– Давай!

До этого момента круг был нужен не столько для удерживания нечисти, сколько для сокрытия от нее остальной части храма. За чертой круга невидимый для банши Дэн поспешно тюкнул ножом себе в руку, в желоб с водой упали капли крови.

Кровь человека свела на нет все перемещения между мирами внутри водной границы.

Банши закричала. А Леська поняла, что у плана есть весомый недостаток – она не могла выскочить за черту, не разрушив весь достигнутый эффект. Создавать же сеть над оглушенной, потерявшей ориентацию в измерениях, но вопящей и очень злой банши было нереально. Дальнейшее напоминало дурацкий бой без правил. Нечисть кидалась на Леську, получала кастетом, выла. Девушка лежала на полу, понимая, что уже практически оглохла, и сил хватало только на то, чтобы отпихивать банши ногой, да прикладывать кастетом. Получив в очередной раз, банши сообразила, что кровь магички откроет ей дорогу обратно, и собравшись с силами, вскочила во весь рост, чтобы кинуться на жертву сверху. В тот же момент в нечисть с разных сторон прилетели два серебряных болта и амулет Глеба. Жуткий вопль, расплывающийся в стороны черный туман, и ворох истлевшего тряпья осел рядом с Леськой, медленно истаивая в никуда.

– Все? – недоверчиво спросил из темноты Дэн.

– Всё! – радостно подтвердила из другого угла Сашка.

Оба подошли к валяющейся на полу подруге.

– Лесь? Леееесь!

Зов пробивался к Леське как сквозь вату. Она поднялась с пола, нетвердо постояла, потом села и бодро гаркнула:

– Ничего не слышу!

– Зачем так орать-то? – вздрогнула Сашка. – Ничего, скоро пройдет.

Леська ее не услышала. Ей казалось, что она говорит нормальным голосом. Спустя минут десять слух стал возвращаться, и она услышала привычную перебранку друзей.

– Болты-то я подберу, пожалуй, – хозяйственно рассуждал Дэн.

– А ты не мог палить с другого угла? Чуть меня не задел, – пеняла ему Сашка.

– А чего ты там стала, ты ж видела, откуда я стреляю.

– Мне бросать оттуда было удобнее всего. А ты мог бы и подвинуться.

– Ну да, может мне еще и хороводом вокруг надо было пройтись? Видела же, в последний момент успели.

– Я уверена, Леська что-нибудь бы придумала, – не сдавалась Сашка.

– А я не уверен, – Дэн подошел и поднял Леську на ноги. – Вставай, что скисла? Еще успеем поспать до отъезда.

«Друзья, – расслабленно думала Леська, повиснув на плечах Дэна и Сашки и едва перебирая ногами. – Гады, конечно, но прелесть какие люди….» Вслух она сказала другое:

– Дэн, откуда у тебя арбалет?

– Давай еще повозмущайся тут мне, – пресек ее дальнейшие речи Дэн, прекрасно знавший, что победителей не судят.

Кое-как троица добрела до машины и сложила туда рабочий «инвентарь». Леська оклемалась настолько, чтобы идти самостоятельно и даже залезть в окно выделенной им комнаты.

– Да, живем полной жизнью, – с удовлетворением произнесла Сашка, уже лежа в кровати. Леська хмыкнула, а потом слегка загрустила. Несмотря на всю полноту жизни, ей кое-чего не хватало. Кое-кого. Лето заканчивалось, а от Чертова Викинга не было никаких вестей.

* * *

«Везет этим джинсам, – думала Леська, с содроганием выпутываясь дома из грязных штанин, – то они со мной по кладбищам шляются, то в болотах тонут, то падают абы куда…» Судя по внешнему виду, последнее приключение стало для любимых брюк лебединой песней. Дырку на правой заднице так точно не залатаешь… Помянув крепким словом банши, девушка автоматически ощупала карманы, чтобы не выбросить вместе со штанами чего ценного. Из карманов выудилась горстка мелочи, несколько соцветий клевера, порваные бусы и смятая в грязный комок бумажка.

«Надеюсь, это не какая-нибудь очередная квитанция, про которую я забыла», – подумала Леська и аккуратно расправила листочек. Это была не квитанция, а обрывок книжной страницы. Неоднократно стиранный вместе со штанами текст на английском все еще местами читался. Леська пробежала страницу глазами, с каждой строкой выкатывающимися все больше и больше: текст принадлежал бессмертной «Саге о Форсайтах» Голсуорси – книге, которую пятый курс иняза целый год изучал на домашнем чтении, и которая с тех пор сидела у них в печенках.

