Когда чародей задышал тише и размереннее, девушка закопалась руками в волосы, осторожно массируя кожу головы. Нужно было всё время быть внимательной — то и дело цеплялись за пальцы нити. Одну серебряную она чуть не вырвала вместе с волосом, пока распутывала. Покосилась на Кощея — он и бровью не повёл. Кажется, заснул.

От бусин веяло каким-то непонятным колдовством, о котором Варварины книги ничего не говорили. Осмелев, она покрутила одну бусинку, вплетённую в тонкую косу, и попыталась разобрать заклинание, висевшее на ней. Вроде бы что-то защитное... Кощей вздохнул, и девушка снова углубила руки в его шевелюру. Дыхание чародея выровнялось, а Варвара, наоборот, едва дышала.

И тут опять нить намоталась на палец! Продолжая одной рукой массировать макушку, другой она осторожно потянула нить. Кощей приоткрыл рот и шумно, с хрипом вздохнул. Кончик нити показался среди чёрных волос. Она была странная — плотная, жёсткая, и Варвара начала второй рукой идти по ней вниз, чтобы найти второй конец.

Нащупала... Конец нити уходил прямо в голову. Нет, что-то не так! Наверное, ошиблась! Поглядывая на лицо чародея, чтобы неверным движением не разбудить, Варвара наклонилась и раздвинула пряди. Красная нить на самом деле торчала из кожи, а рядом блестели три булавочные головки из серебра — не болотного, обыкновенного.

Варвара замерла. Вот оно! Такое ей в каких-то свитках попадалось, но она не дочитала и не запомнила — дурное колдовство, недоброе. Зачем запоминать, если не пригодится? Как же она теперь пожалела! Всякие чары нужно изучать, а то как иначе с ними бороться?

Девушка на пробу подцепила одну булавку и потянула на себя. Кощей резко открыл глаза. Зрачки пылали алым. Варвара в ужасе столкнула Кощея с колен, и он от неожиданности повалился боком на пол, но быстро развернулся на спину и уже опёрся на плечо, чтобы встать, но Варвара прыгнула ему на грудь, прижала всем своим небольшим весом и зажала рукой его рот, готовый произнести заклинание. «Солнце, где сейчас солнце...» — билась одна мысль в голове. Кощей схватил её за запястье одной рукой, а другой тянулся к волосам. Никита ворвался в дом и заливался лаем, а потом страшно завыл. Мысленно найдя на настоящем небе светило, Варвара сложила пальцы свободной руки щепоткой, словно хватая солнце за луч, и сделала широкий круг с запада к востоку.

— Задом наперёд, ход наизворот, — закричала Варвара, что было сил прижимая ладонь ко рту Кощея. — Силу ослабь!

Чародей, бешено вращая глазами, резко опустил обе руки.

— Никита... — прошептала обессиленная Варвара, ошеломлённо глядя на огромного серого волка, который стоял перед ней со стоящей дыбом шерстью.

«Я очень за тебя испугался», — виновато гавкнула огромная зверюга, в которой внешне ничего не осталось от дружелюбного пса.

— Ла-адно... — привычно протянула Варвара. — С этим придётся повременить. Тут дела поважнее. Мне нужно отнять руку от его рта. Кощей, слышишь?

Чародей издал глухой горловой рык.

— Только посмей слово сказать, Никита откусит тебе голову! — слова прозвучали смело, но Варвара покрылась холодным потом от мысли, что Кощей её не послушает. Или что Никита её послушает...

Кощей только сощурился в ответ, из-под ресниц блеснули два рубина. «Голодно...» — гавкнул Никита и навис над чародеем, ощерив огромную зубастую пасть, с которой капнула слюна.

Варвара отняла руку. Кощей смотрел на волка, скривив гримасу отвращения, а Никита наклонился ещё ниже и открыл пасть. Девушка положила указательный палец на искривлённые губы Чародея и сказала:

— Тишина!

Варвара не знала, сколько будет действовать изобретённое ею заклинание слабостии скоро ли Кощей найдёт противодействие. На каждое заклинание можно найти обратное, а тут ещё Варвара по неосторожности сказала слова вслух. Великому чародею много времени не понадобится, чтобы найти ответ... Она нащупала под лавкой пёрышко, оставшееся в память от разорванной подушки, провела им с запада на восток, положила Кощею на ладонь и мысленно повторила «Задом наперёд, ход наизворот» — глупость-то какая! — «Лёгкость в тяжесть!». То же самое она проделала со вторым пёрышком и второй ладонью.

