Джессика сообщила это Касиму, как только тот вернулся. Он сразу же засомневался.

— А как вы узнали, что он не пользовался столом? Или лестницей?

— На ковре остались вмятины, вот здесь, — показала девушка. У нее уже были снимки этих вмятин. — Они означают, что пользовались стулом на четырех ножках и ничем другим в непосредственной близости от тела.

— Все сходится, парень, которого я разыскиваю, очень сильный, настоящий тяжелоатлет.

— Боюсь, вопрос не только в его силе, — девушка встала на стул, заметив: — Мой рост больше шести футов, однако, я не смогла бы привязать эту веревку сама.

Но Касим решил проигнорировать очевидное. Он был убежден, что вампир, за которым они охотятся сейчас, тот же самый, с которым ему приходилось сталкиваться в Западной Германии. И Джессике ничего не оставалось, как просто закрыть глаза на его упрямство и продолжить работу. На этот раз чикагские коллеги обеспечили ее самым современным оборудованием для снятия отпечатков пальцев и разного рода пятен, и мощными прожекторами, от яркого света которых не ускользало ни одно, даже самое крошечное пятнышко. На этот раз преступник выбрал не самое удачное место для убийства, подумала девушка, где-нибудь в комнате обязательно остались следы его пота, которые они смогут подвергнуть анализу.

Джессика работала всю ночь.

В два часа ночи до нее дошло известие о еще одном трупе, обнаруженном в Индиане, на окраине Индианаполиса. Убит был молодой человек, и возможно, этот случай не имел бы ничего общего с убийством в Сионе, если бы убийца не выкачал из жертвы всю кровь. Это оказалось еще одно убийство девятого уровня, и произошло оно в пределах ста миль от Чикаго.

Ей придется выехать туда утром. Джо Бруэр сообщил девушке, что Отто Баутин вылетает к ней в Индиану.

Джессике хотелось наброситься на неизвестного, невидимого убийцу. Она хотела разрушить его крошечный уродливый мирок, заставить дрожать от страха, чего раньше он никогда не испытывал. Джессика все чаще задумывалась о предложении О’Рурк и Шульца, которые считали, что стоит поиздеваться над убийцей через прессу, чтобы вывести его из равновесия.

Девушке не терпелось действовать, делать хоть что-нибудь, прежде чем эта мразь даст о себе знать снова. За двадцать четыре часа найдено два трупа. Он совершает убийства все чаще, его потребность в жертвах и крови становится все больше. Но почему? Что изменилось? Или это происходит из-за того, что помимо его загадочного орудия убийства у него появилось новое, дерзкое отношение, может, он бросает вызов? Убийца чувствует себя абсолютно неуязвимым, его не тяготит ни закон, ни мораль, и он явно кичится этой, недавно приобретенной властью.

Казалось, это говорит девушке сам вампир. Джессику переполняло негодование и без этих слов, она была так разгневана, что хотела убить этого ужасного человека.

Бруэр отвез девушку в Чикаго, в гостиницу, расположенную близко от аэропорта. Она собиралась на следующее утро вылететь в Вирджинию, но теперь люди Бруэра пообещали отвезти ее в Индианаполис или взять для нее машину напрокат.

Джессика так вымоталась и устала, что отклонила предложение Бруэра вместе перекусить. Он сказал, что уже много лет не видел Отто и хотел бы встретиться с ним.

— У вас будет для этого предостаточно времени, когда Отто встретит нас в Индианаполисе, — сказала она.

— Я сожалею о смерти его жены.

— Да, и мы все тоже.

Они подошли к гостинице.

— Вы хорошо ее знали?

— Нет, я ее совсем не знала. Кроме того, что мне рассказывал Отто.

— Когда-то я думал, она выйдет замуж за меня, но она предпочла Отто.

— Я не знала этого.

Бруэр выдавил из себя улыбку и опять нахмурился.

— Жизнь время от времени жестока с нами, но это горе… может сломить Отто. Он… он на самом деле любил свою жену.

— Я знаю.

— Значит, это всего лишь сплетни… о вас с Отто?

— О Боже, Бруэр, какие все же длинные языки у ФБР.

