Буквица из «Апокалипсиса», Альби. Вторая половина XI века УЛЬРИХ ФОН ВИНТЕРШТЕТТЕН * * * «Эх, и нравы ныне! — Старая ворчит.— Что в трактирной песне? Ну-ка, разбери! Слушают разини, А про что бренчит, Не поймешь, хоть тресни, Пес ее дери! День и ночь в проулке этом Раздаются крики, Склада-лада нет в пропетом, Только шум великий!» Слышалась тогда Песенка такая: «Старая карга, Ты совсем седая!» «Зря ты пилишь пария,— Дочка молвит ей,— Ничего худого В этом пенье нет. Вaрит пивоварня Пиво для парней, Пьют, поют толково — Что им твой запрет!..» «Он тебя украсть пытался Из моей кровати. Как-то черт дурной остался Около дитяти». Слышалась тогда Песенка такая: «Старая карга, Ты совсем седая!» «Матушка родная,— Дочка говорит,— Вспомни-ка, на милость, Кто украсть хотел. Вижу, дума злая Зря тебя гневит, Зря ты рассердилась, Что шинкарь запел. На него напрасна злоба: Брат ведь был виновен». Бабка ей: «Порочны оба. Каждый красть проворен». Слышалась тогда Песенка такая: «Старая карга, Ты совсем седая!» «Людям сумасбродным Хочешь ты помочь, Эка дурь,— сказала С укоризной мать.— На пути негодном, Дерзкая ты дочь! Что с тобою стало? Я хотела б знать. Думаешь, тебе он кротко Песню посвящает? Tы совсем не та красотка, Кто его прельщает». Слышалась тогда Песенка такая: «Старая карга, Ты совсем седая!» Гордая девчонка, Глаз не опустив, Песенку запела,— Робкой не была. Повторяла звонко Песенки мотив, Сладко так звенела,— И печаль сплыла. Мать вздыхает: «Ах, несчастье! Зря себя морочишь. Я от пенья жду напасти. Не сбежать ли хочешь?» «Мама,— дочка молвит,— да, Я хочу в поля, где жатва, Или все равно куда». ГЕСС ФОН РЕЙНАХ * * * Вот какая грусть — Мне от страсти больно, Страсть велела: пусть Жертва добровольно Направит помыслы на гибельный предмет. Ах, прорву бед Моя влюбленность предлагает мне в ответ! Розовый овал Щек так свеж привольно, Свет облюбовал Впрямь, а ие окольно Ту, перед кем слабеет плоть моя и суть. Ах, как-нибудь Устрой, прелестница, и скорбь мою избудь! Сладкая моя, Лучше сердобольно Возлюби, ведь я Гибну добровольно, И жжет меня влеченья огненный венец. О, мой птенец, Дай утоленье, а иначе мне конец. КОНРАД ВЮРЦБУРГСКИЙ * * * На газоны Росы пали, Розы щедро Окропив. И бутоны Краше стали, Робко недра Приоткрыв. Птичка села Близ цветка, Звонко пела И пьянела От цветочного медка. Должен в страсти Подчиняться Чести Норов наш хмельной, Чтоб на счастье Повенчаться Мужу С умною женой. У любви своя цена, Велика Наверняка, Но плати ее сполна. Свой успех Венчал изменой, Воровато Сцапал плод: Сок утех Любви растленной Кисловато Свяжет рот. Не изменой заплати: Только с верной, Неразменной Страстью Счастье По пути. * * * Когда два сердца трепетно Рассвета ждут, с опаской Ловя денницы луч На небе мутном,— Тогда, мой друг, Конец их тайным ласкам: Бежит любовник-вор, Застигнут утром. И поутру, тоской влеком, Он слезы точит, Весельем он в тот день Себя не позабавит. Тот, кто в любви игру тайком Прекрасных жен вовлечь захочет, Тот утро мудрое Вперед худой ославит. * * * На земле другого нет тайника такого, Где любовь с повадкой хитрой вас настичь готова,— Кроме сердца дорогого, вечно близкого, родного, Сердца женщины одной. Ах, как счастлив тот, кого знак любви отметит И украдкой отличит одного на свете. Благородный этот знак па виду не светит, Ускользает стороной И несет добычу к ней, К милой женщине моей. Там она в поре своей Прячет друга поскорей. Никуда из тайника не уйти ему, не скрыться, Там любовь ее таится, Для любимого она там на ласки не скупится; И велит за поцелуй поцелуем расплатиться. Там закон любви земной. |
