- Годное противоядие, - пояснил он, поймав взгляд Речницы. - Ты не пугайся так. Скарсы - дрянные создания, хуже зверей, им помогать - зря время терять. А вот кровь у них полезная.

Кесса судорожно вздохнула.

- Ну и разгром, - проворчал Макул, вместе с шаром перелетая к двери. - Чами, забирай всех и открывай второй зал. Раласк пусть лечится и попусту не бегает. Изыскатель, ты хоть еды принёс из погреба?

- Во втором зале всё разложено, - ответил Гларрхна, ощупывая обгоревшую шкуру. - На всех хватит. Может, по кружке ицина? После таких-то опытов...

- Наливай, только разбавляй вчетверо. До вечера далеко, ещё что-нибудь случится, - буркнул маг с щупальцами. - Румингьяви, как закончишь - приходи.

- Ага, сейчас, - даже головы не повернул стрелок. Дверная завеса опустилась за спиной Раласка - он пропустил всех перед собой. Кесса смотрела на магов и растерянно усмехалась.

- Даже не думай куда-то уходить на ночь, - Чами тронула её за руку. - Ты немного не в себе сейчас, но это быстро пройдёт. Конечно, обидно вот так попасться. Макул Цин"хагоси помогает всем, но если у кого не хватает благодарности - им же хуже. Он очень сильный маг, да и нас не в канаве нашли. А ты из какого рода? Не могу понять - то ли Хурин Кеснек, то ли Мениа...

- Я из рода Скенесов, - вздохнула Речница, - и я не Ти-Нау. Ты - Маг Лучей?

- Мы все - Маги Лучей, - усмехнулась Чами. - Хоть и слабые перед Макулом, но он хороший учитель. А ты не ищешь ученичества? Дар у тебя есть...

- Я? Хм... если это возможно, - неуверенно сказала Кесса, вспоминая, сколько медяков у неё в сумке. - У меня всего пятьдесят зиланов мелочью.

- Этого вполне достаточно, - остановился на лету Макул. - Если хочешь учиться, оставайся тут. Как надоест, уйдёшь. Ты, как все мы видели, любишь поискать приключений? Тогда ты тут со всеми уживёшься. Что из Магии Лучей тебе знакомо?..

- Река... - с сожалением вздохнул Фрисс, оглядываясь на узкий и медленно струящийся поток. Позади остался ещё один древний мост из чёрного камня, с резными перилами, так источенными временем, что узор уже не читался. Под мостом распластались на воде округлые листья Зелы, а в оплетающей их тине шевелилось что-то блестящее и зубастое. Фрисс бросил с моста кусочек солонины, и утыканные шипами щупальца тут же сцапали добычу и ушли в глубину. Речник вздохнул. Местным рекам очень не хватало Речных Драконов и божественного присмотра - они скорее напоминали сточные канавы, прибежище для всякой живой мерзости. Даже Фрисс не решался опустить руку в эту воду.

По эту сторону реки пахло сладким соком, стекающим по листьям папоротника, вечно сырым мхом и мокрой землёй. Вдоль дороги, в тени высоченных побегов Чилонка и его длинных листьев, поникших под собственной тяжестью, выстроились изящные деревца в два-три человеческих роста. Их тонкие стволы покрыты были чешуёй из блестящих тёмных листков, а на самых вершинах багровели огромные ягоды, а может, кем-то повешенные на дерево горшки. Речник присмотрелся к деревцам, к разлапистому светло-зелёному растению, обволакивающему своими побегами землю на обочине, и тихо свистнул.

- Моховой лес, - прошептал он. - Нецис, мы что, уже в пурпурных холгах?

- Не пугайся, это ещё дальняя опушка, - усмехнулся Некромант. - Когда начнётся Пурпурный Лес, ты не спутаешь его ни с чем. Но отныне солнце нам докучать не будет... и безводье тоже.

Он тронул лист гигантского мха, тонкий ствол качнулся, обрушив на путников град крупных капель, всяких жучков и чьей-то икры. Алсаг громко фыркнул и стал отряхиваться.

- Нецис! - Речник посмотрел на мага. Он не заметил, когда Некромант успел принять человеческий облик. Он сидел в седле, как ни в чём не бывало, словно по его следам не шли два могущественных ордена, и его глаза мерцали зеленью.

