– Она африканка?

– Нет, она из Европы. Я собираюсь встретиться с ней в Африке, очень скоро. Она там работает над одним проектом. Мы поедем в Индию, а потом приедем сюда на Рождество. Вот почему я надеялся, что ты будешь здесь и познакомишься с ней. Но может быть, мы встретимся во Франции, в новом году? Можно, я привезу ее к тебе на «Vieux Moulin»?

– Разумеется.

– И еще, если это не слишком много, я надеюсь, ты будешь присутствовать на нашей свадьбе? Мы хотим пожениться весной. Ты будешь здесь, да, дорогая? Я хочу, чтобы ты была здесь.

Хотя я и удивилась, но дала свое согласие.

– Непременно, Себастьян. Ты знаешь, я буду здесь, если ты этого хочешь.

– Хочу, Виви, очень хочу.

Я села в шезлонг, жмурясь от солнца и отбрасывая волосы со лба. И задала себе самый главный вопрос: почему Себастьян Лок совершил самоубийство? Ведь он казался таким счастливым, он собирался жениться на страстно любимой женщине…

Спустя полтора часа я сидела со своей подругой Мари-Лор на террасе ее дома – шато де Бове, и рассказывала ей о результатах вскрытия.

Она терпеливо слушала, внимательная, как всегда, и когда я кончила, она продолжала молчать, просто сидела и обдумывала услышанное.

Наконец, она прошептала:

– Боже мой. Как это грустно.

– Да. И я все время думаю – почему Себастьян покончил с собой? Ведь он собирался жениться на женщине, которую полюбил так, как никого не любил в своей жизни.

Она удивленно вскинула глаза.

– Собирался жениться? Откуда ты знаешь?

– С его слов. – И я пересказала Мари-Лор наш разговор.

– Ты говоришь, что в тот понедельник он был просто в эйфории, – задумчиво прошептала Мари-Лор. – А через пять дней покончил с собой. Странно, не так ли? Что-то случилось за эти дни, что заставило его совершить это ужасное деяние.

– Или его убили.

– Ты ведь так не думаешь, не правда ли? – Мари-Лор вопросительно взглянула на меня.

– Такую возможность нельзя исключать, по-моему. В заключении эксперта сказано, что в его организме нашли сверхдозу барбитуратов и алкоголя. Но ведь кто-то мог дать ему эту смесь – ну вот как дают «Мики Фин».

– ЧТо это такое – «Мики Фин»?

– Смесь алкоголя и барбитурата. Она, как правило, разит наповал, человек теряет сознание. Им можно и отравить.

– Значит, ты считаешь, что Себастьяну дали этот… «Мики Фин»?

– Нет-нет, ты меня не поняла, – возразила я. – «Мики Фин» не всегда приводит к смертельному исходу, и я назвала его просто как пример. Я хочу сказать, что он мог выпить какое-то количество алкоголя, в который были подмешаны барбитураты.

– Теперь я поняла. Но кому это понадобилось? Кому и зачем понадобилось убивать Себастьяна?

– В том-то и дело. Этого я и не знаю, – мрачно ответила я. – Хотя он много лет боролся с самыми разными людьми, в том числе и в последнее время. Он сам сказал мне об этом, когда мы виделись в последний раз.

– А с кем же он боролся?

– В основном, с правительствами разных стран. Или, точнее, представителями правительств, с людьми, которых считал сверх-бюрократами, которые ставили палки в колеса его программам гуманитарной помощи. Со всякой волокитой. Или с теми чиновниками, которых он считал коррумпированными. Он просто отшвыривал их в сторону со своим обычным высокомерием и шел вперед и делал то, что считал нужным. При этом вершил чудеса. Он иногда нарушал правила, был упрям, независим, настойчив, деспотичен, но при этом делал свое дело. И всегда был не похож на других.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, дорогая. Но ведь ты не думаешь всерьез, что некое иностранное правительство послало кого-то убить Себастьяна, а?

– Не знаю… Все может быть. Каждый день случаются вещи и похлеще. Мы читаем об этом в газетах, по телевизору в новостях чего только не показывают.

– Но ведь это, пожалуй, рискованно, – ответила Мари-Лор. – Ведь он был, в конце концов, величайшим филантропом мира. Один из самых известных людей нашего времени. Его убийца, или убийцы, будут осуждены всем человечеством.

