— Благодарю вас за вашу молодецкую работу во время урагана. Вы прекрасно знаете, что плавать в море всегда приходится борясь со всякими трудностями. Надо уметь их преодолевать. Мы плывем теперь по Великому океану, совсем еще мало изученному европейцами. Среди его громадного пространства могут быть расположены никому не известные острова, большие и малые, населенные разными народами, а также неведомые мели, камни и рифы. До сего времени мы плыли по хорошо обследованному Атлантическому океану и более или менее известному пути Великого океана вдоль берегов Южной Америки. Теперь же мы вступили в области океана, по которым не проплывал еще ни один мореплаватель. Каждую минуту мы рискуем встретить что-нибудь неожиданное. Посему особенно прошу вахтенных начальников, сигнальщиков и вперед смотрящих сверху мачты как можно внимательнее смотреть вокруг корабля. Обо всем замеченном немедленно мне докладывайте. Если кто-нибудь из вас откроет что-либо новое, неизвестное в географии и лоции, то я того награжу в размере предоставленной мне власти. Наоборот, если кто-либо проявит невнимание и прозевает остров, камни или мель, придется тому отвечать перед корабельным судом. Если же от такой небрежности произойдет авария, то ответит перед судом особой комиссии… Я надеюсь, что весь экипаж шлюпа проникнут горячим желанием послужить не за страх, а за совесть и что я должен буду только награждать отличившихся и благодарить за усердие к службе.

На случай неожиданного открытия земли или опасности на шлюпе были приняты все меры. Якоря приготовлялись к отдаче. Днем один матрос находился на самом верху мачты. К ночи паруса всегда убавлялись, внимание увеличивалось. Во всякое время дня и ночи весь экипаж был готов моментально занять свои места.

Но все эти благоразумные и предусмотрительные меры оказались напрасными. На всем переходе от Вальпарайсо до Новоархангельска шлюп не сделал никаких открытий.

Литке говорил по этому поводу: «Открытие предполагаемых островов, коих существование, невзирая на малый наш успех, кажется мне несомненным, ожидает счастливейшего нас мореплавателя».

Пройдя до параллели на триста миль к западу от Вальпарайсо, «Сенявин» взял курс к Сандвичевым островам. Литке рассчитывал открыть неизвестные острова в этой совершенно не исследованной части Великого океана. Кроме того, он намеревался сделать наблюдения над магнитною стрелкою вблизи магнитного узла, то есть точки пересечения земного и магнитного экваторов. По исследованиям физиков, магнитный узел лежит в долготе 130° к западу от меридиана Гринича. Наблюдения эти могли дать важные для теории земного магнетизма материалы.

4 мая «Сенявин» перешел магнитный экватор в широте 2°20′ (южной) и долготе 132°40′ (западной). Двигаясь переменными курсами, вблизи этого места Литке сделал ряд очень ценных измерений величины и направления магнитной силы, которые давали возможность точнее, чем ранее, определить положение магнитного экватора относительно земного.

Эти наблюдения, произведенные над степенью магнитной силы, подтвердили известный закон, что магнитная сила в Великом океане больше, чем в Атлантическом, при тех же магнитных широтах.

8 мая «Сенявин» перешел земной, экватор в долготе 127° (западной) и направился в Новоархангельск.

В продолжение плавания «Сенявина» в тропической полосе рыб и морских животных встречалось мало, но едва он вышел на север, стало появляться множество разных видов морских червей, которыми чрезвычайно интересовались не только натуралисты, но и весь экипаж. Необыкновенное разнообразие форм, грациозность движений, нежные переливы окраски этих животных заставляли изумляться творческой силе природы.

Более всего моряков удивляло животное, называемое лепос, прилепляющееся к другому — велелла. Питаясь и возрастая за его счет, оно разводит семейство из десяти — пятнадцати подобных себе существ, одно от другого не зависящих, но не желающих отделиться от общего центра, на котором они выросли.

Это странное существо встречалось на поверхности океана параллельными полосами, простирающимися иногда в длину за пределы зрения. Ни сильное волнение, ни движение судна не могли расстроить этих полос. Заметно было, что положение их всегда соответствовало направлению течения.

После 71 дня перехода от Вальпарайсо, 12 июня, «Сенявин» вошел в Ситхинский залив Русской Америки.

Приближение шлюпа было заметно с наблюдательного пункта Новоархангельска, лежавшего в глубине этого залива. Портовые власти выслали навстречу ему лоцмана, проведшего шлюп в военную гавань города.

Мореплаватель, впервые видевший северо-западный берег Америки, поражался его живописною дикостью. Высокие остроконечные горы, от вершины до подошвы покрытые лесом, круто спускаются в море. На вершинах некоторых из них белеет снег.

Ко времени прихода «Сенявина» в Новоархангельске на месте дремучего леса стоял ряд прекрасных зданий. Порт и крепость были отлично оборудованы. Там были адмиралтейство, кораблестроительная верфь с несколькими элингами и всеми нужными для постройки и починки судов мастерскими и складами, длинный на сваях мол, деревянная пристань на каменном фундаменте, флигели для служащих, общежития для холостых и отдельные дома

для женатых рабочих, бани, аптека, больница, морское собрание, школа и церковь.

Население города состояло из 900 человек русских, креолов и алеутов. Значительная часть их каждую весну отправлялась на небольших судах в море на промыслы.

Огромная отдаленность здешнего края от Европейской России и редкое, затруднительное сообщение с нею составляли одну из неприятнейших сторон жизни. Почта получалась один раз в год, осенью. Ее привозили суда из Охотска. На них приезжали и вновь поступившие на службу. Это важное событие приводило весь город в движение на несколько недель; так было и весною, когда суда отправлялись в Охотск, увозя отслуживших свои сроки, почту, ответные письма и прочее.

На службу компании стремились поступить наиболее активные флотские офицеры. Многие из них принимали участие в научных исследованиях Аляски и островов Берингова моря и оставили ценные научные труды, не потерявшие своего значения до настоящего времени.

Главному правителю колоний были предоставлены большие административные, военные и политические права. Диктаторская власть его распространялась на все принадлежавшие России земли по берегам Великого океана, в северо-западной Америке и северовосточной Азии.

Во многих местах на Аляске и на островах были построены крепостцы, арсеналы, запасные магазины, лазареты и начальные школы.

Все острова Ситхинского архипелага были покрыты мачтовым лесом, что давало возможность строить корабли, не выходя из Ситхинского залива.

Построенные здесь суда служили, впрочем, недолго вследствие слабого качества леса и недостаточного его высушивания перед употреблением в дело. Гребные суда здешней стройки были самого лучшего качества. Иногда главная контора Российско-американской компании покупала суда, приходившие из США.

Командовали судами офицеры военного флота. Суда содержались чисто, даже щеголевато, дисциплина на них была военная. Компанейские суда совершали рейсы в Охотск, Вальпарайсо, Калифорнию и на Гавайские острова. На судах отправляли для продажи железо, сталь, свинец, медную, стеклянную, фаянсовую и фарфоровую посуду, сукна и шерстяные товары, веревки, сахар, пуховые шляпы, галантерею, табак, лес, свечи и воск. Привозили на них пшеницу, ячмень, бобы, масло, сало, сушеное и соленое мясо, соль, сырые кожи и мыло.

Сношения с Гавайскими островами развивались с каждым годом, но в 1814 г. временно прекратились по следующим обстоятельствам.

Посланное Барановым судно «Беринг» было выкинуто бурею на берег острова Атуая. Туземцы разграбили груз, а король острова Томари отказался выдать представителям Российско-американской компании захваченные товары.