Что-то темное, как пустота, обволокло мозг Джессики, и вытеснило все мысли, ей казалось — на ее груди сидит ужасный демон и насмехается над ней. Это было неясное, бесформенное существо, напоминающее истекающего кровью оленя, из которого вынули внутренности. Джессика пыталась рассмотреть это существо, и вскоре видение приобрело вполне четкий образ женщины. Джессика боялась подойти поближе, но все-таки ее мозг сделал последнее усилие приблизиться к этой женщине, свисающей с дерева.

Это оказалась она сама. Джессика была потрясена увиденным, она невольно застонала, и с этим стоном к ней вернулось сознание.

Она вспомнила, где находится.

Вспомнила Гэмбла.

Вспомнила Матисака.

Вспомнила свою неудавшуюся попытку к бегству.

Она почувствовала, что руки ее связаны за спиной, а во рту торчит кляп.

В голове шумело от прилившей крови, и боль в лодыжках от разрезов и тяжести тела усиливалась.

На горле ощущалась странная, необычная тяжесть — дьявольское устройство убийцы.

Джессика старалась сохранить остатки самообладания, приказывая себе хорошенько подумать… подумать… подумать…

Она понимала, ей лучше не показывать убийце, что она в сознании, а уж тем более не смотреть на него. Для вампира процесс выдаивания крови сам по себе является интимным наслаждением, удовольствием, которое он получает, находясь наедине с жертвой. Если она будет наблюдать за ним, он может вырезать ей глаза скальпелем. Да ей и не хотелось видеть все это. Этот кошмар. Угнетали мысли не только о близкой смерти, но и то, что ее ошибки, позволившие убийце расставить капкан, повлекли за собой смерть Касима и дали возможность этому подонку Матисаку опять подставить другого человека, замести следы и продолжить свое черное дело.

Слишком поздно сожалеть… слишком поздно, твердил девушке внутренний голос. Или, может быть, это голос ее отца? Чем-то неуловимым, интонациями, нотками, он напоминал его голос. Она ухватилась за эту мысль, за это слабое утешение, единственное, что у нее осталось.

Джессика слышала, как где-то очень близко от нее Матисак пьет ее кровь из керамического кувшина.

Я хотел бы отведать вашей крови, написал он в письме. И получил это.

Убийца оказался умным, первоклассным игроком в шахматы, он делал ходы с предельной осторожностью, мудро используя свои пешки — Гэмбла и Ловенталя. Он нанес ей полное поражение, захватил ее, как финальный приз в виде кувшинов крови. Как хищное животное, Матисак подкрался к ней в тот момент, когда она даже не подозревала о его присутствии, чтобы наброситься сзади, когда она меньше всего этого ожидала. Теперь убийца обращался с телом Джессики с благоговением, высасывая из нее жизнь и наслаждаясь.

От этих мыслей в ней начала подниматься волна ярости, ее глаза все так же были закрыты, она не видела ужасных действий убийцы, но услышала, как тот не удержался и выпустил газы. Его стала мучить отрыжка после того, как он выпил целый кувшин ее крови. Но он будет пить еще… и еще… и еще… до тех пор, пока не выпьет все.

Джессика попыталась сосредоточиться на мыслях об отце, вспоминая его доброту, любовь и заботу, но лицо отца неожиданно превратилось в лицо Отто Баутина. И девушка уцепилась за этот образ.

А тем временем до нее доносилось позвякивание инструментов, помогающих убийце осуществлять безумные замыслы. Джессика слышала звон бутылок и стук каких-то тяжелых предметов, и снова испугалась.

— Держись, Джесси, держись, не сдавайся, — в затуманенном сознании звучали слова отца, которыми он столько раз подбадривал ее в трудные моменты. Он учил ее стойко переносить любые трудности, быть смелой и независимой, учил охотиться и заманивать зверя в ловушку, по не мог предугадать, что в ловушку попадет она сама.

Джессика поняла, что нужно бороться, несмотря на безвыходность ситуации.

