— Сердце тьмы… — восхищенно и громко прошептал Хагал. — Даже жалко такое уничтожать…

Вместо того, чтобы ответить что-то черно-белому магу, Огунор с размаху рубанул своей гитарой прямо по этому шару. Тот в ответ разлетелся мелкими осколками, а «сердце тьмы» легко развеялось в воздухе, словно жалкий пых-пых курильщика.

— Чтоб соблазна не было. — пояснил свои действия берсерк.

— Даже не думал. — недовольно дернул уголком рта маг и хотел добавить что-то еще, но его бесцеремонно перебил склеп.

Стены хрустнули. В ответ на этот хруст упали на пол остатки колонны, разлетаясь мелкими осколками. А в ответ на это падение пошли трещинами пол, стены и потолок.

— Никто не подумал, да? — глядя на то, как лопнула стена с дверью и единственный выход завалило камнем, произнес Томкарл. — Что лишенный магической защиты промороженный почти до абсолютного нуля камень при комнатной температуре, это как ледяную стеклянную тарелку в кипяток кинуть…

Вместо ответа над нашими головами сомкнулся черный купол, отрезав нас от окружающего мира. И почти тут же этот купол несколько раз дрогнул и послышался грохот камней.

— Я долго так не продержусь. — сосредоточенно процедил Хагал, чьих рук делом и была эта защита. — Если кто-нибудь перехватит управление щитом, я смогу активировать телепорт. Но два заклинания одновременно не потяну.

Но могущих это сделать не нашлось. Из всех нас, по сути, такое мог провернуть только Огунор — единственному знаний хватало. Но, говорит, уровня не хватает. В мане проблема. Хагаловский щит, уже напитанный, взять не сможет — темная энергия несовместима с его личной маной. А собственных запасов…

— Эх, до встречи на алтаре, похоже. — немного расстроенным голосом констатировал берсерк. — Хагал, ты давай это… Отпускай щит и сам трансгрессируй, пока он не лопнул. Остаточной тьмы тебе хватит, чтобы уйти. А там… Кормушкой, говорите, местный алтарь зовут? Вытащишь как-нибудь.

— Ну щас, ага. Столько уровней терять. — проворчал я в ответ и, приспустив штаны и достав свое главное жреческое орудие, принялся ссать себе под ноги. — Как старший жрец Фыадалдо, туалетного бога, я предъявляю права на этот храм и объявляю его ссаным алтарем!

Если честно, это был жест отчаяния, и я лишь отдаленно надеялся… Но это сработало! Сработало, мать вашу! А поскольку это теперь храм туалетного бога, то я могу использовать жреческий телепорт!

— Все к нему! — первым понял, что происходит, воскликнул Огунор. — Это наш последний рояль!

А мне стала доступна карта телепортации. Правда, в совершенно неудачном масштабе. Слишком высоко, чтобы выбрать туалет ближайшего особняка, и слишком низко, чтобы отыскать алтарь за пределами Некрополя.

— Быстрее, мои силы на исходе. — на лбу Хагала набухли вены и выступили капли пота.

А, куда-нибудь уже крутись, сраное колесико сраной несуществующей мышки! Минус масштаб, или плюс!!!

Сработало в плюс. Очертания местности на карте стали уменьшаться и отдаляться и вскоре я увидел доступную точку. Не разбираясь, что это, чье это и прочее, я кликнул на нее и среди появившихся вариантов действий выбрал «Переместиться сюда».

Мир мигнул и мы из темного, но относительно просторного помещения перенеслись в другое темное, но уже совсем не такое просторное. Бревенчатое строение, два на два метра, и высотой метра три. Да, бревенчатое. Из толстых, почти полуметровых бревен. Это можно было разглядеть, потому что на стене была полочка, а на полочке стоял какой-то глиняный горшочек с горящим фитилем. Масляная лампа, как потом выяснилось.

— Р-Р-Р-Р-Р-Р-Ы-Ы-Ы-А-Ы-Ы-А-Ы-А-Ы-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У!!!!! — раздался оглушительный, переполненный болью хриплый рев, сменившийся удивлением. — А ВЫ КТО ТАКИЕ?!!

Это нас так встретил хозяин туалета. Клыкастый зеленокожий широкоплечий рыжеволосый орк. Но не успели мы ни поздороваться, ни объясниться, как снаружи раздался другой голос. Похожий на огровский.

— РАНГАР, ЧТО ЭТО ЗА ЗАПАХ ТЬМЫ?!! — проревел вопрошающий так, что аж стены сортира дрогнули. — РАНГАР, ДЕРЖИСЬ, Я ИДУ НА ПОМОЩЬ!!!

