«Я укажу тебе направление, но сначала отдохни, ты очень устал».

«Да, ты прав. Но я очень к ним хочу. Очень! Понимаешь?»

«Да». Он действительно понимал. Прелесть мысленного общения в том, что тут не слукавишь. Черт, какой же я был дурак!

«Что ты делаешь на этой вышке один?» – стало и правда интересно.

«Не один. Целая цепь наблюдательных точек по краю белой зоны. Надо следить, не появляется ли больших проталин и растений на них. Смотреть, чтобы не пропали те, кто уходит, как ты».

«Но ты же никуда не выходишь, правильно? Значит, один!»

«Километры не имеют значения» – мне почудилась снисходительная усмешка. – «Мы можем свободно говорить друг с другом на расстоянии в несколько вышек. Нам не скучно».

Мне было сложно это представить. Ну, нескучно так нескучно. Впрочем, себя я бы подвергнуть такой метаморфозе однозначно не дал. Роботы какие-то, честное слово!

«Ты хорошо общаешься. Понятно», – не удержался я.

«С другими тебе было менее комфортно?» – вопрос был задан со странной мысленной интонацией. Сарказм?

«Вроде того», – чувство вины подло выплыло наружу, и я с опаской глянул на собеседника.

«Я понял, что у вас вышел конфликт», – успокоил он меня, – «Отголоски возмущений долетали даже сюда. Но это неважно, все ошибаются. Особенно под гнетом старых тел».

«А ты разве не был раньше… ну, как я?»

«Нет, родился уже здесь. Довольно давно. Я знаю, что ты чувствуешь, но мне сложно полноценно понять, почему».

«Я там здорово накосячил», – искренне признал я, и сразу стало чуть легче. ­– «Но ты действительно отлично передаешь мысли. Почти как обычный разговор».

«Часто приходится общаться с людьми с базы».

Часто… Что же, это хорошо. Надо поесть и ложиться спать. Я расстегнул комбинезон и стал выколупывать банку тушенки, пробравшуюся аж до сапога. Хорошо, что не открыл ее с утра.

«Есть ваша привычная еда», – снова прикоснулся к плечу Тисс. Он подвел меня к одному из шкафчиков. Внутри я, поразившись до глубины души, увидел нечто, сильно напоминающее микроволновку. Открыл другую дверцу, там оказались интересные полуфабрикаты в запаянных коробочках.

«Только не ешь все, оставь хотя бы пару для Сиити». Сложно передать буквами это имя. Искрящаяся талыми снежинками фигура. Волосы, как ночной ветер. Красиво.

– Ладно, – буркнул я вслух, разбирая пиктограммы на упаковке.

Хозяин помещения мягко забрал у меня паек, не открывая сунул в микроволновку, потыкал в странного вида сенсорную панель. Через пару минут я, затаив дыхание, извлек теплый сверток, увеличившийся впятеро. И в первый раз за черт знает сколько времени нормально поел. Емкости внутри оказались запаяны, но вся еда прогрелась равномерно. Даже стаканчик с чаем оказался идеально горячим. Как же он помещался там прежде? Точнее, не сам он, а жидкость? Загадка. Если будет возможность, хорошо бы расковырять один такой набор без подогрева.

Заснуть удалось не сразу, хотя Тисс и выдвинул из стены сравнительно удобную сетчатую конструкцию, призванную заменить кровать. За сегодня так сильно изменилась моя картина мира, столько надежд и ожиданий роилось в голове, что я вертелся в своем комбинезоне с боку набок и никак не мог успокоиться.

Кроме прочего, не давали покоя загадочные черные волосы, летящие по ветру. Судя по всему, Сиити – человек. Ох, хоть бы не оказалось, что она, как и Селим, не знает ни слова по-русски. Черт, Селим! Если бы ты знал, как мне жаль! Если бы я мог искупить свою вину!

А может быть, откачали? Вон у них какие технологии! Первого встреченного нами, так сказать, вплотную, инопланетянина утаскивали с моим ножом в спине, вроде как вполне живого. Турок мне так рисовал. Да, наверняка с ним все в порядке! Сидит сейчас со своей зеленой девчонкой и костерит меня так и эдак…

Наконец, успокоив себя этой благостной картиной, я задремал.

Разбудил меня звук шагов. Тяжелые ботинки гулко гремели по полу домика. Я бы даже сказал - целенаправленно гремели. Туда-сюда. Остановились возле «микроволновки», стукнула дверь шкафчика. Тоже нарочито громко.

