— В бога? А-а! Ну ясно! — Выражение Левиного лица чуть заметно переменилось. — Отче наш, иже еси, помилуй и спаси, ноги уноси… Могу эту молитву задом наперед прочесть. А знаешь, что господь бог сказал о дураках? Он сказал, что не будет их сеять, они сами народятся в избытке. И еще он сказал: кто считает ближнего своего ослом, тот сам осел…

— А слышал новость? — перебил Никита.

— Какую?

— Научно доказано: болтунов черти будут за язык подвешивать. Смотри, а то и «Святое Евангелие» не поможет.

«Заклинатель змей» весело похлопал по толстому переплету.

— Мое спасает от нечистой силы, на фактах доказано. Хочешь, я тебя в свою веру перекрещу?

— Иди-ка ты, креститель!

— А что, запросто! Спорим давай! Почитаешь эту книжицу, скажешь: неинтересная — я ее тут же изничтожу. А понравится — быть тебе моим послушником.

Никита знал, с кем имеет дело, поэтому осторожно сказал:

— Дай вначале посмотрю.

— Смотри. — Не выпуская книги из рук, Швабля открыл книгу.

Буквы были крупные. Никита с любопытством разбирал непривычный старинный шрифт: «Господа нашего Иисуса Христа…», «Новый Завет».

Лева начал быстро-быстро листать страницы перед его глазами.

— Ну, согласен спорить?

— Нет, дай я сам, — сказал Никита.

Швабля, пристально посмотрев на него, негромко рассмеялся:

— А ты образованный стал… На, нехристь окаянный!

Взяв раскрытую книгу, Никита сразу прочел:

«— Вперед, друзья! — крикнул д’Артаньян, потрясая шпагой…»

— Это же «Три мушкетера»?!

— Чш-ш! Орешь всегда, — укоризненно прошептал «заклинатель змей», косясь на раскрытое окно. — Доверь тебе тайну… Читал эту книженцию?

— Два дня без отрыва!

— И я два дня. Маза моя не любит, когда я обыкновенные книжки читаю, а тут глянет, что «Евангелие» — и довольнешенька. Даже огород полоть не заставляет. Божья благодать!

— Что же, мамаша твоя в середину этой книги не заглядывает?

— Я у нее очки спрятал.

Никита внимательно осмотрел «Трех мушкетеров», переоборудованных Шваблей в «Святое Евангелие». Работа была выполнена мастерски.

— Здорово! — похвалил Никита. — Ну, а потом?

— А потом закричу петухом, и все окажется на своих местах. Может, «Мушкетеров» еще чем-нибудь грешным заменю… А как там у вас дела? Слышно, разыграл вас Авдей с аккумулятором.

— Было дело. Хотели ему насолить, да без тебя ничего не получилось. Наверно, один ты и можешь чего-нибудь удумать.

«Заклинатель змей», польщенный признанием его талантов, самодовольно ухмыльнулся.

— Поразмыслим и сотворим. Для святого дела грех сил жалеть.

Пока он прикидывал, что бы такое сверхъестественное учудить, а Никита вслух восхищался его изобретательностью, пришла посыльная из конторы и увела Шваблиху.

— Айда и мы! — сказал Никита. — Понимаешь, там такое затевается!..

— Что?

— Вчера хлопцы в общежитии перепились.

— Слышал. А наше какое дело?

— Как же! За одним даже «Скорая помощь» приезжала из райцентра. Говорят, отравился…

— Трепня! У Сеньки аппендицит признали.

— Это здешний врач признал. А в районной больнице установили, что Сенька отравился бурдой, которую он с шоферами пил.

Швабля приметно насторожился:

— Сочиняешь…

Никитино лицо никогда не выражало большей правдивости.

— Точно! Вчера вечером папке из милиции звонили. Сенька признался во всем, рассказал, кто им «квасок» продавал.

— Кто?

— Папка не сказал. «Тайна, — говорит. — Иначе преступник, продававший хлопцам отраву под видом кваска, может раньше времени узнать. Возьмет и нальет воды в бочку, где этот самый «квасок» заведен. Утром, — говорит, — узнаешь. Вот вызовем, — говорит, — допросим, а потом обыск в доме преступника сделаем». Я к тебе и забежал: пошли вместе смотреть, у кого обыск будут делать.

— Постой! — сказал Швабля, пристально глядя в лицо Никиты. — Я слышал, ребята в общежитии пили обыкновенное домашнее пиво.

