И вступил тут в бой с чудовищем сам Моисей. Схватил он секиру в десять локтей длиной и, высоко подпрыгнув, ранил великана в лодыжку. Зашатался Ог и рухнул наземь. И сполна воздаяние получил за злые дела свои.

Рождение Авраама[393]

Жил в городе Уре сын халдейского звездочета Нахор. С малых лет научился он от отца понимать небесные знаки и предсказывал людям судьбы. Возмужав, взял он в жены Ийосаку, дочь Нестега, и родила она ему сына Фарру[394]. Но прознал князь демонов Мастема о том, что родится у Фарры сын, которому откроется истинный Бог. Послал тогда Мастема воронов на поля, приказав им склевывать семена, посеянные людьми, чтобы голод и мор поразили землю. И прежде, чем успевали люди прикрыть семена почвой, истребляли посевы птицы. А осенью пожирали вороны Мастемы плоды на деревьях, так что лишь малую часть и с великим трудом удавалось спасти от них. И настал повсеместно великий голод.

В тридцать девятый юбилей, во вторую седьмину, в первый год[395], взял себе Фарра в жены Арамову дочь Едну. Матерью же ее была сестра Нахора[396]. И родился у них через шесть лет первенец, названный Аврамом в честь умершего деда его — Арама.

Правил в то время Уром царь Нимрод[397]. Получил от отца он в наследство одежды Адама и Евы, сшитые Богом из кожи Левиафана. Украл их некогда дед его Хам у отца своего Ноя. Еще будучи юным, надевал их Нимрод, когда выходил на охоту. Трепетали все звери, завидев шкуру Левиафана, и ложились наземь. Потому не стоило никакого труда Нимроду убивать их. Народ же, видя удачливость юноши, счел его непобедимым героем и избрал царем. Но возгордился Нимрод, и содеял он больше зла, чем любой человек после потопа.

В тот самый вечер, когда родился Аврам, был во дворце у Нимрода пир. Возвращаясь с него домой, видели царские звездочеты на небе большую комету. Появилась она на востоке и, облетев горизонт, поглотила четыре огромных звезды в разных частях небосвода[398]. Поспешили гости назад к Нимроду и сказали:

— Родился сегодня у Фарры сын, и говорят нам звезды, что заселят его потомки всю землю, сбросят с тронов царей и унаследуют мир земной и загробный. Дай родителям за ребенка столько золота и серебра, сколько будут просить они, и умертви его.

Послал Нимрод за Фаррой, и когда явился тот во дворец, сказал ему царь:

— Продай мне первенца своего, и засыплю я золотом дом твой.

Отвечал Фарра:

— Исполню все, что прикажешь, владыка. Только дай мне прежде совет — как поступить я должен. Был вчера у меня в гостях советник твой Аайун. Просил он продать ему скакуна, которого я от тебя получил в подарок. Сулил за него много золота и серебра, обещал дом мой отборным овсом засыпать. Как же мне ответить ему, чтобы гнева его не вызвать?

Закричал Нимрод:

— И ты раздумывать смеешь?! Подарок царский хочешь продать! Разве мало денег в доме твоем? Какой смысл тебе в отборном овсе, если лучшего на земле скакуна продашь?

Спросил его тихо Фарра:

— А зачем мне, о царь, столько золота, если наследника я лишусь? Вернется оно в сокровищницу твою, если умру бездетным.

Разгневался еще больше Нимрод. И поспешил уступить ему устрашенный Фарра.

— Возьми, — сказал он, — сына новорожденного моего без всякой платы, ибо превыше всего для меня воля твоя.

— Нет, — отвечал Нимрод, — должен я заплатить. Говорили об этом мне звездочеты. Цену же сам назначь. Любой награды проси. Все, о чем попросишь, исполню.

— Об одном лишь молю царя, — сказал Фарра. — Дай мне сроку три дня, чтобы мог я проститься с сыном.