– Террористов тоже осуждают, но терроризм от этого не прекращается, – заметила я. – И потом, убийцу еще нужно найти, чтобы осудить.

– Верно, – согласилась Мари-Лор и встала. Она в раздумье заходила взад-вперед по террасе, пристроенной позади шато.

Я смотрела на нее и думала о том, каким верным другом она всегда была для меня. Когда я позвонила ей и сказала, что хочу придти и обсудить кое-что, она бросила все свои дела.

Мари-Лор – маленькая, миниатюрная женщина, стройная как девушка, несмотря на свои сорок лет, – гибкая фигурка, темные завитки волос, челка, хорошенькое личико. Она – одна из самых способных людей, которых я знаю. Она ведет хозяйство в свое огромном доме и на землях, унаследованных от отца, она – хорошая помощница Александру и преданная мать двоих детей, Франсуа и Хлои.

Мы встретились тринадцать лет тому назад, когда мы с Себастьяном только приступили к перестройке старой мельницы, и сразу же понравились друг другу. И за эти годы я не один раз задавала себе вопрос – что бы я делала без этой дружбы?

Мари-Лор перестала, наконец, ходить по террасе и села на стул рядом со мной. Взяв меня за руку, она осторожно начала:

– Я не верю, что Себастьян убит. Мне кажется, ты должна примириться с тем, что он покончил с жизнью сам.

– У него не было причин для этого, – продолжала я упорствовать.

– А может, и были. Откуда нам знать? Что вообще может один человек знать о другом? Как можно знать, что делается в голове у другого? – она покачала головой и продолжала: – У нас нет никакой концепции. Вот только один момент, Вивьен…

– Какой?

– Может быть, она разорвала помолвку. – Мари-Лор остановила на мне встревоженный и твердый взгляд своих темно-карих глаз.

– Это возможно. Между двумя людьми может произойти все, что угодно. Но я не думаю, что она это сделала, нет, нет.

– Не стоит так настаивать. Женщины часто меняют свои решения.

– Ни одна женщина в здравом уме не будет порывать с Себастьяном Локом, – воскликнула я.

– Ты же сделала это, Вивьен, – возразила она, бросив на меня мудрый и понимающий взгляд.

– Нет, я этого не делала. Мы расстались по взаимному соглашению… Мы любили друг друга, мы просто не могли жить вместе. Наши темпераменты несовместимы.

– Давай поразмыслим, – начала Мари-Лор. – Эта женщина моложе тебя, ее начинает все больше беспокоить возрастная разница между ними. Она… как это сказать… сдрейфила, да? И она разрывает с ним отношения.

– Ну да, это вероятно, допустим. Но даже если бы она действительно порвала с ним, он не убил бы себя. Себастьян этого не сделал бы. Я знаю. Честно говоря, мне эта причина не кажется убедительной. Себастьян был упорен и вынослив. Характер у него был сильный, и он занимался жизненно важным делом. «Лок ИНдастриз», «Фонд Лока», благотворительность. Он колесил по свету, распределял гуманитарную помощь. Множество людей зависело от него, и он знал об этом.

– Да, он серьезно относился к своим обязанностям. Это одна из причин, почему я всегда им восхищалась.

Я задумалась, и потом попыталась более четко объяснить ей свою мысль.

– понимаешь, Себастьян никогда не убил бы себя из-за женщины, как бы он ни любил ее. Для этого был слишком сильным человеком. Не забывай, что женщины всегда доставались ему без всякого труда. У него было пять жен, включая меня7 Моя мать была его любовницей, и одному Богу известно, сколько у него вообще было любовниц. И я не сомневаюсь, что женщины падали к его ногам до конца его дней. Такой он был человек. Женщины не могли устоять перед ним. Уж не буду говорить, как потрясающе он выглядел в тот день, когда мы завтракали, в начале этого месяца. Лучше, чем когда-либо. Из него била ключом энергия. Плюс это его неизменное роковое обаяние. Он был просто неотразим.

Мари-Лор кивнула.

– Все, что ты говоришь о нем, правда. Я помню этот шарм, это мощное мужское обаяние, и, конечно, ты знаешь его лучше, чем кто-либо. Не буду спорить – твои доводы весьма весомы. ЗНачит, было что-то еще, что заставило его совершить этот роковой шаг.