Не удержавшись, Гу Юэси оглянулась и спросила:

— В чем дело?

Под растерянными взглядами всех присутствующих, Пин Цяньжу медленно опустила руку с телефоном и нажала на кнопку громкой связи. В трубке не было слышно голоса  Сюань Цзи. Если тщательно прислушиваться к постороннему шуму, то можно было различить чей-то плач. Где-то там, в темноте, рыдал не один человек…

Звуки пронеслись сквозь бумажный лес, повиснув на каждом листе каждого фальшивого дерева. Будто резонируя с этим шумом, бумага зашелестела, и десятки орудий с чашеобразными дулами нацелились на курган.

Старик в традиционном костюме сплюнул на землю, махнул рукой, отдавая приказ открыть огонь, и мифриловые пушки одновременно выстрелили.

Орудия штурмовали гору, земля треснула, надвое расколов устье колодца, и вода, словно испуганный зверь, хлынула наружу.

Ло Цуйцуй отреагировал быстрее всех. Он тут же рухнул на командира Ван Цзэ, специалиста «водного» класса. Не успев отойти в сторону, Ян Чао был смыт внезапным наводнением, и бурлящий поток немедленно устремился к Пин Цяньжу.

Стоявшие рядом Гу Юэси и Чжан Чжао одновременно изменились в лице и бросились спасать девушку. Но было уже слишком поздно.

Поверхность земли трещала по швам. Пин Цяньжу понятия не имела, был ли всему виной ее вес или ей просто очень не повезло. Вдруг, одна из ближайших скал накренилась, образовав небольшой угол и отведя от нее бурлящий поток. Чжан Чжао и Гу Юэси, пришедшие спасти ее, промокли насквозь. Все трое с минуту смотрели друг на друга.

Сюань Цзи, только что связавшийся с Пин Цяньжу по телефону, услышал только ругань. Он поднял свой мобильный повыше и покрутился на месте, но так и не смог поймать сигнал. Он уже собирался повесить трубку, но внезапно до его ушей донесся шум. Сюань Цзи не знал, находился ли источник звука внутри или снаружи телефона.

Что случилось? Землетрясение?

Пин Цяньжу сдавленно пробормотала:

— Угу… Скоро…

Гора вибрировала. Все бумажные растения на склоне тряслись и шелестели, и из недр земли донесся протяжный вздох.

Каменная платформа в центре озера накренилась набок, и огромный камень на вершине алтаря покатился вниз, едва не накрыв стоявших перед гробом людей. У Сюань Цзи не было времени на раздумья. Он быстро схватил Шэн Линъюаня, но его затылок тут же полоснуло острыми когтями. Этот ублюдок тянул его за волосы!

Прежде чем Шэн Линъюань успел возразить, весь алтарь начал рушиться. На крышку бронзового гроба Алоцзиня, один за другим, падали валуны.

Озеро всколыхнулось, и, поднимая огромные волны, вода в нем устремилась вверх, а потом, потоком, обрушилась на стоявших внизу людей.

Каменная платформа была залита кровью Шэн Линъюаня. Поток устремился им навстречу и окатил обоих с ног до головы.

Как только капли крови коснулись Сюань Цзи, их сознания вновь соединились, словно через «bluetooth». Они вновь могли слышать мысли друг друга. Оба оказались оглушены.

Шэн Линъюань смутно расслышал грязные слова, исходящие из сердца Сюань Цзи, и чуть было не захлебнулся.

Озерная вода несла их в одном направлении. Оскалив зубы, Сюань Цзи едва держался на плаву. Он крепче схватил Шэн Линъюаня, который, похоже, собирался утонуть вместе с гробом. Он подумал: «Этот старый демон, что, гиря от весов? Как он может утонуть?»

Шэн Линъюань выглядел бледным и спокойным. Если бы не его мысли, доносившиеся до юноши посредством вынужденной эмпатии, Сюань Цзи бы точно подумал, что у этого человека и вовсе не было никаких чувств.

Затем он услышал далекую и неясную песню.

Кажется, она же была и в воспоминаниях Алоцзиня, и в памяти самого Шэн Линъюаня. Детские стишки клана шаманов. По какой-то причине Сюань Цзи казалось, что он понимает каждое слово.

Песня все повторялась и повторялась, сливаясь и покачиваясь на волнах огромного водоворота, затягивающего их.

Сюань Цзи вдруг вспомнил, что когда-то давно ему в руки попала неофициальная книга об императоре У. Обложка была ничем не примечательной. Он также вспомнил, что остановился и заглянул в нее только из-за аннотации.

