Ду Жо была шокирована. Заикаясь, женщина спросила:

— Это, эти поклоны... Поклониться, чтобы получить код подтверждения? Нет, их культ, что, связан с интернетом? У них даже собственное приложение есть?

Преисполнившись чувством коллективного достоинства, Ван Цзэ бросил:

— У нас тоже есть.

—...Понятия не имею, чем тут гордиться, — сухо сказала Ду Жо. — Кроме нашей внутренней сети это приложение... Эх!

Сюань Цзи тут же вспомнил про «Соглашение о полной ответственности».

— Забудь об этом.

— Ш-ш-ш ... — Ван Цзэ жестом велел всем замолчать и внимательно слушать. Мужчина быстро схватил листок бумаги и ручку.

Иньи не мог видеть экран, он мог использовать лишь режим слепого взаимодействия со смартфоном. Растянувшись на столе, командир Ван выглядел так, будто собирался сдавать «аудирование на восьмой уровень по китайскому языку». Прислушиваясь к голосу из динамика, он под диктовку записал все функциональные разделы приложения.

Судя по «звучанию», эта штука больше напоминала какой-то древний форум. Пользователи могли оставлять на нем различные сообщения. Здесь был «торговый раздел», «раздел с перечнем вознаграждений за убийство», а также разделы с разговорами и сплетнями, посвященные последним новостям, быстро растущему числу людей с особыми способностями и многому другому.

Похоже, Иньи только что завершил какую-то транзакцию и «подтвердил получение средств» через приложение. Когда он закончил считать, его мобильный телефон разразился трелью. Кто-то отправил ему личное сообщение.

Иньи небрежно прикоснулся к экрану, и его мобильный ровным голосом зачитал: «Входящее сообщение от главного администратора».

Иньи остолбенел. У него разом перехватило дыхание. Он приложил телефон к уху и прослушал содержимое сообщения: «Брат Иньи, для проведения одного жизненно важного мероприятия мой учитель приказал мне отобрать людей с десятым уровнем и выше. Ты бы хотел поучаствовать?»

Все собравшиеся в допросной ахнули. Если бы не всеобщий невроз, они бы точно ликовали: они только что нашли контактную информацию школы Истинного Учения!

— Мобильный слепого смыло в море... Но ведь есть еще командир Янь! Если командир Янь тайком пробирался к ним в течение трех лет, он должен что-то знать. Он еще не очнулся? — Ван Цзэ побросал ручку и бумагу и подскочил, будто ему подпалили задницу⁹.  — Вы продолжайте допрос, а я поеду в больницу. Постарайтесь изо всех сил, братцы, этот враг… От того, как много информации вы сможете вытащить из мозга этого старого слепца, зависит, сможем ли мы отомстить за Чжичуня!

⁹ 火烧屁股 (huǒ shāo pì gǔ) — это метафора, обозначающая «дело срочное и нужно действовать немедленно». 

С этими словами Ван Цзэ подхватил пальто и побежал в больницу.

Сюань Цзи на мгновение задумался, но не стал его останавливать. Юноша обернулся и обнаружил, что Шэн Линъюань тоже куда-то исчез.

Глава 72

Будто только в гробу он и мог заснуть. 

Янь Цюшань так и не проснулся. Из больницы уже трижды сообщили о его критическом состоянии, потому Гу Юэси и Чжан Чжао по очереди докладывали об этом. Но со временем ситуация немного стабилизировалась, и их бывшего командира перевели в отделение интенсивной терапии. Когда Ван Цзэ прибыл на место, оказалось, что все часы посещения были поделены между старшими членами «Фэншэнь». У него не осталось другого выбора, кроме как устроить переполох и избавиться от столпившихся у входа в палату младших. После чего он просто сел в коридоре и принялся наблюдать.

Звукоизоляция в больнице была сделана на славу, и медицинский персонал отделения интенсивной терапии не бродил по коридорам, разгоняя оперативников. На мгновение Ван Цзэ показалось, что время и пространство здесь попросту застыли. Он мог расслышать даже тихий треск пружины в своих механических часах. Его дыхание и сердцебиение постепенно успокоились, и он мысленно вернулся в прошлое, вспомнив о том, что ему не раз приходилось соваться не в свое дело.

