивает мадемуазель Бель Амор и отдает какой–то приказ господам офицерам. Судя по жестам: все по местам! с якоря сниматься!)

МАДЕМУАЗЕЛЬ БЕЛЬ АМОР. (Плачет навзрыд. До глубины души оскорблена в лучших чувствах. Чтобы черт морской побрал этих военно–морских мужланов!)

ОСТРОВ ЗМЕИНЫЙ. (С пушкинским островом Буяном что–то происходит… Он просыпается… Получает долгожданную свободу и независимость, приходит в движение, плывет, клацает зубами… Хребет Буяна, поросший молоденьким леском, оказывается хребтом проснувшегося гигантского чудовища, похожего на лох–несского плезиозавра, но раз этак в тысячу больше и страшнее. Как можно больше и как можно страшнее! Чтоб страшно было!.. Еще больше!.. Еще страшнее!.. Открывается страшнейшая зубастая пасть, способная заглотить целый авианосец…) Занавес опускается.