Зеленый перемещался гораздо тише, скорее с шелестом. А эти звуки оказались настолько живыми и родными, что я даже не сразу рискнул открыть глаза. Но все-таки пришлось собраться с духом.

Она стояла спиной ко мне. Нетерпеливо переступая с ноги на ногу ожидала, пока согреется паек. Темно-фиолетовый комбинезон с оранжевыми вставками сильно напоминал кроем мой. По капюшону и плечам рассыпались густые черные волосы. Длинные.

Интересно, удобно ей с такой прической? Мне вот сильно мешала отросшая шевелюра и борода. Пару раз я, тихо матерясь, пытался укоротить их ножом, но его острота оказалась недостаточной.

Блин, на кого я сейчас похож? Запоздало мелькнула досада, что не удосужился хоть как-то привести себя в порядок.

Нагреватель коротко пискнул, и дверца открылась. Гостья достала еду, плавно повернулась, направляясь к столу. Поймала мой взгляд.

– Доброе утро! – она приветливо улыбнулась. Круглое лицо, узкие темные глаза, короткий круглый носик. Якутка, бурятка? Жаль, не очень разбираюсь в национальных чертах.

Молодая. Наверно, еще и тридцати нет. Не красавица, на мой взгляд. Но улыбка приятная, располагающая. Хотя все равно чуть укололо разочарование от встречи реальности с тем, что я себе нафантазировал вчера.

Я попытался одновременно сесть и ответить. Поперхнулся, закашлялся. Совсем отвык разговаривать.

– Доброе, – наконец удалось добиться от связок нужного поведения. – Меня зовут Антон.

– Туяра. Приятно познакомиться, – она снова заулыбалась, распаковывая завтрак. – Присоединяйся!

Я не стал спорить и полез в шкафчик за очередным пакетом. Со вчера их прибавилось. Значит, девушка привезла еще.

Как назло, я никак не мог придумать, с чего начать разговор. Вроде, вот она – долгожданная встреча. И говорим, наконец-то, на одном языке. И такая незадача!

– А мне Тисс вас по-другому представил, – наконец нашелся я.

– Ну да, – она весело махнула рукой, – у них все такое… немножко романтизированное. Да и наше восприятие накладывается. Я вот интерпретирую его имя как «Свийсс» или что-то вроде. Забавно, никогда не пыталась произнести это вслух.

Я мельком глянул на хозяина дома. Он деликатно не обращал на нас внимания, неподвижно вглядываясь в окно.

– Я, собственно, ничего тут не знаю. Точнее, мне объяснили, что произошло, но только вчера. Ну, в смысле подробно, – опять резануло воспоминание про Селима, и я умолк.

– Так ты со станций? С одиночных станций, где только наборы жизнеобеспечения?

Я кивнул.

– Ну, я примерно так и думала. Иначе с чего бы тебе поднимать такой шум в городе.

Почувствовал, что заливаюсь краской стыда и в этот момент даже порадовался наличию густой бороды. Надеюсь, она в достаточной мере скрывает лицо.

– Я ничего не знал. Не понимал. Мне жаль.

– Не извиняйся. Рассеиватель скоро запустят снова. Черт, эти станции – настоящая напасть! – Туяра хлопнула ладонью по столу. – Как вылезет из них очередной выживальщик, так просто беда! И ладно бы еще все говорили на русском или на английском!

– А что, много нас вылезает? – заинтересовался я. – И для чего вообще эти станции?

– Эти станции – большая, дорогая и просто дурацкая ошибка! – моя собеседница больше не улыбалась, сведенные брови образовали раздраженную складочку. – Их построили, когда поняли, что дело дрянь, но еще не пришли к тому равновесию, что сейчас. Нашумевшее было открытие! Утверждали, что раскрыли секрет времени и могут отправлять живые организмы в прошлое. И не амеб каких-нибудь, а прямо людей. Ну, дабы все это пресечь на корню.

С мышами получалось, с собаками получалось. Даже не нарушалось их самочувствие по возвращении. Ученые понимали, что да – эксперимент удался, мыши и собаки появились там, где их раньше не было, а потом вернулись. Более того – по затратам строительство станций оказывалось приемлемым. Тогда все казалось приемлемым если сулило хоть какую-то надежду.