Через тридцать минут мы с Джаксом входим на гала-концерт в Шанхае. Хрустальные светильники свисают с потолка, заливая нас золотым сиянием, пока Джакс ведет нас сквозь толпу. Роскошь — это еще не все: вокруг ходят официанты, предлагая бокалы шампанского и еду прямо из кухни Гордона Рэмси.

Настроение Джакса падает, как только он вынужден разговаривать с незнакомцами дольше пяти минут. Я объясняю его раздражительность тем, что ему не хочется часами напролет играть в «милого британского мальчика».

— А, Елена. Я думал, это ты. Я пытался найти тебя целый час, надеясь, что ты прибережешь один танец для меня. — Голос Элиаса привлекает мое внимание.

— Елена должна оставаться рядом со мной этим вечером. Может быть, ты попробуешь еще раз… не знаю… никогда? — Джакс отгоняет его рукой, удобно вытянув средний палец.

— Он шутит. Не обращай на него внимания. — Мои глаза сужаются на Джакса.

— Хорошо. Я попрошу диджея поставить одну из твоих любимых песен. Я вернусь. — Элиас бросает мне тайную улыбку.

— Хватит его подначивать. — От рычащего голоса Джакса у меня кровь стынет в венах.

— Это всего лишь один танец с другом. Хватит делать из мухи слона.

Челюсть Джакса сжимается, тени задерживаются там, где не светят люстры.

— Другом?

— Это может показаться тебе чуждым, но мужчины и женщины могут быть друзьями, не занимаясь сексом.

— Это чушь. Лиам и Софи — прекрасный пример того, что происходит между двумя друзьями.

Я закатила глаза.

— Мы с Элиасом знаем друг друга уже много лет. Между нами все не так.

— Я не просил объяснений. Делай, что хочешь. — Он уходит, отстраняясь от меня.

Я не обращаю внимания на зарождающееся раздражение и ищу своего друга. Элиаса легко обнаружить возле кабинки диджея, он завязывает разговор с человеком, работающим на вертушках. Он застенчиво улыбается диджею, когда тот уходит.

Он вытаскивает меня на танцпол и кружит меня по кругу под «La Bicicleta».

— Итак, ты и диджей? — я вздергиваю брови.

Он качает головой.

— Ты знаешь, как это бывает.

— Я даже не могу представить, что ты чувствуешь.

— Это трудно в таком виде спорта. Я не хочу быть первым… ну, ты понимаешь.

Для Элиаса никогда не наступит подходящего момента, чтобы открыться миру. С его карьерой он остается скрытным в отношении своей сексуальности, несмотря на то, как больно ему скрывать важную часть себя.

— Я уверена, что это страшно, но времена изменились.

Голос Элиаса понижается до шепота, который я с трудом слышу сквозь музыку.

— Я не знаю. Ненавижу, когда парни думают, что я буду к ним приставать, потому что у них есть член и хорошая задница.

— Я надеюсь, что в наше время люди будут более терпимыми.

— Я не хочу быть тем, кто испытает это на себе. По крайней мере, не сейчас. Определенно не сейчас, после того, как заключил контракт с топ-командой.

— Как только будешь готов, дай мне знать, и я тебе помогу.

Элиас улыбается.

— Что бы мы с Джаксом делали без тебя?

— В то время как ты можешь забыть свои ответы на вопросы во время пресс-конференции, Джакс может оказаться следующим хэштегом в Твиттере. И не по хорошей причине.

— Ты должна признать, что хэштег JaxAttack (прим. пер. Атака Джакса) чертовски привлекателен.

— Почти такой же броский, как венерическое заболевание, которое он обязательно подцепит от любой женщины, с которой переспал в клубе.

Грудь Элиаса сотрясается от смеха.

— Говори, что хочешь, но он пробуждает в тебе огонь, которого я давно не видел. Знаешь, я уже начал беспокоиться, но в прошлом году не хотел ничего говорить. Ты выглядела усталой и грустной, и я не был уверен, был ли у тебя стресс или это из-за других вещей с твоей бабушкой…

— Я не хочу, чтобы ты беспокоился обо мне. Особенно о других вещах. — Мои глаза сканируют наше окружение.