Вам когда-нибудь доводилось видеть двухстворчатую дверь в сортире? А вот мне доводилось. Высотой два с половиной метра, и в ширину два — такой проем, конечно, можно и одной створкой закрыть, хватило бы мозгов…

— Спокойно, мы с миром и вообще просто мимо проходили! — поспешил вступить в диалог Огунор с сидящим на толчке орком. — Ну кто ж мог подумать, что перед рассветом кто-то Фыадалдо может молиться?

— Что? Какие молит… Вы в смысле… — орк аж растерялся, после чего зажмурился и снова завыл, словно от боли.

Ответить ему не дали тяжелые быстрые шаги за спиной за той самой массивной дубовой дверью, которой было самое место в каком-нибудь гараже. Эти самые шаги прекратились и сменились тяжелым ударом по двери и треском явно дубовой древесины. Потом, видимо, стучавшийся понял, что двери открываются наружу, и сменил стук на тягу, рванув створки на себя. Двери, запиравшиеся не сильно массивным засовом из куска черенка от лопаты, распахнулись и перед нами предстал защитник Рангара.

Бледная оранжеватая кожа, хмурая клыкастая рожа, лысая, как чувак из браззерс, голова и тело стереотипного завсегдатая макдональдса. Одетый в кожаную жилетку без рукавов, такие же шорты, на голове — небольшая шапочка из осколка чьего-то черепа (это я потом увидел, щас никак), в левой руке — обломок молодого бревнышка, успешно имитирующий дубину. Роста — метра два, не меньше. Можно было бы подумать, что это тролль, если бы кожа была каменной. А так, судя по лекциям о расовом многообразии обитаемых миров, перед нами был огр. Злой огр, что малость осложняло наше положение. Только вот имени с уровнем не было.

— ТЕМНЫЕ! — фыркнув и поморщившись, рявкнул огр и замахнулся дубиной. — СМЕРТЬ ТЬМЕ!

— Стой, сын степей! — перехватил уже обрушивающееся на меня деревянное оружие. — Ты на старшего шамана руку поднял!

— Что? — огр явно удивился, после чего внимательно посмотрел на грока и ответил. — Ты — шаман, вижу. А он нет!

— Покажи ему. — на этот раз учитель обратился уже ко мне. — А то титул у тебя не шаманский совсем.

Ну. Пришлось показать. Я отозвал гуся, с удивлением и интересом наблюдавшим за происходящим, и провел рукой по ожерелью-браслету, призывая сразу всех духов. Отдельно пришлось призывать люксида. Нет, точно его кристалл тоже надо на руку примотать. Немного покружив духов вокруг себя, я отправил их обратно… Ну, туда, где они в неактивное время обитают. Навряд ли же это астрал, раз система ими управляет?

— Ладно, верю. — с некоторой неохотой ответил секьюрити и опустил дубину, до этого все также удерживаемую над моей головой в ладони Томкарла, и кивнул в сторону вампира с магом. — А вот эти?

— Я светлый маг. — ухмыльнулся Хагал, явно знакомый с подобными закидонами, скастовал несколько пятисантиметровых световых колечек, покружил их над ладонью, после чего растворил. — Много темных знаешь, способных на такое?

Двал же молча продемонстрировал тот самый жреческий жест, оставляя в воздухе светящуюся золотистую линию. Это явно добило огра, потому что после этого он помотал головой, сделал пару шагов назад и, уперевшись спиной в стену, медленно осел на пол.

А я понял, что туалет находится не на улице, а в помещении.

— Рангар? — охранник явно не знал, что делать в такой ситуации, поэтому обратился, видимо, к своему начальнику.

— ДА СВАЛИТЕ ВЫ УЖЕ ОТСЮ-У-У-У-ДА-А-А-А-А!!! — взревел-завыл орк.

— И в самом деле, неудобно как-то. — ответил Огунор и принялся нас потихоньку выталкивать из толчка. — Прибабахус, портки-то натяни уже, тут все освящено давно.

— А, да, сорян. — я спешно натянул штаны и направился к выходу. — Все, мужик, сри спокойно.

Непонятно откуда и зачем мелькнула какая-то беловатая вспышка. А орк одновременно с этим перестал завывать, и издал сначала удивленный звук, затем удивленный пук и мощный высер. Знаете, такой, когда весь день терпишь, а потом прокакиваешься, как за неделю. А мы, зажав носы, спешно эвакуировались из помещения, надежно заперев за собой двери. Огр поднялся с пола и ворча себе под нос что-то в духе «что с миром творится, все вокруг светло-темные», недовольно показал нам дорогу отсюда в главный зал. После чего уселся на пенек возле двери, положил рядом с собой дубину и, сложив руки на пузе, принялся молча и хмуро на нас зыркать.