Он думал о воспоминаниях Иньи, о Янь Цюшане. О том, как едва закончив обучение, отправился в Пэнлай, где впервые встретил командира Яня.

Матушка Юй относилась к водному классу. Когда она услышала, что в «Фэншэнь» появился новичок из той же родословной, она тут же изъявила желание познакомиться с ним. Ван Цзэ хорошо помнил, что от старушки веяло чем-то очень теплым: смесью благовоний, мылом, старомодным кремом и выпечкой. Она не была похожа на властного начальника, наоборот, она напомнила ему родную бабушку.

В тот год, в качестве приветственного подарка, матушка Юй поведала ему о маленькой хитрости водного класса... Этой хитростью был тот самый пузырь, который сильно пригодился ему на море. Невероятно практичная вещь. Матушка Юй говорила, что водный класс делится на два типа: морской и сухопутный. Ван Цзэ был представителем сухопутного класса. Оказавшись в море, такой человек как он будет сильно страдать. Чтобы спастись, лучше постоянно иметь пару козырей в рукаве. Она всегда хотела чем-то поделиться с молодым поколением. Она все продумала. Ей даже не нужно было полагаться на служебное положение, у нее и без того было множество трюков, чтобы играть на чужих чувствах.

Она прожила в этом мире целых семьсот лет, наблюдая за тем, как сменялись эпохи. Она работала в подразделении Цинпин, видела его упадок и издали наблюдала за тем, как создавалось Управление по контролю за аномалиями. Неужели все эти годы она ждала, что так называемая «печать» Чиюань ослабеет и даст ей возможность «начать новую жизнь»?

В таком случае, все последующие поколения в ее глазах были лишь жалкими «прихвостнями» смертных, предателями всех, кто обладал особыми способностями?

Если бы все в этом мире делилось только на черное и белое, было бы намного проще соблюдать границы. Отношения с родственниками и друзьями были бы чистыми и искренними, все было бы идеально, можно было бы просто любить и больше ни о чем думать. И только враги были бы абсолютным злом. Их головы были бы покрыты язвами, и на пятках расцветали нарывы. В них не было бы ни капли хорошего. Их образы полностью соответствовали бы стандартному описанию злодея¹. Их с чистой совестью можно было бы ненавидеть.

¹ 贼眉鼠眼 (zéi méi shǔ yǎn) — разбойничья бровь, крысиный (разбойничий) взор (обр. о плутоватом виде хитреца).

Ван Цзэ тупо уставился на закрытую дверь палаты интенсивной терапии. Когда они были в море, он пытался докричаться до Янь Цюшаня, взывая к чувству долга. Тогда ситуация была критической, и они отчаянно искали выход из положения, пытаясь остановить друг друга. Но в глубине души он знал, что, если бы он и командир Янь поменялись местами, его несгибаемая воля уже дала бы трещину.

Сам он мог бы в нерешительности плыть по течению, или мог бы открыто возмущаться несправедливостью и, в конце концов, присоединиться к антиобщественным процессиям. Такова человеческая природа. Но Ван Цзэ попросту не мог себе представить, как Янь Цюшаню удавалось годами оставаться непоколебимым, как скала.

Но вновь пережить прощание с Чжичунем и смотреть на то, как тот исчезает без следа… Выдержит ли этот камень такое испытание или разобьется вдребезги?

Ван Цзэ не хотел об этом думать. Вот уже пять лет он исполнял обязанности командира «Фэншэнь». До этого он пять лет был капитаном. После сотни сражений он стал большим человеком, его имя было на слуху. Даже Ду Жо из Юйяна мечтала сфотографироваться с ним и попросить автограф. Но в присутствии Янь Цюшаня он чувствовал себя слабым и полным сомнений наивным маленьким мальчиком.

Ван Цзэ опустил глаза и молча присел на корточки у двери. Он понятия не имел, что там, в закрытой палате, из глухой стены внезапно заструился черный туман. Туман становился все гуще и гуще, до тех пор, пока не превратился в человеческую фигуру.

Укутанный во тьму Шэн Линъюань без труда пробрался внутрь. Его лицо было бледным, как у ледяной скульптуры.