Горячим лбом прижался к двери.

Прошло много лет после исчезновения Магдалины. Будимиров стал самым сильным правителем, а его государство самым могущественным в мире.

Да, у него есть то, чего нет ни у кого на свете: безраздельная власть над каждой особью его страны, над городами и селами. Он исключил соблазны и раздражители. На предприятиях и в сельских кооперативах ввёл строгую дисциплину: ни одного незапланированного действия или слова. И трудолюбцы оценили его заботу — приняли порядок за основу жизни и восторженно восхваляют его! Он для них — единственный источник благополучия. Увидела бы Магдалина! Так не сыграешь. С какой искренностью поют — ему! Он — вседержитель. Хозяин над людьми. Почему же сейчас, когда вроде всё тихо, он снова рухнул в чёрную дыру?! Что случилось с ним?

Так же покорны трудолюбцы. Так же преданны и внимательны помощники! Так же сладки женщины. Что ему помстилось? Никто ничего не взрывает.

А он… кожей ощущает: против него есть заговор.

Но разве можно доверять ощущениям? Есть только то, что можно увидеть глазами, услышать ушами, потрогать.

Ну, пропали мертвецы и раненые с площади. Сколько раз бывало подобное! Разве противоестественно желание трудолюбцев похоронить родных?! Почему бы и не похоронить? Гигиенично. Не могли не похоронить, как он не мог не наказать зарвавшихся, понятное дело. Ну, взлетели над площадью сотни шаров с нарисованным на них солнцем. Разве это — заговор? Любить солнце ещё не значит бороться с системой. Расстрелять шары — дело нескольких минут. Почему же так неспокойно? Чувствует, что-то происходит.

Он любит яхты.

Только посреди большой воды, окружённый белыми парусами, отдыхает от своих неясных ощущений.

Сегодня отослал охранников. Хочет быть один. Лёгкий ветер надувает паруса.

В его степи ветер — горячий. Мчишься навстречу, и он стегает лицо. Ветер полоскал волосы Магдалины.

Почему вдруг? Но именно вдруг ощутил: его, Адриана Будимирова, больше нет. Есть его государство, его дело, его двойники, похожие на него выражением лиц, походкой, манерой говорить, даже цветом глаз.

Плывёт яхта. Ветер надувает паруса. Останься навсегда он на этой яхте или упади сейчас в воду, и любой из двойников займёт его кресло, народ подмены не заметит.

Может, это двойники готовят заговор?

Ерунда.

Это уже было. Полтора года назад. Хотели убить его. Сам пытал зачинщиков, сам уничтожил. И каждому двойнику вручил кассету с подробной демонстрацией пыток и убийства. Вряд ли попробуют ещё раз. Да и жизнь он создал им отменную: имеют всё, что только пожелают.

А теперь двойники — не живые: ловят каждое его слово, повторяют его. Куклы, которых он понаделал, чтобы отвлечь бунтарей от себя. И только он жив. Не исчез, не растворился в двойниках. Докажет всем: он есть, и он уникален! Сам лично раскроет пока лишь едва ощутимый, но, он чувствует, самый изощрённый и самый умный за всё его правление заговор. Найдёт главаря. Кто окажется умнее?

Почему же вдруг почернела вода? Почернело солнце, словно из своих владений он попал в город, под чёрный полог.

Почему снова от злости мутится сознание?

Эта «чёрная дыра» резко отличается от прежних. Так же наполнен тяжестью, так же должен разрядиться — уничтожить виновника. Но кого?

Не в том он возрасте, чтобы убить Дрёма вместо Григория.

Не врач таблетками и уколами освободит его от тяжести и ощущения опасности. Или сам найдёт врага, или рухнет под собственной тяжестью. А пока до времени затаится. Ослабит вожжи: приостановит борьбу с инакомыслящими, попридержит своих старателей. Хитрость на хитрость. На фоне внезапной тишины заговорщики обязательно проявят себя и попадут в ловушки, которые расставит он! На них обрушит свою тяжесть.

А насчёт двойников… во время войны они решили победу! Может, и в новом его плане ещё сыграют свою роль!

Номер 101 обзавёлся поэтом. Почему он так вцепился в дерзкого мальчишку?

Далеко простирается вода.

Один раз летал на море. Беспредельность неба и воды созвучна с восприятием себя. Вечность. Покой.