- Тебе не опасно так разгуливать? Мы ещё в Стране Дракона, - напомнил Речник и потянул Гелина в сторону с дороги. Навстречу неторопливо топала большущая Двухвостка с четырёхцветным панцирем, а на ней, прижимаясь друг к другу и придерживая поклажу, для которой не нашлось места, теснились три десятка миньцев. Двухвостке было не разойтись с огромным демоном, и Гелин неохотно отступил в моховые дебри. Что-то чавкнуло под его лапой - это треснул лист локка, стелющегося растения, которое в последний раз встречалось Фриссу в дальнем-дальнем Хессе...

- Ничего страшного, Фрисс. Мы приближаемся к Чьонсе, - краем губ улыбнулся Некромант. - Город этот не без странностей, но вот "изумрудников" и Цу не подпускают к нему на полёт стрелы. Я слышал, что когда-то орден пытался преследовать местных магов... знаю, что "изумрудники" вспоминать об этом не любят. Не скажу, что мы, Илриэйя та-Сарк, там желанные гости, но прятаться уже ни к чему.

- Чьонса... - Фрисс повторил слово, прислушиваясь к его звучанию. Что-то он слышал об этом городе - не так много, как о славном Иньине или Мекьо, но всё же...

- Чьонса! - воскликнул он, когда отгадка всплыла в памяти. Нецис посмотрел на него с удивлением.

- Чьонса! Здесь для хиндиксы выращивают сердце... - Речник замолчал и растерянно пожал плечами. - Я это слышал от властителя Канфена. Но где у хиндиксы сердце... Всегда думал, что это печь.

- Я не знаток устройства хиндикс, - покачал головой Нецис. - И склонности к воздухоплаванию у меня никогда не было. Но ты не ошибаешься, тут делают движители для живых кораблей. И для летающих, и для плавающих. Так ты никогда не вытаскивал из корабля движитель, не пытался его разобрать?

- Что я, сармат?! - растерянно усмехнулся Фрисс. - Нас учили эту штуку не трогать...

Да, немало лет прошло с тех пор, как Гес Моско, Старший Речник, учил отряд новобранцев управлять кораблём и не давать ему развалиться. С тех пор многое переменилось - Фриссу довелось, к примеру, на хиндиксе вести воздушный бой, сбрасывать с неё бомбы и даже идти на таран, и не без успеха, а ведь Гесу Моско такое и в кошмаре не приснилось бы! Но вот расковырять движитель Фрисс ещё не успел. Он видел, конечно, этот большой и тяжёлый короб тёмного речного стекла, с четыремя толстыми и короткими трубками - в них, как в пазы, входили основания крыльев, и если они из трубок выпадали, крылья висели бессильно и бесполезно. Фрисс осторожно вытаскивал стеклянный ларь каждый раз, как разбирал хиндиксу перед зимовкой... или когда, по давнему совету Геса Моско, раз в месяц вливал в движитель кувшин воды и чашку рыбной выварки... иногда он кормил корабль растаявшим олданским студнем. Только хиндикса, кажется, и не возражала против этого студня, все остальные воротили нос. Иногда, извлекая из пазов крылья, Фрисс видел на них чёрную липкую грязь или мутную нечистую водицу. Но об этом Гес Моско предупреждал, и Речник спокойно вытирал крылья и затыкал дыры в движителе сухой травой. Он никогда не видел стеклянный ларь разобранным - казалось, эту штуку так и отливают в печи Стеклянного Города.

За строем мхов, со стороны моста, послышался топот десятков лап и недовольный рёв, заглушаемый тонкими сердитыми воплями. Нецис вздрогнул и положил ладонь на спину Гелина.

- Та-а! Пора в путь. За нами угольный караван из Иньина, пропустим его вперёд - на полдня застрянем.

Моховой лес то сгущался, то редел, микрины сновали в ветвях, и Фрисс видел мелких летающих рыбок над мокрой землёй - они выглядывали из дебрей, зависали ненадолго, трепеща плавниками, и снова улетали.

На дороге рубили Чилонк - огромный стебель тростника упал на дорогу, и жители столпились вокруг, разбирая его на куски. Гелин легко перемахнул через них и помчался дальше. Фрисс, подпрыгивая в седле, мечтал уже доехать хоть куда-нибудь, пока он ещё способен сидеть.

Когда лес окончательно расступился, и на дорогу упала тень, пронизанная солнечными лучами, а под лапами Гелина захрустела галька и чавкнула грязь, Фрисс поднял взгляд - и тихо присвистнул, забыв об отбитом копчике.