«Племя прирожденных компьютерщиков», — решила я для себя. Вслух же спросила:

— Постой, но я слышала, что Великий Разум давно уже закрылся, что привело к экологической катастрофе, разладу в экономике, образовании и всей жизни этого мира.

— Он закрылся от демонов, перешёл в замкнутый режим, но это не значит, что перестал существовать. С нами Великий контакта не прерывал.

— Ничего не понимаю. Ваш господин обиделся на рогатых, что ли?

Шаман горделиво расправил плечи, искоса глянул на меня из-под полуприкрытых век:

— Повелителю чужды эмоции. Только точный расчёт. Демоны наказаны за спесь и неуважение к другим расам.

— Интересно, осознали они, почему так случилось? — усмехнулась я. — Проведя здесь всего два дня, ощутила на себе и спесь, и неуважение. Кажется, ваш Большой Ум ошибся в расчётах.

— Поэтому Великий Разум и призвал тебя, — последовал ответ.

— Что за чушь?! Кто призвал? Я Инка ищу.

— Не в мир наш призвал, сюда ты сама явилась. Призвал помочь нам. Ты должна ответить на призыв.

— Ждёшь, какой положительный ответ я дам? — тянула время, лихорадочно думая, что мне делать. Обложили со всех сторон. Бабушка Кетсылар с Маттоттеной Справедливой и этот чёртов Большой Мозг с мелким шаманом наперевес. Все хотят припахать меня на собственное благо.

«Соглашайся! — как всегда нежданно, вклинилась в разговор аграбия. — Великая Маттоттена благословляет».

— А что делать придётся? — решив проявить своеволие, а не слушать советов заинтересованных лиц, спросила я шамана.

— Ничего сложного. Предстать перед Правящей Тройкой ЦРУ и предъявить им обвинение в том, что их действия ведут к деградации и полной гибели Кеталопции.

— Всего-то?! — всплеснула я руками, изображая восторг. — Менее экзотического способа моего убийства ваш Большой Мозг не придумал?

— Великий Разум не ставит целью этого действия твою гибель…

— Всего лишь побочный результат, — перебила я шамана.

«Почему ты решила, что тебя убьют, если встретишься с Тройкой?» — проявила заинтересованность недопокойница.

— Да потому, что не верю в то, что до сего дня не ставили правителей перед фактом ошибочных действий! У вашего Великого множество вариантов указать зарвавшимся управленцам, что они не правы. — Я повернулась к зеркалу: — Ведь так, пёстренький?

— Так, — грустно согласился лекмот. — Их информативники регулярно принимают сообщения Великого Разума. Наши отважные лазутчики многократно подбрасывали письма на уникальных листах нашего повелителя. Но ответа нет.

— Почему же вы решили, что мне они ответят?!

— Но ты же аграбия! — хором, но независимо друг от друга ответили ведущий шаман и любимица Маттоттены.

— Осталось только убедить в этом меня и тех, кто этого знать не хочет, — пробормотала я и устало опустилась на лежанку.

— Агапи, можно к тебе? — в открывающийся проём просунулась довольная жизнью мордаха Сивки.

При звуке её голоса картинка в зеркале мгновенно поменялась. В рамке больше не маячила физиономия ведущего шамана, а отражались одуванчики и голубое небо.

«Это она явно в Дремлесье манер набралась», — фыркнул Филипп, которого раздражала демоническая бесцеремонность.

— Заходи. Присаживайся, — похлопала ладошкой по лежанке рядом с собой. — Прости, но другого места нет.

— Так мы же не у отца в апартаментах, поэтому можно по-простому, — плюхаясь рядом, весело ответила гостья.

Смотреть на счастливую Сивкилью было забавно. В зрачках фиолетовых очей золотом пылал пожар страсти. Хвост беспрестанно менял положение, то оплетая стройные ножки с золочёными копытцами, то опоясывал тонкую талию, то возбуждённо метался по тюфяку. Пальчики с аккуратным маникюром то туго накручивали захваченный над ушком локон, то принимались ловить неугомонный хвост. Было видно, что она хочет что-то сказать, но никак не решится начать разговор.

— Ты чем-то взволнована? — спросила бывшую лошадку.

— Да. Поговори с Кетсылом? Я хочу стать его парой, а он сопротивляется.

