Бирюзовые глаза смотрели куда угодно, но не на меня:

 — Милиарды жизней мирных граждан Альянса важней, чем…

Он запнулся. И я договорила вместо него:

 — Чем жизнь одного модификанта? Ты это хотел сказать?

На пару секунд в комнате повисла тишина. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Словно искали в противнике какой-то сокровенный смысл, которого не было.

Первым отмер арлинт:

 — Ты не права. — Он сокрушенно качнул головой. — Не важно, кто: арлинт, килл, яоху или модификант. Важно лишь соотношение, понимаешь? Жизнь священна. Но стоит ли жертвовать ради спасения одной миллиардами? Первое, чему учат в академии, это то, что никогда одна жизнь, чья бы она ни была, не перевесит на весах равновесия жизни всех граждан Альянса. Это необходимая жертва, понимаешь?

 — Нет! — в ярости я выплюнула арлинту это в лицо. — Если ты такой ущербный, что готов Бориса бросить на растерзание, твое право…

 — Не дури, Лидия! — Он вдруг сделал быстрый шаг вперед и крепко схватил меня за руку, будто намереваясь удержать от опрометчивых действий. — Никто Бориса на растерзание не бросает! Я уже отправил сообщение Кину и запрос на дополнительные силы для проведения операции захвата. Силы Тайного подразделения и внутренний патруль будут на Мигаре максимум через сутки!

 — У Бориса нет этих суток! Ты идиот, если этого не понимаешь!

Лицо арлинта окаменело:

 — Он уже достаточно взрослый, чтобы нести ответственность за свои поступки! И не мог не понимать, что идет не на прогулку в парк! Захотел совершить подвиг — пусть совершает! Дождемся подкрепление и накроем это осиное гнездо раз и навсегда!

 — Ага, и Бориса убьют! — я стряхнула с себя мужскую руку. Горечь едкой желчью разъедала нутро. — Как хочешь. Можешь хоть второго пришествия космического бога ждать. Без тебя справлюсь!

Арлинт снова вцепился в мою многострадальную руку, не давая вернуться в спальню:

 — Не смей! Ты же — женщина!  Тебя убьют!

У меня из груди вырвался истерический смешок:

 — То есть, меня убьют, а Бориса нет? Ты сам себе противоречишь, дорогой! — Проглотив явную дискриминацию по гендерному признаку, я выразительно посмотрела на лапищу арлинта: — Убери от меня руки!

Нартанн явственно скрежетнул зубами, но мою руку так и не отпустил:

 — Не дури! Раз уж так сложилось, нужно довести дело до конца и хотя бы на туристической Мигаре вычистить эту заразу!

Меня вдруг накрыло какое-то странное безразличие. Ясно, от арлинта помощи мне не дождаться, он будет строго следовать приказу своего руководства. А отношение Альянса к модификантам известно всем. Что такое жизнь одного мальчишки? Тьфу! Ерунда! У него же грязный геном. Он не достоин жизни!

Со всхлипом втянув ноздрями воздух я подняла глаза к потолку. Комната передо мной почему-то начала расплываться. Но я не придала этому значения. Лишь горько вздохнула:

 — Ясно все с тобой. Недаром мне с самого детства хотелось тебя убить. — Арлинт дернулся, будто через него пропустили разряд электрического тока. — Но ты этого не заслуживаешь! Живи и знай: ты – мерзкий ублюдок! Ничтожество, недостойное и огрызка ногтя Бориса! Мудак, не имеющий собственного мнения! Гнусный твилл…

На щеках Нартанна заиграли желваки. Он процедил сквозь зубы, перебивая мою тираду:

 — Думай, что хочешь! Потом поймешь, что я прав и попросишь прощения!

Мне словно по голове дубиной врезали. Прощения?!!

 — Мечтай!

Коротко выдохнув, я ударила снизу вверх. Без замаха, но вкладывая в удар всю инерцию тела. Так, как когда-то в моей далекой юности меня учил капитан Шы`Рган. Вкладывая в удар всю мою ярость и все разочарование в этом блондине. Кулак с глухим звуком врезался в челюсть арлинта именно там, где было нужно, как по учебнику. Нартанн как-то изумленно крякнул, замер на миг, а потом, закатив бирюзовые глазки, медленно осел на пол в отрубе.

