По тому, как Жан-Люк разгорячился, поняла, что тот не доволен моим зачислением в Эскадрон.

Я развернулась и вышла, а Жан-Люк кричал вослед:

– Так и передай, танцевать – не буду.

Антуан поднялся с кресла в приёмной:

– Типа, и у тебя с Жан-Люком непонятки?

– Это генетическое. Пошли к доктору.

Антуан снова остался ждать в коридоре у двери лазарета.

Пока эскадронный медик д’Егор мыл руки и натягивал перчатки, размышляла: мои дружеские чувства к Антуану это уже собственные или всё ещё наследство Клода? Лично я ощущала, что и у Клода не всё ясно с этими чувствами.

Доктор д’Егор усадил меня на кушетку и приказал раздеться.

– Слушай, док, я месяц провела у врачей. Может, ты просто запросишь у них данные и всё?

– Как глава медслужбы Эскадрона, я обязан провести освидетельствование новобранца. Скидывай портки.

Доктор ощупал и простукал меня совсем как корпоративные лаборанты. Просветил глаза, заглянул в уши. Взял кровь на анализ. И проделал ещё с десяток необходимых наблюдений:

– Жалобы есть?

– Как начинаю думать воспоминаниями Клода, кружится голова.

– Насколько знаю, тебе прописали от этого состояния какой-то препарат? Помогает?

– Да.

– Что ж, не буду вмешиваться в назначение врачей из корпорации. Хотя должен предупредить, что впервые слышу о таком препарате. Это что-то из секретных разработок. Так что за побочные эффекты не отвечаю.

Д«Егор поставил метку в ординатёр-табло:

– Сядь вот в это кресло. Ноги раздвинь.

Просунул в меня пальцы:

– Так ты девственница?

– Даже не знаю, как реагировать.

– А врачи в лаборатории не сказали?

– Они молча тыкали мне туда стеклянные трубки, светили фонариками… Обменивались кивками. Ну, ты же знаешь врачей.

– Что ж, у тебя впереди собственный опыт. Могу помочь, если…

– Фу, док, мы десять лет знакомы.

– Мадемуазель, я имел в виду хирургическое вмешательство, сексуальное мне противно так же, как и тебе.

Доктор проследил, как я одевалась, комментируя:

– Интересно, что твои движения напоминают клодовские, но одновременно и не его. Эффект женского телосложения, я полагаю.

– Вот-вот, представь, что у меня в голове?

Д«Егор провёл меня к столу. Достал стандартную медицинскую карточку и просканировал мой чип. Я ввела индивидуальный номер. Пришлось считывать его с удостоверения, как бабушка с плохой памятью. Ведь я помнила только индивидуальный код Клода.

– Так… Контрацепция активирована… – Считал показания Д’Егор. – Поздравляю, на твоём чипе имеется лицензия на ребёнка.

– Отдай её нуждающимся.

– Миграция лицензии заблокирована по запросу из банка.

– Чёрт побери, так вот за что выплачиваю ипотеку – за ненужную мне лицензию.

Д«Егор поставил подпись в ординатёр-табло:

– Совершенно здоровая. Никаких болячек или отклонений. Внутренние органы, как новые. Что неудивительно, учитывая, что ты младенец. Тем не менее, каждый вторник нужно ходить ко мне на осмотр. За пропуск без уважительной причины, подтверждённой офицером, – дисциплинарное взыскание.

– Осмотр завершён?

Д«Егор немного обескуражено ответил:

– Ещё нужно психологическое освидетельствование. Но я пока что не понимаю, с какой стороны подойти… Про психологию синтезанов ничего не знаю. Поставил покамест отметки, что эмоциональное состояние рядового «неустойчивое» и «ведётся наблюдение». То есть, как все психи, пригодна для несения военной службы. Свободна.

Я поднялась, доктор добавил:

– Перекинул на твой чип рецептурный заказ на э-э-э «блонамин», так называются корпоративные таблетки. Правда, приобрести можно в одном месте – в лаборатории Глапп Корпорасьён. Попробую затребовать у них доставку в нашу медчасть, заодно хочу разобраться в составе опытным путём.

– Мерси, док.

Антуан встретил меня в коридоре:

– Здорова?

– Доктора из корпорации прописали таблеток, чтоб исправить этот недостаток.

