Удар пришелся в носовую часть корпуса, буквально вспоров полубак от киля до клюза. Эта рваная дыра заставила эсминец круто свернуть в сторону. Он весь задрожал и снизил скорость.

«О’Брайен» буквально подбросило, когда в него попала торпеда. Затрещал набор, часть механизмов была сорвана с фундаментов, люди полетели с ног. К счастью, после взрыва не возникли пожары, и аварийная партия сумела остановить затопление. Командир «О’Брайена» капитан 2 ранга Т. Барроуз сообщил, что машины работают и корабль может дать 15 узлов.

В 16.00 «О’Брайен» получил приказ следовать самостоятельно в Эспириту-Санто, куда и прибыл на следующий день.

После срочного ремонта в Эспириту «О’Брайен» пополз в Нумеа, где стал к борту плавучей мастерской. Ремонтники залатали его, и кораблестроители заверили, что корабль способен дойти до Штатов.

Но повреждения эсминца оказались серьезнее, чем выглядели на первый взгляд. Взрыв торпеды и последующая вибрация создали опасные напряжения в наборе, поэтому корма эсминца держалась только на честном слове. Когда 10 октября «О’Брайен» покинул Нумеа вместе с эсминцем «Лэнг» и танкером «Симаррон», он не был способен проделать длинный переход. 13 октября корабли пришли в Сува на Фиджи, а 16-го двинулись дальше.

Утром 19 октября 1942 года, когда направляющаяся в Соединенные Штаты группа еще не успела отойти далеко от Фиджи, корпус «О’Брайена» начал сильно вибрировать и тут же стал разламываться. Буквально разваливаться на куски. Сначала стали отваливаться листы обшивки в районе носового машинного отделения. В корпусе появились продольные трещины, киль изогнулся. Эсминец просто рассыпался, как старая корзина.

К счастью, весь экипаж успел эвакуироваться. Обломки затонули в 07.59, и флот потерял еще один эсминец.

Тем временем «Токийский экспресс», несмотря на многочисленные крушения, вызванные атаками пикировщиков морской пехоты, продолжал бегать на юг по «Слоту» с удручающей регулярностью. К концу сентября 1942 года американским морским пехотинцам в Лунга Пойнт противостояли около 26000 японских солдат и 3500 человек личного состава Императорского Флота. Поблизости от Бугенвилля слонялось множество военных кораблей с пагодообразными мачтами. Над Гуадалканалом снова начали собираться тучи.

В Нумеа 6000 американских солдат приготовились отправиться на «Кактус». Оперативное соединение во главе с авианосцем «Хорнет» должно было прикрывать конвой, расположившись к западу от Гуадалканала. Другое соединение, которое возглавлял линкор «Вашингтон», перешло в район к востоку от Малаиты. Для прикрытия левого фланга конвоя адмирал Гормли отправил к Гуадалканалу только что сформированное новое соединение. Именно на плечи этой Оперативной Группы 64.2 легла основная тяжесть.

Соединение под командованием контр-адмирала Нормана Скотта состояло из тяжелых крейсеров «Сан Франциско» (флагман) и «Солт Лейк Сити», легких крейсеров «Бойз» и «Хелена» и эсминцев «Фаренхолт» (капитан 2 ранга Э.Т. Сьюард) под брейд-вымпелом командира ЭЭМ-12 капитана 1 ранга Р.Г. Тобина, «Бьюкенен» (капитан 2 ранга Р.Э. Уилсон), «Лэффи» (капитан-лейтенант У.Э. Хэнк), «Дункан» (капитан 2 ранга Э.Б. Тэйлор) и «МакКолла» (капитан 2 ранга У.Г. Купер).

Это соединение вышло из Эспириту-Санто 7 октября и взяло курс на остров Реннел. После 2 дней пути оно прибыло к юго-западному побережью Гуадалканала и крейсировало там еще 2 дня. 11 октября во второй половине дня американский самолет-разведчик заметил японскую эскадру, идущую на юг по «Слоту». Она находилась в 210 милях от Гуадалканала. Чтобы перехватить эту эскадру, адмирал Скотт повел свое соединение вокруг западной оконечности острова к мысу Эсперанс, где оно могло прикрыть вход в пролив Саво.