Над поверженным арлинтом я задержалась не более пары секунд. Время в моей ситуации было слишком непозволительной роскошью. Чтобы там Нартанн не вещал, с пафосом повторяя чужие слова, я слишком хорошо знала, как относятся к чужакам в закрытых сообществах, стоящих вне закона. Борис был в опасности, серьезной опасности. И пусть он вляпался по наивности и незнанию, я не имела права бросить его на произвол судьбы…

Воскресить образ Бинго оказалось несложно. Я безжалостно обкорнала едва приведенную в порядок прическу и хорошенечко повозила пальцами по подошве собственных ботинок, беспощадно уничтожая остатки маникюра, придавая рукам неухоженный вид. Хуже всего было с одеждой. Но я вытащила у арлинта непонятно как попавший в его багаж черный потрепанный комбинезон, на подобие того, что носили техники во всех мирах, и критически посмотрела на себя в зеркало.

С блестящей поверхности на меня настороженно смотрела бледная, жалкая девица в одежде с чужого плеча и стальной решимостью во взгляде. Вздохнула. И как я только столько лет прожила, обманывая окружающих, внушая им, что они имеют дело с мелким и чрезвычайно наглым парнем? Видимо, арлинт за короткое время слишком сильно смог меня изменить, просочился мне под кожу, проник в кровь и отравил ее собой. Захотелось пнуть гада. Но вместо этого я сбегала в комнату Бориса и позаимствовала у него серую толстовку и бейсболку с огромным козырьком. Натянув все это на себя и ссутулившись, я почувствовала себя уверенней. Так я больше смахивала на зашуганного пацана. То, что нужно. Оставалось решить проблему с оружием.

Вытряхнув все, что у меня осталось от прежней жизни, я нахмурилась. Не густо. И для боевки ничего не подойдет. А мне обязательно нужно что-то, и желательно не для ближнего боя. Мордоворотам, занимающимся охраной теневых дельцов, я однозначно проигрывала в силе. Если придется с ними выяснять, кто прав, мне даже нож форы не даст. Бластер бы…

 Я задумчиво оглянулась на багаж арлинта. Оружия я у него не видела, но ни за что не поверю, чтобы кадровый военный пошел на задание с голыми руками и одним только коммом. Что-то у него должно быть!

***

Спустя десять минут из узкого переулка, используемого в основном дроидами-обслуживающим персоналом отеля, тенью выскользнул худощавый подросток в толстовке, болтающейся на тщедушном теле, как на вешалке. Отойдя от переулка, он воровато оглянулся по сторонам и голодным твиллом прошмыгнул к неудачно припаркованному у торгового центра двухместному флайту. Местные органы правопорядка еще не успели заметить нарушителя, выписать штраф, а само транспортное средство конфисковать в пользу мегаполиса. За них это сделал странный подросток.

Постояв у дверцы флайта не более пары секунд, он решительно ее распахнул и юркнул в роскошное нутро спортивного кара. Спустя еще секунду флайт взмыл в небо.

Спустя десять минут владелец транспортного средства, молодой и надменный килл, обнаружит пропажу, заблокирует двигатель, не заботясь о том, что кар может упасть на землю и кого-нибудь покалечить. Или убить. А потом накатает слезную жалобу властям Мигары о том, что в их мегаполисе процветает преступность, и что оставленный буквально на минуту без присмотра флайт умыкнули у бедняги из-под носа.

Жалоба улетит в утилизатор, заброшенная туда в компании сотен похожих натренированной рукой коррумпированного чиновника. Но это будет потом. А пока десяти минут подростку хватит, чтобы домчаться до нужного сектора и, сжимая до судороги в руке украденный до этого бластер, на ходу выпрыгнуть из кара на крышу высотки. Потому что ровно за тридцать секунд до этого сработала блокировка и сердце кара, его двигатель, умер. Но это было неважно. Потому что до цели подростку оставалось несколько метров. И сотня этажей вниз…

***

Не могу сказать, что спустилась вниз я ловко. Оказалось, что относительно спокойная жизнь на «Королеве» в течении многих лет лишила меня большинства навыков, которые я сумела приобрести на заре своих приключений в трущобах. И все же, у меня получилось довольно быстро спуститься вниз при помощи тончайшего паракордового шнура, способного выдержать до ста пятидесяти килограмм веса и специальных перчаток с защитой ладоней и пальцев.