И тогда пиши «пропало». А мне пропадать вот вообще не хотелось, от слова «совсем». Ну я еще жизнь не прожила, столько всего не сделала и не увидела. Да и, положа руку на сердце, я этому гандону штопаному так-то еще отомстить хотела. Ведьма я или где в конце-то концов?

Но стоило мне только об этом подумать, как в голове моей послышался голос, от которого тут же захотелось расплакаться словно маленькой, обиженной всеми девочкой. Великий, ну ты такой Великий вообще!

- Ванда, это я, Каин. Прошу, не дергайся и не бойся, у меня все под контролем. Посмотри направо, если слышишь меня, – и я тут же повернула голову в нужном направлении, – Умница. Значит так, придется нам план по Килиану немного переиграть. Но ты же понимаешь, что это все во имя правого дела? Вздохни глубоко, если согласна со мной.

Я склонила голову и насупилась. Я не готова была встречаться с ним! Не так скоро! Может быть, я и смогла бы сделать это лет так через сто или двести, не опасаясь, что выдам себя и свое волнение перед ним с головой. А тут придется действовать максимально быстро. Но как мне это пережить, скажите на милость? В груди от такой не радужной перспективы заныло, руки затряслись, а на глаза вновь навернулись слезы обиды. За что мне это все?

Но вопреки кровоточащему сердцу я сделал то, что ждал от меня Великий. Я так-то тоже не пальцем деланная и прятаться от проблем не привыкла. Я это переживу, назло долбанному мудаку и спятившей мамаше, назло всему этому чертовому неприветливому миру, что так жесток к одной маленькой беззащитной ведьме.

- Тогда потяни пока время, я дам тебе знать, когда выйти с Аль-Надиром на связь. И не плачь больше, Ванда. Я с тобой!

И все, его голос затих в моей голове, а я бездумно уставилась в окно, наблюдая, как заканчивается еще один день на Ра-Кратосе, как медленно ползут два светила за горизонт. Еще есть время подготовиться, еще есть шанс возвести вокруг своего сердца непробиваемую броню, чтобы при встрече с патлатым мудаком ни один нерв не дрогнул на моем лице. Я буду само равнодушие во плоти. Я Ванда Балем и никто больше не смеет играть со мной в игры.

Встала и поплелась в душ. Я бы и ванную с удовольствием приняла, но после последних событий у меня как-то стойкая антипатия к этому делу выработалась. Ну его. Меня аж передернуло.

Под тугими, горячими струями стояла долго, оттирая и отскабливая свое тело от всей той грязи, что прилипла ко мне и никак не хотела смываться. Да, именно, я чувствовала себя испачканной и использованной. И сколько бы я не драила свою, уже в конец покрасневшую кожу, ощущение гадливости не проходило. И новый поток рыданий против моей воли вырвался наружу, не смывая боль, а только еще сильнее растравливая мои кровоточащие раны.

Ничего не осталось только мне одной. Все знают как низко я пала, все смотрят и смеются над моей глупостью и доверчивостью. Изваляли в грязи, растоптали все то личное, что должно было принадлежать только мне. Я просто забава, интересная и животрепещущая тема для обсуждения, а не живое существо. Никому нет дела до моих слез.

Совсем одна.

Внутренности скрутило так сильно, что я не выдержала и все-таки рухнула на пол душевой и, лежа там, в позе эмбриона, просто задыхалась под толщей своей личной трагедии, до которой никому нет дела.

Я не знаю сколько времени прошло, может час, а может и больше, когда я услышала злой голос своей матери. Сука, даже погоревать спокойно не дает. Убью! Найду способ как, и вновь отправлю ее в самый адский ад, если он, конечно, существует.

- Ну что, нагоревалась, дочь моя? Прекращай заниматься бесполезными делами! Вставай, собирайся и звони мальчишке. Мне нужно, чтобы ты закончила процесс инициации как можно скорее.

Ах, тебе нужно? Тогда иди и сношайся с ним сама, тварь! Но вслух пришлось ответить совсем не это.

- Мама, прошу тебя, дай мне отдохнуть. Ты же видишь, что я с ног валюсь. А я должна быть свежая, отдохнувшая и красивая, чтобы этот мужик на меня клюнул. Одна ночь ничего не решит. Мама?