«Ну и кто из нас Ханума?» — заржал кот и спрятался в ранце. Только мне было не до смеха. Они что все — сговорились? Больше некому решать их проблемы? Большие, сильные, копытно-рогатые демоны почему-то назначили меня крайней.

— Сивкилья, с чего ты взяла, что он меня послушается? — терпеливо, как капризного ребёнка, спросила я собеседницу.

— Ну, ты же аграбия. Он сам мне сказал! — удивляясь моему непониманию, ответила демоница.

И эта туда же! Я прикрыла глаза и едва сдержала стон. Великая Вселенная, за что?! Можно я просто найду Инка, и мы по-тихому смотаемся из этого сумасшедшего мира, где презренную людинку назначают уполномоченной богини, а потом ещё и требования предъявляют.

— Кетсыл ошибся. Ты же знаешь, что я обычный человек и с вашей Маттоттеной не знакома.

— Ах, ничего я не знаю! Просто уговори его согласиться. И всё! — она раздражённо вскочила с лежанки, капризно топнула копытцем и исчезла, оставив после себя запах озона.

— Чертовка! — выругалась я.

— Демонесса, — поправил меня фамильяр из рюкзака.

— Иду к Кетсылу. Поговорить надо.

— Я с тобой! — выпрыгнул Филипп из ранца.

— Помнишь, что без команды никакой агрессии?

— Помню, — буркнул кот и привстал на задние лапки, чтобы удобнее было подхватить на руки его упитанную тушку.

В лаборатории царил непривычный сумрак. Хозяин сидел за кухонным столом, подперев лицо ладонью, и не моргая смотрел на пламя горелки. Тусклого света едва хватало, чтобы рассмотреть поникшие плечи, сгорбленную спину, опущенные уголки рта и глаза, подозрительно ярко отражавшие огонь. Всё это демонстрировало настроение моего работодателя. Демон был в печали. Решив, что лезь в душу, когда такое настроение, не корректно, начала с нейтральной темы:

— У нас электричество за неуплату отключили или ты ввел режим жёсткой экономии?

В ответ Кетсыл только глубоко вздохнул с приглушённым стоном и перевел взгляд в тёмный угол.

— Хочешь, кофе сварю? С финиками.

— Делай что хочешь, — едва слышно ответил страдалец.

— Может, расскажешь, что случилось? Выговоришься — легче станет, — посоветовала, доставая из буфета кофе, чашки и вазочку, в которую планировала положить лакомство. Оказалось, что и пирожки не все доели. Пусть не самая лучшая еда к благородному напитку, но на безрыбье, как говорится…

— Сивкилья предложила мне стать её парой, — тоном, которым объявляют о смерти близкого, сообщил Кетсыл.

— Да ладно! — сделав вид, что впервые слышу, радостно удивилась я. — И когда свадьба?

— Свадьбы не будет, — чуть не плача воскликнул демон.

— У вас не приняты торжественные церемонии? — продолжала прикидываться дурочкой.

— Я отказал ей! — уткнувшись в ладони, невнятно проорал мой работодатель.

— Ты же говорил, что любишь… — внимательно следя за кружевной шапочкой пены, которая уже начала подниматься к поверхности над закипающим кофе, продолжала допрашивать несостоявшегося жениха.

— Поэтому и отказал, что люблю.

— Странные у вас обычаи. Во всех мирах, где мне приходилось бывать, считают за счастье сочетаться браком с любимым, — с этими словами подвинула чашку ароматного напитка к несчастному. — Расскажи толком, что произошло, а я попробую помочь.

— Ты?! Сопливая людинка сможет мне помочь?!

— Ух ты! Слёзы высохли, плечи расправились… Вот что гордыня непомерная с демонами делает, — констатировала я реакцию хозяина лаборатории на приступ расизма. — Не хочешь говорить — не надо. Филипп, пойдем отдыхать, а то я здесь день с ночью перепутала.

— Постой. Останься. Извини меня… — выдавил демон. — Может быть, и правда, если выговорюсь, легче станет.

Он встал, подвинул кресло, что-то прошептал, и на поверхность стола со скудной сервировкой хлынул поток света. Зато сам Кетсыл спрятался в тень, как зрители в театре, когда ярко освещена сцена. Были видны только руки, сжимающие чашку с кофе в ладонях.