— Кто-то должен. Как там ее новый дом?

— Это дорого, но оно того стоит. Они даже присылают мне ее фотографии каждый день, и она звонит мне раз в неделю. Предположительно, она подружилась со своей соседкой по комнате.

— Я рад слышать, что она счастлива. Она могла бы быть там много лет назад, если бы ты только приняла мою помощь.

— Я не занимаюсь благотворительностью.

— И все же ты помогаешь всем остальным, кто в ней нуждается. — Он одаривает меня небольшой улыбкой.

— Я могу позволить себе это место сейчас благодаря этой работе. С ежемесячными выплатами, чтобы помочь Джаксу, я смогу оплатить ее квартиру и свои кредиты, плюс свою квартиру. Сейчас я даже присматриваю себе квартиру побольше.

— Это хорошо. Мне не нравится то место, где ты живешь.

Я закатываю глаза, игнорируя его.

Он не перестает хмуриться.

— Тебе все еще снятся кошмары?

— Элиас… No quiero hablar de eso.(прим. пер. Я не хочу об этом говорить)

Считайте меня суеверной, но с начала этого сезона у меня не было ни одного кошмара.

— Я думаю, у вас с Джаксом больше общего, чем ты думаешь. Вы оба избегаете говорить о том, что вас беспокоит. По крайней мере, с тобой я знаю, что случилось. А он, очевидно, кричит о том, что он плохой мальчик с печальным прошлым. Что ты думаешь?

— Какое печальное прошлое? Его родители живы, они поддерживают его гоночную карьеру, и у него есть доступ ко всему, что можно купить за деньги. Он — пример того, что происходит, когда мамы и папы дают своим детям все. Чего еще он может хотеть?

Элиас поворачивает меня по кругу.

— Возможно, ты задаешь неправильные вопросы.

Толпа жутко расступается, показывая Джакса, задумчивого в углу с Лиамом и Ноа.

Как будто он чувствует меня, его глаза встречаются с моими. Каждый нерв в моем теле загорается. Его ухмылка кричит о неприятностях и невысказанных обещаниях, и реакция моего тела на его внимание беспокоит меня. Мое влечение к Джаксу ставит под угрозу тщательно продуманный план, который я составила, чтобы помочь ему. Но я отбрасываю эти мысли в сторону, потому что я здесь, чтобы узнать, что именно заставляет Джакса Кингстона «тикать».

Оказывается, мне предстоит работать с самым большим вызовом в моей карьере. Хотя кого-то может испугать плохое отношение Джакса и его задумчивость, мне не терпится начать восстанавливать его с нуля.

Я одариваю его широкой улыбкой, от которой его брови сходятся вместе, а хмурый взгляд становится еще глубже.

Давай же.

Елена

Каким-то образом Джакс не слышит меня, когда я вхожу в его комнату. Я на цыпочках подхожу к его окну, хватаюсь за шторы и драматично распахиваю их.

— Проснись и пой!

Из него вырывается странное рычание, когда он отворачивается от света.

— Какого черта?

— Пора вставать. У нас намечается насыщенный день.

— Ты можешь вернуться через несколько часов? А лучше вообще не приходи. — Он хватает подушку и накрывает голову. Его голос звучит грубовато, хрипловато от того, что он проснулся.

Я пользуюсь возможностью взглянуть на его обнаженную спину, покрытую татуировками, едва ли на дюйм свободного пространства. Гладкие мышцы напряжены, создавая гребни по всему телу.

Мои пальцы чешутся от желания прикоснуться к нему. Я почти поддаюсь, но как-то останавливаю себя.

— Это заманчивое предложение.

— Не такое заманчивое, как утренний минет. Так что, если это не обсуждается, тебе нужно уйти. — Подушка над его лицом заглушает его голос.

— Кто бы мог подумать, что ты так очарователен по утрам?

— Что я могу сказать? Ты пробуждаешь во мне все самое лучшее. — Сухо говорит он.

Мои глаза напрягаются, когда я пытаюсь разглядеть татуировки на его руках. Я облизываю губы, борясь со всем, что во мне есть, чтобы не подойти ближе.