Он изучает психологию, психиатрию, без этого нельзя работать с людьми. И стал легко ориентироваться в своём прошлом и в тайнах человеческой психики.

Истоки — в детстве. Отчим запирал в чулане с крысами. Замкнутое пространство, западня, капкан, тенёта.

Вырваться!

И он приказал создать море. Обязательно раз в день даже в дождь оказывается один в беспредельности: куда ни глянешь, вода и небо. Птицы летают над ним, плывут облака, и проявляются ситуации, в которых он хочет разобраться.

Номер 101 — идеальный исполнитель. Охватывает все области страны, чёток и изобретателен: его памятки, его брошюры срабатывают безукоризненно. Зачем такому серьёзному человеку глупый выскочка?

Стоп.

Этот выскочка — рифмоплёт. Номер 101 решил выпускать брошюры и памятки в стихах, он так и доложил.

Мудрое решение. Легче запоминать.

Почему так кричит птица? Распахнула крылья, висит над ним и кричит. Что-то хочет растолковать ему?!

И вдруг он засмеялся.

Номер 101 обойдётся без рифмованных брошюр. Препаратом и так можно накормить кого хочешь. Он сам использует талант мальчишки! Он проведёт эксперимент.

Повернул яхту к берегу.

В лицо плеснул ветер, затормозил движение.

Степной жжёт, этот охлаждает. Но и гот, и другой наполняют лёгкие жизнью. Рядом нёсся Григорий. Рядом несся Дрём.

— Гиша, я здесь!

Крик из юности.

Остановись, мгновение. Дай разглядеть её.

Светлые волосы летят к нему. Далеко впереди.

Вырывается вперёд Григорий. И мчится впереди Дрём.

— Гиша, я здесь!

Судорожно Будимиров крутит головой, так реален, так нежен голос.

«Я здесь!»

Была бы жива, давно оказалась бы «здесь»!

Дотронулся до губ. Когда-то она поцеловала его в губы!

Крутится солнце вокруг него. Куда ни посмотришь, вода и небо. Чуть не волоком тащит себя к поручням, виснет на них.

Погибла. Умерла. Оставила без себя. Сколько длится это мгновение: с ней и отторжение от неё?

Но вот берег.

Как же это он позабыл о Григории? Сидит себе в своём селе. Жалоб на него не поступает: исправно отдаёт урожаи и мясо. Правда, почему-то нет у него диверсантов, шпионов и бунтовщиков. Никаких ЧП нет. И ни на кого он не жалуется.

Григорий нужен здесь, рядом.

Глаза похожи.

С ним можно в дурака играть, как в детстве. А может, именно Григорий поможет раскрыть заговор? И вдруг чувствует: а ведь какая-то связь между Григорием и заговором существует!

Откуда взялось это странное, неожиданное ощущение, непонятно.

Плевать на заговоры. Григорий — единственный друг во всю жизнь. Григорий — брат Магдалины. Скорее сюда его, чтобы он крикнул: «Я здесь!»

Перед Марикой совершить что-то такое… чтобы она заметила его! Он убьёт Будимирова вопреки их пафосу: убийцу убить можно. Одна смерть. И для всей страны наступит пробуждение.

Сначала Эвелину.

— Гюст, где найти её? — не выдержал он одиноких поисков.

— Вознеслась! Упустили мы её, олухи!

— Что же делать?

— Ищу пути наверх…

— Как?

Гюст засмеялся.

— Пока секрет.

— Давай вместе.

— Не-е, — потянул. — Ты у нас на особом положении. Апостол мне голову оторвёт за тебя! Ты уж сам скачи!

Почудилась ему насмешка, или даже Гюст видит его раздвоение?

Не быть.

Любим перестал быть. «И это в любую минуту может случиться со мной!» — Опять не спит Джулиан.

— Часто страх неуправляем, с ним порой трудно справиться, — на другой день говорит ему Апостол. — Страх не помощник, подгоняет к неверным решениям. — Он пытается вывернуться из-под взгляда Апостола, не может: между ним и Апостолом существует очень тесная, не понятная ему связь. — Тот, кто боится, должен бежать прочь, и мы поможем.

— Сегодня мы откупили у базы и ликвидировали четыреста с лишним флаконов препарата.