Согласился Нимрод и отпустил Фарру домой. Воинам же своим велел через три дня убить младенца, а если не станет Фарра его отдавать, истребить приказал всех, кто в доме будет.

Знал Фарра, что не в силах он противиться воле царской. И потому, жалея первенца своего, нашел сына рабыни, рожденного в тот же час, что и Аврам, и подменил тайно ребенка[399]. Забрали через три дня его царские воины и убили.

Сына же своего спрятал Фарра в пещере[400]. Текли в ней по стенам мед и елей, питая младенца. И посылал Господь архангела своего Гавриила поить его молоком. И говорят одни, что находился там Аврам только три года, иные же утверждают — десять, а если третьим верить, то провел он в пещере тринадцать лет[401].

Когда же вышел впервые Аврам из пещеры, увидел он восходящее солнце и то, как ликует, встречая его, природа. Готов он был преклонить колени пред ним и почитать его божеством. Но сменилось дневное светило луной, засиял мириадами звезд свод небесный, и понял тогда Аврам, что есть над ними Высшая Сила.

А через несколько дней спросил он отца своего:

— Кто сотворил небо и землю? По чьей воле мир движется?

Указал Фарра на большого кумира и говорит:

— Вот бог наш. Почитаем его мы создателем мира и жертвы ему приносим.

— Хочу и я жертву ему принести, — сказал Аврам. — Вели, отец, лепешек напечь из хорошей муки.

Но когда готовы были лепешки и предложил их идолу отрок, не ел истукан и на вопросы не отвечал.

— Отец мой, отец! — закричал мальчик. — Зачем жертвы им приносить, ведь нет от них никакого проку?

— Знаю, сын мой, — отвечал Фарра. — Но убьют меня люди, если скажу им об этом. Молчи и ты, а не то навлечешь беду на себя и на весь дом наш.

Когда исполнилось четырнадцать лет Авраму и пришло время сева, отправились все на поля свои, чтоб посевы стеречь от воронов Мастемы. И пошел вместе с другими отрок Аврам. И вот, среди дня налетела черная туча, и было в ней воронов без числа, так что затмили они свет солнца. Но прежде, чем сели птицы, закричал на них Аврам:

— Не смейте зерен клевать! Не садитесь на пашню! Возвращайтесь к хозяину своему, пославшему вас.

И не посмел ни единый ворон сесть на землю. Улетели птицы, не тронув семян. Перешел тогда Аврам на другое поле, не допустил воронов и туда. И повторилось это семь раз. Люди же, бывшие там, видели это, и сделалось имя отрока Аврама великим в стране Халдейской. Приходили к нему все, кто хлеб сеял и у кого сады были. И собрали в тот год такой урожай, о каком уже и не помнил никто.

Продавал отец Аврама Фарра в халдейском городе Уре идолов, которых сам же дома из глины лепил[402]. Пришлось однажды ему по делам уехать, и оставил он в лавке первенца своего Аврама, наказав ему беречь истуканов и, продавая товар, со всеми учтивым быть.

И когда сидел на торжище Аврам, подошел среди дня к нему некий старец, сединами убеленный, и спросил:

— Не найдется ли у тебя, отрок, нужного для меня бога? Готов я хорошую цену дать за него.

Говорит ему Аврам:

— Скажи мне сперва, почтенный, какого бога ты ищешь?

— Сам я силач, — отвечал старец, — и потому ищу себе бога, который всех прочих силою превосходит.

Снял тогда Аврам с полки идола, стоявшего выше других, и сказал, подавая старцу:

— Этот вот больше всех силачам пригоден.

Посмотрел старец на истукана, и показался ему он хрупким, словно тростник.

— Не слишком‑то, — говорит, — походит на силача этот идол. Поищи мне другого, мальчик.

— Ах ты, старый глупец! — вскричал Аврам. — Разве не знаешь, как исстари у идолов повелось: кто выше стоит, тот прочих могуществом превосходит.