Наконец-то можно было слезть с костлявой груди Кощея. Варвара разодрала колено о пряжку одного из ремней, стягивающих тело чародея поверх чёрной рубахи, и теперь по ноге текла кровь. На коже остался след от серебряной цепи, но это всё мало занимало девушку. Она достала ещё два пёрышка из под лавки и положила их чародею на бёдра.

— Отойди, Никита.

Варвара скатала покрывало в валик и подложила Кощею под голову, чтобы было удобнее осмотреть булавки и нить. Она поманила пальцами солнечный свет из Яви, и свет из обоих окон осветил комнату. Из сундука звякнула тарелка, но девушка пропустила звук мимо ушей.

— Я боюсь навредить... — заговорила Варвара вслух, понимая, что Никита не поймёт, а зачарованный Кощей не поможет. — Но мне кажется, что с этими штуками только хуже. Что же я те свитки забросила! Вот эта красная нитка — странная, плотная, я таких не видела никогда. Похоже... Слушай! На коралл похоже! Неужели новая невеста постаралась?

Девушка зажала свободный кончик нити в кулаке и закрыла глаза. Из-за фона магии, идущего от бусин, было сложно что-то понять, но выпутывать их не было времени. Пришлось кое-как залезть в тайник за книгами, так, чтобы не смахнуть пёрышки. Это оказалось сложно, потому что чародей прижал собой медвежью шкуру. Кощей злобно скосил глаза на отошедшую половицу.

В книге о работе с зачарованными артефактами Варвара нашла нужные строки.

— Это, Никита, как если бы твой отец позвал во дворец музыкантов и каждому бы приказал играть свою мелодию. А мне нужно было бы слушать только дудочку. Сейчас попробую... Хм, знаешь, тут играет... Подчинение. Недруг. Потаённость. Защиты не вижу. Что ж...

Варвара осторожно потянула за нитку у самой кожи. Она немножко вышла, а потом застряла. Кощей захрипел. Из-под булавочных головок выступила тёмная кровь.

— Вот я дура! Никита, она же на этих гвоздиках и держится!

Три головки поддались легко, булавки оказались короткими, и из дырочек тут же вытекла тёмная кровь. Варвара хотела использовать простое лечебное заклинание, но ранки уже затянулись. Бессмертный же, конечно... Девушка вдохнула, выдохнула и снова потянула за нить. Кощей захрипел. Нить всё тянулась, тёмная от крови, и вдруг Варвара почувствовала, что остался последний кусочек.

Кощей извивался и хрипел, и ей пришлось свободной рукой прижать его голову к валику.

— Всё!

Кощей затих и расслабился. В руке у Варвары оказался небольшой моток коралловой нити — три раза вокруг тонкого запястья обернуть.

«Варя! — рыкнул волк. — У него сердце не бьётся!»

— Ну да, — пожала плечами Варвара. — Оно у него и не бьётся. Он только дышит — по привычке, верней всего.

Никита вздыбил шерсть на всём теле от отвращения — и без того неприятно было смотреть на тощее тело с бледной кожей, ввалившимися глазами и острыми скулами. Конечно, его убить нельзя, если он уже мёртвый!

Кощей открыл глаза — серые с чёрными точками зрачков. Варвара села на колени со стороны его небьющегося сердца. Она поманила Никиту. Тот понял и снова навис над чародеем, предупредительно рыкнув.

— Молчи, Кощей, прошу. Не говори заклинаний! Никита теперь большой стал, как видишь. Ответь мне только — откуда это? — спросила Варвара, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Она вытянула перед лицом Кощея руку с коралловой нитью, а другой дважды дотронулась до его губ и прошептала: «Обратно». Чародей сощурился и молча оглядывал Варвару, потом тихо произнёс:

— Я очень сильно ошибся. Кто тебя учил?

Варвара молча покачала коралловой нитью.

— Не знаю, — выдохнул Кощей. — Вероятно, от Пелагеи Ивановны.

— И ты не заметил?

— Нет.

— Ты что же, спал у Приморского царя во дворце?!

— Где мне ещё спать прикажешь, Варвара, вторая сестра? — огрызнулся Кощей. — Сотни мужчин приходят каждый день, кто-то ничего опаснее топора в руках не держал. Некогда мне туда-сюда перемещаться, силы и время тратить. А теперь сними чары, мне нужно обратно.