— Обыкновенное! Папка говорит, на табаке настоянное, с одной кружки человек дуреет. Бежим, что ли! — потянул Никита.

«Заклинатель змей» поколебался лишь мгновение. Затем быстро сунул книжку в окно:

— Двигаем!

Однако едва они выбежали за ограду, как Швабля спохватился:

— Ох, чуть не забыл! У меня ж дело заведено. Двигай, догоню у конторы.

— Я могу здесь подождать.

Лева нетерпеливо отмахнулся:

— Посмотришь, куда с обыском пойдут. Двигай быстрей! Я мигом управлюсь, жди возле конторы.

Как только Никита скрылся меж домами, «заклинатель змей» нырнул в погреб за сарайчиком. Несколько раз он, обливаясь потом, вылезал оттуда, таща тяжелое ведро. Затем на рысях помчался к колодцу.

А в обеденный перерыв около Шваблиного дома разразился скандал. Яшка Мухортов, забегавший сюда с порядочным бачком, вскоре вернулся назад.

— Ты чего мне налила? — сказал он вышедшей навстречу Шваблихе.

— Кваску! — многозначительно заулыбалась женщина.

— Пей! — поднес Яшка бачок к ее лицу.

— Ты чегой-то…

— Пей, змея крестатая! — заорал шофер и выплеснул на нее коричневую бурду из бачка.

Шваблиха вначале опешила, потом завизжала, отплевываясь и вытирая лицо:

— Антихрист окаянный! Чтоб тебя черти напополам разорвали, пьянчугу беспутного!..

— Будешь знать, как обманывать! Мы тебе машину дров не за это грязное пойло привезли. На нашем труде нажиться хочешь?..

Никита с Митькой застали конец этой сцены, когда разъяренная Шваблиха вилами изгоняла Яшку со своего двора.

— Что-то произошло? — полюбопытствовал Митька.

— Чудо, — сказал Никита. — Говорят, есть сказка, что бог однажды превратил воду в вино, Швабля сегодня сотворил наоборот.

К ним незаметно приблизился «заклинатель змей».

— Что ты мне про Сеньку заливал? — тронул он Никиту.

— То, что слышал.

— Гад ты такой! — помотал головой обескураженный Лева. — Из-за тебя столько «косорыловки» вылил.

— Шесть ведер, я из-за плетня видел.

— Ну и обул же ты меня в лапти! Считай, лопнула теперь фирма моей мазы: тридцать килограммов сахара потеряла и главного клиента. Надо пока с ее глаз удалиться на всякий случай…

Отец шутя называет Никиту «скелет в трусиках». Теперь-то он, конечно, убедился, что у этого «скелета» есть и мыслящая голова. Он только сказал, будто шарики в ней вертятся не в ту сторону.

— А в какую надо? — спросил Никита.

— В правильную… Знаешь, пока Александра сдает экзамены, уведи-ка ты свой отряд в поход по совхозным землям: на выпасы, к сенокосной бригаде.

— Просто так ходить неинтересно.

— А я вам задание дам: ищите песок и камень. Найдете — мы вам в ножки поклонимся. Иван Борисович школу в срок закончит, и маму перевезем.

Это была идея! В самом деле, почему бы им не открыть залежи стройматериалов поближе к поселку? На Алтае геологи находят множество редких ископаемых. А им всего-навсего нужен камень и песок.

Никите захотелось пуститься в путь немедленно. Однако его предложение было встречено друзьями без особого энтузиазма. Семга уверял, что поблизости от поселка нет ни песка, ни тем более камня — одна глина кругом.

— Ну, это ты, предположим, не толкуй! — возразил Митька. — Далеко ли мы ходили по логам? Километров пять всего. А к Черному ручью ты спускался? В лесу за Суетинкой был? — Но и он заключил мечтательно: — Эх, на «Везделете» бы катануть — везде б побывали! А так, по жаре, — маята.

Но уж если Никите что втемяшилось в голову, то он не отступит. Прежде всего ему удалось сагитировать Леву.

Помогла в этом деле большая карта Алтайского края, подаренная накануне отцом. Как только он развернул ее перед Шваблей, разговор сразу стал деловым.

Начали искать, где расположен их поселок. Оказалось, что на том месте красным карандашом нарисована маленькая звездочка. К востоку от звездочки извивалась ниткой речка Суетинка. До нее напрямую было километров пятнадцать. По словам отца, за речкой полосой тянулся лес. На карте лес не был обозначен. Суетинка пересекала большое белое пятно, на котором не чернело ни одной точки — населенного пункта.