Опа! И не оговорился же наш гость. Специально вон театральную паузу выдерживает. Даёт прочувствовать. А я и прочувствовал, аж ледяные мурашки по позвоночнику табуном пробежали. А некромант тем временем продолжил.

— Можно, конечно, но опять-таки слухи пойдут, никуда от них не денешься. Да, дело вот настолько серьёзное. И тут я вспомнил о вас. Подумал, что ты, Камень, со своим опытом поможешь хуторянам продержаться пару недель, пока я решу вопрос с подкреплением. А тут вы… вон какие. Можете сами этот вопрос закрыть. Твари там не очень большие, выше сорокового уровня пока не видели.

Некромант помолчал пару секунд и продолжил.

— Я-то думал вы вдвоём, бугор. Знаю, что на тебя и на твоего ученика я могу положиться и довериться. Но вас сейчас больше. Что скажешь?

— Когда Ивана в ватагу принимали, он дал клятву верности на Сути. А что это такое — ты сам хорошо знаешь.

— Однако… — в голосе некроманта явно слышалось удивление. Капюшон повернулся к полусотнику: — Как ты на такое решился-то?

— Поверил, — просто ответил тот.

Мало того что Иван нам поверил, он сам настоял тогда на этой клятве, вместо обычного договора. И теперь, если он просто задумает сделать что-то, что может нам навредить, Система его покарает. Моментально. При одном условии, что мы первыми не сделаем ему чего-то такого из злого умысла.

— А пацан? Он тоже?

— Нет, — Агееч покачал головой, — у Миклуша типовой договор. Мал он ещё подобное заключать. Но за него мы все втроём отвечаем… своими головами.

Я понял, какое слово Агееч хотел сказать до своей заминки — «душами». А что ещё страшнее смерти? Конечно, то, что твоя душа может попасть кому-то в рабство. И пофиг, что там на Земле научно так и не доказали её существование. Хотя бы то, что на Валере, я знаком с настоящим некромантом, прямо подтверждает сей факт, как ты к нему не относись. Но старик прав, я за Миклуша и душой поручусь. Да и не я один.

— А ты, что скажешь, бугор, — повернулся старик ко мне.

Я помотал отрицательно головой.

— Пусть сначала Иван своим мнением поделится.

— А что я? Мне хоть тут лагерь охранять, что там оборону держать. И уровень тварей подходящий, быстрее расти буду. Это вам с Агеечем думать надо.

— А что думать-то. С этого места мы все сливки сняли. Конечно, о полном очищении от тварей говорить ещё рано, к тому же мы на нижние уровни пещер не совались. Но скорость прокачки упадёт. Особенно когда мы с Агеечем двадцать пятые уровни возьмём. Так что о смене локации задуматься можно, тем более сами хотели, это через месяц сделать. Осталось несколько вопросов прояснить. Питание: хуторяне нас кормить будут или самостоятельно харчеваться придётся? Тогда надо думать о пополнении припасов, наших как раз где-то на тот же месяц и хватит, не более. Второе — арбалетные болты. Если запас стрел из хорайской акации мы почти сберегли, то обычных у нас и так немного было, а там они, думаю, пригодятся. Третье — ловушки, капканы на тварей от тридцатого уровня, у нас таких совсем нет.

— Я услышал тебя, Чэч, — ответил некромант. — Думаю, все эти вопросы решим. Но ты один нюанс забыл прояснить, об оплате. Сколько вы хотите за эту работу?

Я немного помолчал, собираясь с мыслями, посмотрел на мужиков, а потом, выдал.

— Об оплате говорить не будем. Мы бродяги — а не наёмники. Тем более, ты и так вложился в нашу ватагу и о возврате ничего не говорил. Вот и мы выполним эту работу. Всё, что с тварей добудем — наше, а с тебя обеспечить нас ресурсами, чтобы мы свою работу смогли выполнить.

Краем глаза я заметил, как Агееч согласно кивает моим словам.

— Ещё один вопрос, Яша, — заговорил старик. — Ты говоришь, нам там срочно надо быть, но как? Сам знаешь, грузовой телепорт тут не открыть, помехи от аномалий не дадут. А чтобы из лабиринта выбраться дня два точно потребуется.

— Есть способ, бугор, есть, — вставая, ответил некромант. — Про Быстрые дороги слышал? Вот ими и пойдём. Часа через три на месте будем. А теперь собирайтесь, времени у меня действительно немного.

— Да, ладно! — удивился Агееч. — Всю жизнь думал, что просто байки это. Выходит, нет?

