Креонт Седые старцы мы; не время нам У молодого разуму учиться! Гемон Одной лишь правде! Если ж молод я, — Смотреть на дело должно, не на возраст. Креонт А дело ли ослушника почтить? Гемон Почтить дурных я не просил, отец. Креонт Ну, а ее ты к ним не причисляешь? Гемон Ни я, ни всенародный глас фивян. Креонт Народ ли мне свою навяжет волю? Гемон Ты ныне слово юное сказал. Креонт Своей мне волей править, иль чужою? Гемон Единый муж – не собственник народа, Креонт Как? «Мой народ» – так говорят цари! Гемон Попробуй самодержцем быть в пустыне! Креонт Жене ты покорился, вижу я! Гемон Коль ты – жена; я о тебе забочусь. Креонт Ты, негодяй [24]? И судишься с отцом? Гемон Так должно; Правды ты завет нарушил. Креонт Нарушил, если власть я чту свою? Гемон Хорош почет, коль ты богов бесчестишь! Креонт Презренный, женской прелести угодник! Гемон Все ж не дурному делу я служу. Креонт Ты в каждом слове лишь о ней радеешь! Гемон Нет; и о нас с тобой, и о богах. Креонт Живой ее ты не получишь в жены! Гемон Она умрет… пусть так! Но не одна. Креонт Еще угрозы? Вот венец дерзанью! Гемон Угрозы? Нет; тщете ответ бессильный. Креонт Тщеты питомец не учитель мне! Гемон Ты говорить лишь хочешь, а не слушать? Креонт Раб женщины, не раздражай меня! Гемон Отец!.. другого б я назвал безумцем. Креонт Что ж, называй! Но не на радость, верь мне, К хуле и брань прибавил ты. (Страже) Эй вы! Сюда преступницу ведите! Тотчас На жениха глазах ее казню. Гемон Нет, этого не будет! Глаз моих Уж не увидят боле ни невеста В мученьях казни горестной, ни ты: Других ищи союзников безумью! Уходит. Корифей Его шаги торопит гнев, владыка — Советник лютый в юных дней пылу. Креонт Что ж, в добрый час! Пускай в своей гордыне И дерзости себя хоть богом мнит: Их он и этим не спасет от казни. Корифей «Их», ты сказал? Ужель казнишь обеих? Креонт Ты прав: лишь ту, что прикоснулась к трупу. Корифей Какую ж ей ты приготовил казнь? Креонт За городом, в пустыне нелюдимой, Врыт в землю склеп [25]; из камня свод его. Туда живую заключу, немного Ей пищи дав – так, как обряд велит, Чтоб города не запятнать убийством, Пусть там Аиду молится – его ведь Она считает богом одного! Быть может, он спасет ее от смерти. А не спасет – на опыте узнает, Что почитать подземных – праздный труд. Уходит во дворец. Стасим Третий Хор Строфа Эрот, твой стяг [26] – знамя побед! Эрот, ловец лучших добыч, Ты и смертному сердце жжешь С нежных щек миловидной девы. Подводный мир чует твой лет; в чаще лесной гость ты; Вся бессмертная рать воле твоей служит; Всех покорил людей ты — И, покорив, безумишь. Антистрофа Тобой не раз праведный ум В неправды сеть был вовлечен; Ты и ныне лихую рознь В эти души вселил родные. Преграды снес негой любви взор молодой девы — Той любви, что в кругу высших держав судит. Нет поражений играм Царственной Афродиты! Эписодий Четвертый Из дворца выходит, окруженная стражей, Антигона. Корифей О, что вижу? И сам послушания долг Позабыть я готов, и из старческих глаз Неудержно струится горючий родник. Антигону ведут – ах, не в дом жениха: Ее ждет всеприемлющий терем! вернутьсяТы, негодяй? – Ст. 742–757 вызвали различные попытки перестановок. Доу считает, что их ркп. порядок нарушен актерами во время посмертных постановок «Антигоны», и печатает их в такой последовательности: 741, 748, 749, 756, 755, 742–747, 750–754, 757, 758 и далее в обычном порядке. См. Studies. V. 2. Р. 109–111. Зелинский ограничился перестановкой, отмеченной в русском тексте. вернутьсяВрыт в землю склеп… – Речь идет, вероятно, о какой-нибудь из заброшенных гробниц микенского времени. Ср. 1215–1218. вернутьсяЭрот, твой стяг… – Неодолимость любовного влечения – общее место в греческой литературе. Ср. Тр. 443, 497–503; фр. 160, 563. |