Она сосредоточилась и слегка приоткрыла глаза, всматриваясь в ужасную картину окружающей обстановки. Тело Гэмбла неподвижно лежало все там же, в луже алой крови. Счастливый Матисак гордо передвигался по маленькой, загроможденной вещами комнате, чрезвычайно довольный собой. Склонившись над своим коричневым портфелем, он извлек оттуда два флакончика со спермой. Сперма в теле доктора Коран не должна принадлежать Гэмблу. Чтобы его уловка сработала. Учитель воспользуется анонимной спермой, как делал до сих пор.

На этот раз он даже собирался оставить на месте преступления не только свои инструменты, но и один флакончик, чтобы еще больше подтвердить вину Гэмбла.

Когда Матисак повернулся к девушке спиной, та приподняла верхнюю часть тела, согнувшись в талии, и резким движением, не обращая внимания на острую боль в плечах, переместила связанные руки из-за спины вперед. В этот момент убийца уловил движение Джессики и бросился к ней, чтобы спасти свое устройство.

Девушка изо всех сил ударила Матисака сжатыми кулаками, сделав их смертельным оружием, как их учили в академии.

Удар кулаков пришелся Матисаку по виску, он потерял равновесие и, споткнувшись о труп Гэмбла, упал. От удара тело девушки качнулось в сторону пистолета, из которого был убит Гэмбл, и лежавшего теперь на журнальном столике.

Джессика потянулась за пистолетом, но не сумела схватить его. Она снова качнулась изо всех сил в сторону пистолета, протянув к нему руки. Матисак бросился к журнальному столику как раз в тот момент, когда девушка сумела-таки ухватиться за оружие. Пистолет выскользнул, но Джессика успела подхватить его за дуло.

Она слышала, как Матисак ползает по полу, неожиданно испугавшись ее, но не видела его. А что, если у него есть другой пистолет? Продолжая крепко держать оружие прямо перед собой, Джессика попыталась другой рукой вытащить изо рта кляп. Когда ей почти удалось это, она поняла, что убийца тихонько подкрадывается к ней сзади. Девушка стремительно развернулась и выстрелила.

Она промахнулась, но заставила убийцу отскочить в темноту.

Джессика вдруг увидела, как рядом с портфелем блеснул скальпель. Где же он?

Джессика снова выстрелила, попав в кувшин с кровью на краю стола, в кувшин со своей кровью.

— Черт бы тебя побрал! — заорал Матисак, и девушка выстрелила на звук голоса, но снова промахнулась. Она потянула за кляп и, наконец освободилась от него.

— Выстрелы услышит полиция, Матисак! Несчастный подонок? Спасай свою шкуру, пока ты еще можешь это сделать! Беги же, беги! — в голосе девушки звучала злоба и ненависть, она вспомнила, чему учили ее в академии — в подобных ситуациях преступника следовало запугать. — Беги! Беги!

И он побежал прямо к ней, чтобы вырвать из рук пистолет. Джессика выстрелила в черный силуэт, мелькнувший на миг, и поняла, что попала, но только ранила.

Она закричала изо всех сил, чтобы привлечь внимание людей к этому проклятому дому, но, казалось, даже выстрелы никто не услышал.

Матисак упал на спину, все же успев выбить пистолет из рук девушки, теперь хозяином оружия был он. Убийца пытался направить пистолет на Джессику и нажать на курок, но у него ничего не получалось. И потом, ее быстрая смерть, хотя и была безопаснее для него, но это шло вразрез с его планом и образом действий вампира. Девушка принялась насмехаться над ним:

— Ну, стреляй, что же ты? Стреляй, ты, ублюдок! Убей меня, черт бы тебя побрал! Убей!

Но выстрела не последовало. Матисак попытался встать и потерял равновесие, ослабев от раны в боку. Он с изумлением смотрел на собственную кровь, его охватил страх при виде того, как она сочится из раны. Убийца потерял сознание.

Вцепившись зубами в веревку, стягивающую руки, Джессика пыталась развязать ее, понимая — Матисак всего лишь ранен, и времени у нее очень мало. Подстегиваемая животным страхом, она сражалась с тугими узлами. Так и не сумев развязать руки, девушка, изогнувшись, потянулась к лодыжкам, практически, уже потерявшим чувствительность. Джессика уцепилась за веревки, пытаясь уменьшить натяжение петли, обхватывающей щиколотки.