В аннотации говорилось:

Всю свою жизнь ты провел в окружении, был ли хоть кто-то, способный встать за твоей спиной?

В конце твоего путешествия, был ли хоть кто-то, способный позаботиться о тебе?

Когда все мечты обратились в пепел, а все надежды рассыпались в прах, был ли хоть кто-то, способный согреть тебя?

Во время празднования Нового года все пиршества во дворце прекращались…

Кто, кроме настенных фонарей и озябших в зимнюю стужу ворон, согласился бы разделить с тобой кувшин вина?

Шэн Линъюань, очевидно, услышал это, и в его мыслях раздался слабый смешок. Будто эти вопросы казались ему смешными и недостойными упоминания.

Они понятия не имели, куда их смыло. Вместе с тысячами белых костей, в потоке, испуская слабое флуоресцентное свечение, боролись и медленно гасли призрачные бабочки.

Как безмолвные звезды на рассвете.

Сюань Цзи ударился спиной о скалу, обхватил одной рукой выступающий камень и, наконец, выбрался.

Затем он увидел лунный свет.

Алтарь шаманов, будучи запечатанным в течение тысяч лет, медленно поднимался на поверхность.

Глава 31

Желаем вам долгой жизни.

Однако у Сюань Цзи не было времени наслаждаться лунным светом. Его чувства в этот момент были точно такими же, как вода в озере: ему было очень холодно.

Заклинания, которыми полнился этот алтарь, были куда страшнее, чем вирус сибирской язвы. Если оттуда вылетит хотя бы одна бабочка, вся эта ситуация превратится в «Обитель зла».

Вокруг него плавали длинные волосы Шэн Линъюаня. Но едва Сюань Цзи протянул руку, как в его сознании тут же прозвучал скрежещущий голос: «Посмеешь еще раз дернуть нас за волосы, и мы покараем все девять поколений твоей семьи»¹.

¹  九族 (jiǔzú) 9 поколений (от прапрадеда до праправнука).

«Карай, карай, карай, как тебе угодно. Я должен вернуться в Управление и узнать общую численность местного населения, — быстро проговорил Сюань Цзи. — Бабочки не должны покинуть это место!»

«Я знаю. Замолчи и не шуми».

«Ну и как нам поступить? Ваше Величество ведь не хочет стать причиной массовой гибели людей?»

Эти двое еще не успели обсудить произошедшее, когда увидели рядом какое-то «дикое животное». «Животное» плескалось по-собачьи и кричало.

Сюань Цзи повыше поднял ногу с прицепившимся к ней грузом и хорошенько присмотрелся. Это был Ян Чао, паренек из его отдела.

— Аспирант? Откуда ты здесь?

Ян Чао выглядел так, будто только что закончил резать сотню луковиц. Он никак не мог перестать плакать и уже почти ослеп. Юноша вцепился в Сюань Цзи руками и ногами, почти сорвав со своего начальника единственную уцелевшую одежду, и едва не захлебнулся.

— Директор… я… я еще не сдал экзамены.

Сюань Цзи крепко схватился за пояс брюк и сердито произнес:

— Что ты делаешь? Какой ублюдок решил взорвать гору? Ты знаешь, что это за место? Вы все тут разнесете!

Ян Чао обиделся и хотел было все объяснить, но, к несчастью, он снова разрыдался.

Внезапно, Шэн Линъюань вмешался и спросил:

— Это кто-то из подразделения Цинпин? Сколько их было?

Сюань Цзи не хотел исправлять его, потому лишь быстро перевел то, что он сказал.

— Пять… Нет, шесть, — Ян Чао задохнулся от слез. — Шесть. Директор, этот человек… Откуда взялась эта красавица?

У Сюань Цзи вздулись вены.

— Ты должен относиться к нему с уважением.

Юноша не мог даже посчитать до десяти и, к тому же, плохо видел, но он все еще задумывался над вступительными экзаменами в аспирантуру!

Почему современная молодежь так много думает?

Шэн Линъюань прикинул:

— Тогда, считая нас с тобой, всего восемь человек.

Сюань Цзи сумел удержать штаны, но не стал спасать ботинки. Пока он говорил, Ян Чао стянул с него один.

— Вы… шипите… уверены, Ваше Величество? Я заранее хочу вам напомнить, что некоторые студенты в нашем отделении не способны использовать «голову» отдельно от «индивидуума»!