— Я разговаривал с Отто. Он… он влюблен в вас. Вы ведь знаете это, правда?

Джессика не считала привязанность, которую они с Отто испытывали друг к другу, любовью. Она даже не была уверена, что хочет так называть это чувство, а уж тем более, не теперь, не с такой поспешностью. Как мог Отто разглядеть свои чувства к ней, окруженный несчастьями, свалившимися на него? Она сама не была уверена в своих чувствах. Джессика знала лишь, что ей нравится, когда Отто обнимает ее, легонько касаясь лица губами, она была счастлива, когда он провел ночь в ее квартире и немного отдохнул. Но любовь ли это?

— Мы с Отто хорошие друзья… он мой самый лучший друг, и мы работаем вместе. Это удовлетворяет ваше любопытство?

— Извините, если я обидел вас. Я просто хотел сказать, что знаю Отто. Я знаю, что он человек, который высоко ценит такие понятия, как дружба и прочные взаимоотношения.

— Черт возьми, Бруэр, не забывайте, мы с вами находимся в Чикаго. И мне вовсе не хочется выслушивать ваши советы относительно моих отношений с Отто, — Джессика бросилась в гостиницу, разозлившись на Бруэра, на себя, на Отто и на всю ситуацию в целом, но больше всего она была зла на вампира, которого газетные заголовки уже называли Чикагским вампиром.

Взяв газету, она отправилась в свой номер. Шульц неплохо поработал. Он напечатал статью, в которой текст то и дело перемежался фотографиями жертв убийцы-вампира, наряду с фотографиями их родственников, которые удалось достать. В статье говорилось, главным образом, о том, как неутешно горе родителей, потерявших своих совсем еще юных детей. Рассказ был исполнен жалости, Отто одобрил его, но читая и думая о вампире, который преспокойно спит сейчас где-нибудь поблизости, девушка все больше убеждалась в том, что у него от такой статьи сердце не защемит.

Ненависть Джессики к этому монстру оказалась так велика, что она уже не считала его живым существом. Но тот факт, что он все же человек, а не каприз природы и не хищный зверь, делал его еще более презренным, кошмарным и убийственно кровожадным. То, что этот человек психически здоров и совершает свои преступления вовсе не в порыве ярости или сумасшествия, а хладнокровно, методично и обдуманно… заставляло девушку желать, чтобы он был каким-нибудь животным или фантастическим чудовищем из преисподней.

Еще не успев долететь до Индианаполиса, Джессика узнала, что делом об убийстве медсестры из Сиона занялись около, сотни полицейских управлений. Каждый возможный вариант, каждый телефонный звонок и любая другая информация подвергались самому тщательному расследованию. Ни один звонок не считался ни абсурдным, ни глупым. Единственная проблема заключалась в том, что этих звонков было слишком много, и полицейские управления с трудом успевали отвечать на них.

Пока они летели на вертолете в Индианаполис, Джо Бруэр сообщил Джессике, как продвигается расследование. Он захватил с собой также и отчет экспертов о капсуле, найденной в Сионе на месте преступления. Странно, но в этой капсуле находился не наркотик, а изрядная доза кортизона, который можно получить только по рецепту. Джессика знала, что подобные дозировки вряд ли соответствовали обычной болезни, и это означало, что убийца — если капсула принадлежала ему — страдает серьезным заболеванием. Она вспомнила о предположении Терезы О’Рурк в отношении болезней вампиров.

— А отпечатки? Они что-нибудь показали? — она понимала, что надеяться, скорее всего, не на что.

— Этого недостаточно.

— А другие пятна?

— Они, скорее, похожи на пятна грязи. Разного происхождения.

Джессика знала, что им не поможет даже самый современный компьютер, если пятна не представляют собой ничего существенного.

Мысли девушки снова вернулись к необычайной проницательности О’Рурк, которая предположила, что у убийцы может быть какая-нибудь страшная физиологическая болезнь. Ей придется поискать в медицинских справочниках, в каких случаях прописывается такая значительная доза кортизона. Она попросила Бруэра и его людей сохранять эту информацию в строгом секрете.