– Но откуда?... – недоуменно спросила сама себя Леська и вдруг вспомнила и прикусила губу. Тогда на кладбище, где она попыталась отобрать книгу у колдующего на нее некроманта… Она не помнила, что сделала с выдранной страницей, но ведь не съела же. Скорее всего, сунула в карман, а нашла только теперь. Страница из книги, которую они все ищут уже черт знает сколько…

– Стоп, – Леська опять уставилась на мятый кусок бумаги, – мы что, искали «Сагу о Форсайтах»? Или некромант поднимал ею скелетов? Какой лютый бред!

На Леськин субъективный взгляд «Сагой» нельзя было поднять даже сонных студентов. Жизнеописания многочисленных и запутанных семейных отношений погружали их в еще большее забытье. Мысль о том, что в этой истории может быть хоть капля волшебства, казалась абсурдной. Девушка попыталась придумать другое объяснение, откуда взялась страница, но не преуспела. В итоге она просто вложила выдранный лист в свой рабочий блокнот, не решаясь выкинуть. В отличие от джинсов.

Глава 11. Чертов Викинг на малой родине

Над топью сгущался желтый туман, кое-где подсвечивающийся болотными огоньками. То тут, то там слышались шорохи, стоны, острожное хлюпанье лап по воде – ночные твари выходили на охоту. Из огромного бочага возле хижины на сваях вынырнула голова дракона, огляделась, принюхалась и разочарованно нырнула обратно. Ночных манил запах человека, но дракона они боялись, и Шорох проявлял недюжинную изобретательность в устраивании засад на потенциальный ужин.

Внутри хижины не думали ни об ужине, ни о тварях. Антон сушил у очага куртку – он опять промахнулся с мостками, а Крис ругал его.

– На твоем месте, я бы носа не показывал в Альвхейм!

– Вот и Глеб так говорит, – поддакнул ему Чертов Викинг. Крис заткнулся на полуфразе и с подозрением переспросил:

– Это который оборотень, что ли? Так и работаешь с ним?

Антон кивнул, ухмыляясь. Крис не переваривал оборотня, и Глеб отвечал некроманту полной взаимностью. Неприязнь эта, толком ни на чем не основанная, тянулась уже столько лет, что они давно не считали нужным ее скрывать. Впрочем, это чувство совершенно не мешало им объективно ценить друг друга, поэтому Антон ничуть не удивился, после ругательств в сторону Глеба без всякого перехода услышать:

-…Ах, да, так какого же хрена ты его не слушаешь? Единственный человек с мозгами в вашей газетенке!

– Да ладно тебе, я тут уже второй месяц и ничего не случилось, – отмахнулся Антон. – И вообще, не истери.

Крис оскорбленно замолчал. Фактически, такое поведение было некроманту более чем несвойственно. Его цинизм и хладнокровие пасовали только перед одной вещью – беспокойством за Антона. Слишком тот был ему дорог. Признав втайне, что Чертов Викинг прав, и он ведет себя как-то странно, Крис, чтобы успокоиться, принялся крутить в руках любимый кинжал. Антон про себя усмехнулся – как он и ожидал, некромант прибрал кинжальчик к рукам, вряд ли даже афишируя возвращение артефакта в родной мир.

– Как там твоя девица? – язвительно спросил Крис, справившись с эмоциями. – Не слишком ругалась?

– Как тут твои светлые альвы? – вернул подколку Антон. – Не слишком ругались?

Крис вздохнул и начал рассеянно втыкать кинжал в стол. Ответа Чертов Викинг не ждал. Как ругались светлые альвы он и сам прекрасно слышал, побывав на малой родине. Встреча с «родней», как шутливо называл их Глеб, и доставка Благому Двору очередной партии армянского коньяка прошли не совсем гладко. Из-за ошейника скрыть сделку с темными не представлялось возможным, за что родня проела Антону весь мозг. А тут еще и Крисова дурацкая шуточка со шрамом…

Да, альвы, бывало, уводили людей к себе. «В холмы», как называли это легенды. В свою реальность, как это было на самом деле. Большинство уведенных владело магическим даром, и все шли со светлыми добровольно. Уволакивать силой было прерогативой темных. Неизвестно, что люди хотели найти в стране скрытого народца, наверно, каждый что-то свое. Но приведенные не получали отметину клана, не становились частью семьи. Маги со временем сами превращались в альвов и сливались с ними, не вспоминая своего человеческого прошлого. Люди… они доживали свой человеческий век, непрерывно удивляясь чудесам другого мира, не замечая, что для светлых они были и остаются игрушками, забавными существами, наблюдать за которыми, впрочем, иногда надоедает. Тогда их можно отпустить, все равно они никогда не найдут дорогу домой. Да и не захотят уходить.