Оружейник, дядя Кирилл, не скрывал недовольство:

– Совсем с ума посходили. Скоро выживанцев на работу брать будут. Стрелять-то можешь, клониха? Автомат видела?

– Дядя Кирилл, я же вас с детства знаю, – грустно отозвалась я. – Я синтезан Клода, стреляю как он, даже лучше, у меня глаза совсем новые.

– Да, да, ври больше, синтезюха. Ничего, тебя быстро раскроют, – пробурчал он. – Хоть бы мужиком притворилась, раз под Клода подделываешься. Щетину пририсовала бы, мышцы нарастила. А то девка же натуральная, кто поверит, что ты Клод?

Кирилл выдал мне стандартный набор солдата: автомат, пистолет, нож и две гранаты. Но гранаты тут же отобрал:

– У тебя в личном деле указано неустойчивое эмоциональное поведение. Был у меня такой, нанюхался пудры, да стал на спор гранатами жонглировать. Давай, синтезянка, выполни-ка мне норматив номер двадцать два «Б».

Я проворно разобрала автомат, разложив детали по длине стола. И тут же собрала обратно.

Ещё во время стычки в бункере, заметила, что профессиональные качества, такие как умение стрелять и стратегически мыслить, не вызывали ни головокружения, ни видений того, что я снова плаваю в колбе, пытаюсь кричать несуществующим ртом…

Кирилл с уважением посмотрел на свой секундомер:

– Быстрее Клода на две секунды. Давай, жги дальше по списку.

Снарядила магазин и подошла к огневому рубежу. Дождавшись выхода мишеней, начала стрелять. Кирилл одобрительно смотрел в бинокль и кивал:

– Меткая клониха.

Зарегистрировал отпечаток пальца на замке от оружейного шкафчика. Кривым почерком, который так и не выправил за годы службы, написал на бумажке имя «Шизель» и приклеил на дверку.

По правилам новобранец должен был сдать нормативы по стрельбе из различных положений из всех видов оружия, используемого Эскадроном. Кирилл махнул рукой:

– Всё с тобой ясно. Нет смысла боеприпас жечь. Иди-ка ты отсюда, клониха чёртова.

На выходе Кирилл окликнул Антуана:

– А ты что за ней таскаешься-то? Не можешь бросить старого друга, даже если он уже подруга?

Смех оружейника гулко разносился по коридору. «Когда друг уже подруга» – хохотал Кирилл.

Я повернулась к Антуану:

– У меня последний этап: снятие мерки и заселение в казарму. Не думаю, что твоё наблюдение понадобится.

Аджюдан взъерошил волосы и с прямотой решившегося человека сказал:

– Ты не думай, что мне неохота быть в твоём обществе.

– Да? Тогда ты плохо скрываешь.

– Просто всё странно.

– Очень.

– Быть может, если узнаем друг друга лучше, типа того… Хотя, – мерде! – мы знакомы с детства. У меня голова кругом от таких мыслей.

– Ха, не представляешь, аджюдан, что у меня с головой. Повторяю, перестань думать, что я – Клод. Ведь я даже не клон, а, как говорил профессор Сенчин, синтезированное существо.

Лицо Антуана приняло бесстрастное выражение – признак того, что он в мысленном тупике.

– Да уж, дружище, кажись, этими словами я тебя окончательно запугала. Отставить, сомнения, проваливайте, аджюдан.

– Ты не командан, – тупо заметил Антуан. Чуткость к юмору у него всегда была примерно как у деревяшки.

– Знаю… поэтому просто прошу, иди, не мучайся со мной.

Перед уходом Антуан спросил:

– А саблей орудуешь так же, как огнестрелом?

– Вероятно, как Клод, а то и лучше.

– Жаль, что до брифинга командан запретил сабли, а то, типа, скрестили бы.

– Ещё скрестим, – пообещала я. – Как раз хочу убедиться, что фехтование у меня в генах.

Антуан ушёл, а я отправилась в казарму.

Каптенармус Наталья Боке, или просто – тётя Наташа, сидела за своим столиком в коридоре хозчасти. Слушала Катохристанское Радио и заполняла коммунальные счета.

С живостью поднялась на встречу. Взяла меня за руку и жалостливо произнесла: