Представление о тысячелетии как об одном дне недели в глазах бога неизбежно должно было воскресить в памяти верующих наряду с семидневной неделей гораздо более древнюю — девятидневную. Когда-то неделя бога составляла не семь, а девять тысяч лет. В египетском Сотисовом списке первое место занимает период господства (лунарного) Гефеста-Птаха, длившийся девять тысяч лет. Древние персы также полагали, что Великий год длится девять тысяч земных лет. Они делили этот период на три части, по три тысячи лет каждая. Согласно древнему иранскому учению, первый век, длившийся три тысячи лет, начался с конца «безграничного времени». Это был некий чисто духовный, бесплотный мир, расположенный вне пространства, в полном покое, не знавший борьбы. В течение второго века (следующие три тысячи лет) духовный мир, наполненный небесными прообразами, опустился в пространство. На протяжении третьего века возникло зло в лице враждебного всему сущему Аримана. Он все уничтожал, убил первого быка (луну) — единственное в мире существо, появившееся прежде человека, и, наконец, первого человека. Только из семени первого быка и первого человека возникли люди и животные, прошедшие очищение благодаря движению солнечного света.

В этом отразилось представление о том, что человек произошел от луны. В бесконечной борьбе доброго начала — бога Ормузда со злом каждый из богов старается уничтожить деяния противника. Потом духи ада злого Аримана будут полностью уничтожены небесными духами и наступит золотой век. Люди будут жить счастливо, не зная забот. Исчезнет тьма, растают тени, все сущее будет залито светом, блаженным и чистым. Наступит мировое царство бога света Митры, светлое царство истины и справедливости. Те же мысли лежат в основе христианского Откровения Иоанна.

Только позднее иранцы продлили Великий год до двенадцати тысяч земных лет. Великий год они разделили на двенадцать мировых месяцев, протяженностью в тысячу лет каждый. Тысячелетнее царство в их представлении было одним из мировых месяцев. Четвертый век, состоявший из трех тысяч лет, начинался, по ирано-парсийскому вероучению, с появления Заратустры и нес божественное учение о приближении спасителя мира.

В начале каждого тысячелетия этого последнего века должен появляться один из сыновей Заратустры. Семя же Заратустры сохраняется в священном озере, из которого один раз в тысячелетие купающаяся в нем девственница выпивает глоток воды, от которого беременеет. Она рождает мальчика, который, как сын Заратустры, зовется помощником или спасителем (Саошиантом). Каждый из трех сыновей, рожденных в этот трехтысячелетний период, способствует укреплению религии и благочестия, низвержению врагов. Самую значительную роль должен играть последний из трех сыновей. Он появится в конце последнего тысячелетия, чтобы вступить в последнюю тяжелую борьбу и, преодолев все трудности, стать избавителем и спасителем человечества. И час наступления его господства станет часом воскресения всех умерших.

К учениям такого рода обычно примешиваются представления о гибели третьего мирового века в результате всемирного потопа, а последнего четвертого — от пожара. То, что обычно происходит в земном году, должно в конечном итоге произойти и в мировом году: период дождей сменится летним зноем. Перенесенные в космические, мировые масштабы, исчисляемые тысячелетиями, эти обыденные перемены принимают характер мировых катастроф — всемирного потопа и гибели от мирового огня.

Многочисленные учения о периодах отразились в мифах и легендах всего мира. Эти сложные построения можно представить себе в форме пирамиды, воздвигнутой человеческим разумом на основе известных ему сведений о небе. Картина мира начиналась с представлений о луне, небесном древе, властительнице небес, охватывала Сотисов год, Orbis Magnus, Великий год и простиралась намного дальше, сочетая в себе страх перед божественным и весьма практические умозаключения по поводу знамений божественной воли.

При этом значительную роль играли законы хронологии движений двух больших планет — Юпитера и Сатурна. Видимые простым глазом, они медленнее всех двигались по «пути богов». С ними связывались все теснее и теснее (особенно это заметно на примере Зевса-Юпитера) древнейшие мифы, берущие начало в культе луны. Этот медленно угасающий культ и связанные с ним символы отошли к двум названным планетам.

Время обращения Юпитера составляет около двенадцати лет. Поэтому в некоторых областях древнего мира земной владыка (вождь или царь) должен был умереть через двенадцать лет правления. В Южной Индии правитель, провластвовавший двенадцать лет, вешался в день великого праздничного жертвоприношения. Естественно, что цари-жрецы с величайшим интересом обратились к наиболее медленно движущейся в небесном пространстве планете — к Сатурну, сулившему им куда более длительную жизнь.

Сидерический период обращения Сатурна составляет 29,458 земного года. По свидетельству Библии, Иезекииль «был призван» стать пророком «в тридцатый год, в четвертый месяц, в пятый день месяца»^[332]. Хотя период обращения Сатурна теперь известен гораздо лучше, можно не сомневаться, что Иезекииль имел в виду именно Сатурн, так как во многих местах Библии говорится, что израильский бог — это Сатурн. При вычислении периода обращения Сатурна также обнаруживается соответствие дня и года. Синодическое обращение Луны занимает около тридцати дней, сидерический цикл движения Сатурна по всей небесной орбите — около тридцати лет. Поэтому египтяне изображали Сатурн, как и Луну, в виде быка. По-видимому, сведения о Сатурне были известны еще строителям пирамид в III тысячелетии до н. э. Поэтому древнеегипетские владыки должны были умереть на тридцатый год жизни или правления. Намек на это мы встречаем в известном «Рассказе Синухета»^[333]: «В тридцатый год, третий месяц наводнения, в день седьмой поднялся бог в горизонт свой, царь Верхнего и Нижнего Египта, Схотеперибра восшел на небо, соединился с Солнцем и тело бога [фараона] слилось с создавшим его».

Египетский праздник Сед представлял собой своего рода «обновление власти» по истечении тридцати лет, и существование этого праздника засвидетельствовано уже для первой египетской династии, начало правления которой датируется первой половиной III тысячелетия до н. э. Тем не менее это еще не свидетельствует о полном отказе от древней лунной религии и связанной с ней периодизации. Это можно заключить из высказывания одного жреца, который «после тридцатилетней службы при дремлющем Кроносе» прибыл в Карфаген и советовал из всех видимых богов особенно чтить луну как «самое главное для жизни божество». От Плиния мы знаем, что и древним кельтам был известен тридцатилетний високосный цикл. В Библии также упоминается о тридцатилетием периоде^[334].

Из захлестнувшего весь мир потока учений о священных числах и связанных с ними циклах, разнообразных представлений о веках, Великом годе, мировом месяце, божественной неделе и т. п. выделилось, на первых порах незаметное, учение о двадцатилетием периоде. Это периодичность соединения двух больших планет с самыми длительными периодами обращения — Юпитера и Сатурна. Благодаря тому что сидерический период обращения Юпитера 11,862 года, а Сатурна — 29,458 года, местоположения этих планет, видимые глазом, совмещаются через каждые двадцать лет. Тогда оба светила в течение более или менее длительного периода, во всяком случае нескольких недель, можно увидеть примерно в одном и том же месте небосвода. Они восходят на востоке и заходят на западе. Это явление в древних рукописях, а также в работах Кеплера называется Великим соединением.