— Сам увидишь, — его бывший ватажник расплылся в довольной улыбке.

Нищему собраться — только подпоясаться. А нам, бродягам, рюкзаки в фургон закинуть, жердину, на которой висел артефакт, создающий купол, на днище укрепить, да Бурого запрячь — готовы.

— Как тебе Теневая ветка? — вдруг спросил некр.

Мы с ним шли пешком впереди фургона. Он показывал дорогу, а я вёл Бурого под уздцы. Прежде чем ответить, задумался. На двадцатом я получил умение «Укрыться тенью», которое в отличие от «Притаиться в тени», было активным и весьма действенным заклинанием. Агееч и Иван его высоко оценили. Когда я на их глазах его активировал, то старик и вовсе меня различать перестал. А вот полусотник видел, но только расплывчатый контур. И прожорливое умение было, пятьдесят маны требовалось на активацию, а дальше оно потребляло триста единиц в минуту.

— Неоднозначное. Если бы я каким ниндзей там или ассасином был, то цены ему не было бы. Но я-то — бродяга, и становиться кем-то другим не собираюсь. А на охоте эти умения особо и неприменимы, много условий специфических должно сложиться. По крайней мере, сейчас. Развиваю её, конечно, но специально, отвлекаясь от другого.

— Про «Быстрые дороги» слышал?

— Только от тебя сегодня.

— Среди бродяг ходят байки о том, что есть такое умение, позволяющие открывать тайные тропы или дороги, передвигаясь по которым ты попадаешь в нужное место, гораздо быстрее, считай почти мгновенно. Кто-то говорит о теневых тропах, кто-то о быстрых дорогах, кто-то вообще дичь несёт. Так вот, эти тропы и дороги действительно существуют, а доступ к ним открывает как раз умение из Теневой ветки. Такой дорогой мы до хутора и доберёмся. Так что думай, нужная эта ветка или нет, стоит ли она потраченного времени и ресурсов? Кстати, это не самое лучшее заклинание, которое можно получить.

Друзья, хочу поделиться с вами одной новостью. Я решил отправиться в свободное плавание, попробовать «жить с пера». Так что ваши комментарии к этой книге, оценки, рекомендации её друзьям и, чего уж греха таить, награды для меня стали ещё важнее. Без вашей поддержки мне будет очень трудно.

— Это хутор такой? — невольно вырвалось у меня.

Мы выбрались на белый свет на склоне холма. Как само собой разумеющееся, я отметил тот факт, что он сейчас был в тени от своей же вершины. Катящееся к закату, солнце делала её особо густой и почти осязаемой. А вот открывшемуся виду удивился. Очень. Если и есть в Проклятой пустоши скрытые, тайные долинки, то одна из них сейчас раскинулась перед нами. Её по периметру окружали довольно высокие и крутые холмы, местами переходящие в самые настоящие скалы. Думаю, они были достаточной высоты, чтобы защищать долину от холодных, пронзительных ветров, властвующих в пустоши. Об особом тёплом микроклимате, царившем тут, убедительно свидетельствовала сочная зелёная трава, густым изумрудным ковром покрывшая склоны холмов и часть самой долины. Другая её часть темнела землёй, явно ожидавшей посева. Эти части был отделены друг от друга плетнём из длинных жердин. Неширокая речка, скорее большой ручей, выбегающая из склона одного из холмов, разделяла долину почти на две равные части. И снова убегала под землю на противоположной стороне.

Но самым примечательным был хутор, занявший самый центр долины на обоих берегах речушки. Вернее, отсюда, со склона холма я видел только некоторые крыши, остальное было скрыто солидным таким частоколом.

— Это хутор такой? — невольно вырвалось у меня. — Да это форт настоящий! Интересно, какой высоты деревья на него пошли? А ещё более интересно…

Я ещё раз окинул взглядом долину.

— … как их сюда доставили. Дорог, выходящих за холмы, я не вижу.

— Восьмиметровой, — ответил некромант, стоящий рядом. — И пятьдесят сантиметров в диаметре. А дорог и нет. Я материал сюда теневыми тропами аж из империи доставлял. Ох, и намучался. Почти два квадратных километра строевого леса вырубили. Барончик мне один задолжал, а должок возвращать не хотел. Вот и пришлось лесом брать. Но оно того стоило. Два местных егеря, увидев, сколько мы забрали, тут же попросились под мою руку, благо бобылями были. Пришлось брать. Всё одно, останься они у барона, после такого им головы не сносить было.