Ситуация несколько напоминала сложившуюся перед первым боем у острова Саво. К острову Саво шли победители в том сражении — корабли 6-й дивизии крейсеров: «Аоба», «Фурутака» и «Кинугаса». Их сопровождали эсминцы «Фубуки» и «Муракумо». Эти корабли входили в группу обстрела под командованием адмирала Аритомо Гото, который должен был разгромить позиции американцев у Лунга Пойнт. Позади крейсеров двигался войсковой конвой: гидроавиатранспорты «Ниссин» и «Титосэ» в сопровождении 6 эсминцев. Они должны были доставить на остров подкрепления и снабжение.

Как и в первом бою, информация о противнике была обрывочной и неполной. Силы японцев оказались занижены. И снова японские крейсера совершили переход вниз по «Слоту» совершенно беспрепятственно. К вечеру они оказались на подходах к острову Саво.

Но на этот раз имелись существенные отличия. Адмирал Скотт сразу получил донесения самолетов-разведчиков. В результате американцы были готовы к бою, а вот японцы были застигнуты врасплох.

Двигаясь вдоль берега Гуадалканала, соединение Скотта смотрело во все глаза и слушало во все уши. Вечер был темным и душным, взошел маленький полумесяц. Бриз гнал по морю барашки.

В 23.25 крейсер «Хелена» установил радиолокационный контакт с приближающимся противником. По непонятным причинам «Хелена» промедлила 15 минут, прежде чем сообщила об этом контакте. Крейсер имел новый радар модели SG, и, похоже, капитан хотел сначала окончательно удостовериться, что контакт установлен. Однако в 23.30 разведывательный гидросамолет с «Сан Франциско» заметил вражеские корабли, подходящие к мысу Эсперанс, и адмирал Скотт узнал, что противник находится совсем рядом.

Оперативная Группа 64.2 в это время находилась у западного побережья острова Саво и следовала на северо-запад. Корабли шли в кильватерной колонне: эсминцы «Фаренхолт», «Дункан» и «Лэффи» в авангарде, за ними крейсера «Сан Франциско», «Бойз», «Солт Лейк Сити», «Хелена», эсминцы «Бьюкенен» и «МакКолла» замыкали строй. Намереваясь блокировать проход между Саво и мысом Эсперанс, адмирал Скотт приказал колонне повернуть на обратный курс.

Его приказ «Лечь на курс 230°» был передан по УКВ. Крейсера, возглавляемые «Сан Франциско», выполнили поворот, как и эсминцы арьергарда. Но эсминцы авангарда запоздали с поворотом. Предполагалось, что они повернут как отдельный отряд, обойдут крейсера с фланга и снова займут место в голове колонны. В результате они оказались за кормой идущих на юг крейсеров.

Капитан 2 ранга Тобин также повел свои эсминцы на юг, намереваясь обойти крейсера с правого борта, чтобы занять свое место в строю. Однако битва началась раньше, чем эсминцы Тобина успели это сделать. «Фаренхолт» и «Лэффи» находились прямо на траверзе эскадры крейсеров, когда в 23.46 «Хелена» открыла огонь по цели, за которой следила с помощью радара, и которая была обнаружена визуально на расстоянии 5000 ярдов по правому борту.

Артиллеристы «Хелены» были сбиты с толку. Когда крейсер установил надежный радиолокационный контакт и запросил разрешение открыть огонь, адмирал Скотт лишь подтвердил получение этого сообщения. Однако командир «Хелены» принял подтверждение за разрешение открыть огонь.

Предполагалось, что командиры кораблей будут открывать огонь по собственному усмотрению. Но раз адмирал сомневался, он должен был запретить стрельбу, пока не выяснится точно, где находятся эсминцы. Капитан 1 ранга Тобин сообщил, что его эсминцы проходят по правому борту у крейсеров, но Скотт по-прежнему не знал их точной позиции. Так как американские эсминцы болтались где-то между крейсерами и противником, их позиция была, мягко говоря, сомнительной.

Более того, «Дункан» оторвался от своих товарищей и остался где-то за кормой «Фаренхолта». Во время поворота он сам установил радиолокационный контакт с противником. Предполагая, что «Фаренхолт» идет прямо на врага, командир «Дункана» повернул эсминец на запад, чтобы сблизиться с противником. «Лэффи», судя по всему, следовал за «Фаренхолтом» вдоль колонны крейсеров, когда «Хелена» открыла огонь. Остальные крейсера сделали то же самое. В результате эсминцы Тобина оказались аккуратно на линии огня.

Но японцы оказались в еще более сложном положении.