Я не видела ее, а только наблюдала, как по полу ванной комнаты клубится черный туман.

- Хорошо. В этот раз я пойду тебе навстречу. Но утром ты сделаешь так, как я тебе говорю. Поняла меня? Я не намерена больше ждать, этот мир, итак, слишком долго призывал свою Владыку!

Что, простите? Владыка? А это уже что-то новенькое…

- Спасибо, мама! Спасибо! – я старалась не переигрывать, но так и хотелось сплюнуть на пол, топнуть ногой и показать ей максимальный уровень сарказма в моем голосе. Перебьюсь, конечно, но оно того стоит.

Поднялась с пола, выключила воду, вытерла тело и почти на автопилоте поплелась в спальню. Я думала, что не усну, что буду до глубокой ночи крутиться с одного бока на другой, но нет. Стоило мне только коснуться головой подушки, как я тут же провалилась в глубокий, бесконечно спокойный, без каких-либо сновидений сон.

А когда проснулась, тут же в голове услышала голос Великого.

- Доброе утро, ведьмочка. Надеюсь, настрой у тебя боевой? – и я тут же глубоко вздохнула, чтобы он понял, что ответ положительный, – Тогда вперед. Бери телекорп и звони Аль-Надиру, он ждет твоего звонка.

Сердце тут же так заколошматило в груди, что даже дыхание сперло. На вынос, до полнейшего онемения. Но медлить было нельзя, иначе я бы еще сильнее накрутила себя и вообще бы не смогла сделать то, что должна была.

Встала с кровати и побежала в гостиную, в поисках средства связи. Посреди комнаты уже замерла парящая Сорос Балем. Называть ее матерью у меня уже язык не поворачивался.

- Звони ему! – услышала я приказ, озвученный загробным шипением.

- Да, мама, – показательно покорно кивнула я и взяла в руки телекорп, тут же набирая номер того, кого бы никогда в жизни больше не хотела бы, ни слышать, ни видеть, ни знать.

Ванда

Гудок, еще один и на том конце все же взяли трубку. Стыдно сказать, но я молилась, чтобы он этого не сделал, чтобы бежал от меня как от чумы. Но это же патлатый говнюк, от него чуда не дождешься.

- Слушаю, – одно слово и меня закоротило.

За одну секунду в моей голове пролетели все те бесстыдные фразы, которые он мне говорил этим хриплым, низким голосом. Чёртово наваждение! Чёртов полиморф! Чёртовы чувства! Ничего из этого мне не было нужно! Осталось только убедить в этом свое глупое сердце…

- Это Ванда, – титаническими усилиями мне дался этот непринужденный тон, совершенно отрешенный и даже почти деловой.

- Привет, малышка.

Собака сутулая! Какая я тебе малышка? В игры играть удумал? Ладно…

- Я так соскучилась по тебе, родной, – голос словно патока, полон обещания и предвкушения праздника плоти, – а еще я хотела бы повторить нашу ночь. М-м-м, а ты? – последние слова я практически выстанываю в трубку.

Я слышу его судорожный прерывистый вздох, и мстительная улыбка против воли расползается по моему лицу. Выкуси кобель облезлый. Я тебе всю кровь сверну, а потом выпущу и пережарю с потрохами!

- Когда? – слышу я его голос, исковерканный чувственным нетерпением. Святой Космос, этот похотливый засранец завелся только от одного моего голоса. У-ф-ф, сейчас повеселимся!

Еще бы отвратительная физиономия Сорос перед глазами не мельтешила, была бы вообще красота, но уж, что имеем. Главное сейчас – ей мой настрой тоже нравится.

- Как можно быстрее, – томно выдыхаю я, – я уже истосковалась по твоим рукам, по твоим толчкам внутри моего тела. Нет сил терпеть, Кил.

Скорее всего, в этом разговоре принимает участие, помимо моей мамани, еще и Великий. Но меня было уже не остановить. Я всегда была без царя в голове, а тут такое. Погоди, милашка патлатая, это еще цветочки, ягоды дальше пойдут, когда мы лично встретимся.

- Будний день, малышка. Я на работе, – слышу я его тихий смех. Весело ему, козлу!

- Какая может быть работа? Я же так хочу тебя. Горячая, влажная и вся твоя! Ну же, Кил, – я не понимала куда он клонит, но продолжала отыгрывать на полную катушку.